Фернан Бродель - Часть 1. Роль среды

Архипелаг, «самое гостеприимное море на земле», представляет собой совокупность бедных островов и еще более скудных земель на побережье. Его история становится понятной тоже только в свете истории соседнего большого города. Некогда он был афинским плацдармом, впоследствии — основой византийской талассократии *GL . Благодаря ему Византия сохранила Эгейское море, а затем повернула вспять продвижение ислама, на какое-то время в IX веке закрепившегося на Крите. Архипелаг защищах морские пути сообщения с Западом через Грецию и Сицилию, а также, в ожидании возвышения Венеции, адриатические дороги.

Прошли столетия. Эгейский Архипелаг стах венецианским и генуэзским. Два соперничающих города поделили между собой основные острова; на островах обосновались патриции, стражи империи, владельцы крепостных, плантаторы и одновременно торговцы, настоящая колониальная знать, остающаяся чужой окружающему православному населению. Обычаи последних могли латинизироваться, но это не было ассимиляцией. Таково обычное драматическое развитие событий: в конце концов все колонизаторы оказываются по одну сторону баррикады. Когда в 1479 году Венеция сменила Геную на Кипре, плантаторы, происходившие из обоих городов, быстро нашли общий язык. Очевидная, неизбежная классовая выучка…

В Архипелаге латинские народы защищали свои традиции с большей легкостью и, главное, более эффективно, чем на Черном море, и возможности их защиты долгое время превышали возможности нападающих. Тем не менее остров Негропонте *GM был захвачен турками в 1479 году; Родос пал в 1522 году; остров Хиос был занят без единого выстрела в 1566 году; Кипр сдался туркам после их почти беспрепятственной высадки и осады двух городов, Никосии и Фамагусты, в 1570–1572 годах; Кандия в 1669-м, после войны, продолжавшейся 25 лет.

Но борьба за Архипелаг далеко не целиком укладывается в рамки истории сражений. Она является также историей повседневной социальной войны. Не раз местные жители — греки изменяли своим хозяевам как на Кипре, так и позднее на Крите. Обитатели островов способствовали победе турок, и даже задолго до этой победы греческих моряков переманивали на суда султанского флота, экипажи которых часто набирались среди жителей Архипелага. Охотнее других в начале каждой летней кампании на корабли султанского флота шли служить критяне. Вербовщики находили их в тавернах Перы, близ Арсенала 43 , еще за сто лет до того, как Кандия перешла в руки турок.

Помимо военной службы, Константинополь прельщал греков выгодами плавания по Черному морю и в Египет. Для доставки припасов в столицу пригодны и груженные зерном каики, и карамузалисы 44 , и перевозящие лошадей и лес жербы — все греческие парусники Архипелага. Сюда прибавляется конфессиональная привлекательность: Константинополь — это православный Рим.

В первое десятилетие XVI века возобновляется греческая экспансия по всему морю. Не случайным было возвышение Барбароссы и принявших ислам моряков с Лесбоса, обосновавшихся в Джербе, а затем в Джиджелли, перевозивших массы испанских мусульман, бегущих с полуострова; корсаров и, наконец, с 1518 года хозяев Алжира. Также не случайной была и карьера Драгута, другого грека, который с начала 40-х годов XVI века подвизается на берегах Туниса, а в 1556 году закрепляется в берберском Триполи, на месте мальтийских рыцарей, изгнанных турками за пять лет до этого.

Не просто будет уяснить роль того безымянного и нечетко определенного моря, которое простирает между Африкой и Сицилией свои глубины, богатые рыбой, свои отмели, изобилующие кораллами и губками, свои острова, (часто слишком маленькие и безлюдные): на западной оконечности Сицилии — Фавиньяну, Мареттимо, Леванцо; разбросанные по морю Мальту, Гоццо и Пантеллерию; Табарку, Ла Галиту, Дзембру, Джербу, Керкенну поблизости от тунисского берега. Границы этого моря соответствуют границам древнего геологического «моста», который простирался от Сицилии до Африки: на востоке — это линия, проходящая от Триполи до Сиракуз, на западе — от Боны до Трапани. Главная ось направлена с севера на юг, от Сицилии к Африке. Здесь проходит оживленное движение между Востоком и Западом, Левантом и Океаном. Но оно отклоняется преимущественно к северу, в сторону важнейшего прохода, образуемого Мессинским проливом. На отрезке между Сицилией и Африкой оно не имеет такой плотности, как в направлении Север — Юг.

Все зависело от торговых потоков, перемещавшихся то южнее, то севернее. На протяжении одной исторической эпохи контроль над ними принадлежал мусульманам — с 827 года, когда началось нашествие Аглабидов, до 1071 года, даты возвращения Палермо, цитадели ислама; впоследствии, начиная с XI века, он постепенно переходит к нормандцам, т. к. нормандское наступление, перекинувшееся с Неаполя на Сицилию, не останавливается с отвоеванием великого острова; оно продолжается на юге посредством войны, пиратских набегов, торговли и даже эмиграции на африканский берег… Эту политику, продиктованную близостью последнего, продолжают в дальнейшем анжуйцы и арагонцы. Не раз они высаживаются на африканское побережье, облагают данью эмиров Туниса и владеют Джербой с 1284 по 1335 год. Христианские купцы тем временем закрепляются повсюду, особенно на тунисских и триполитанских souks *GN , получая здесь привилегии за привилегиями. Христианский солдат, в особенности каталонский наемник, будущий хозяин Сицилии (Сицилийская вечерня относится к 1282 году), в свою очередь, воевал в Африке с такой же выгодой для себя, как и на Востоке. Очень скоро, уже в XII веке, каталонские моряки стали посещать коралловые рифы Табарки.

И в XVI веке честолюбие и политический расчет вице-королей испанской Сицилии подвергались искушению со стороны авторов проектов завоевания Африки, опиравшихся на палермитанские и мессинские круги: Хуана де ла Веги, позднее герцога Медина Сели, еще позже Маркантонио Колонны… Эти проекты выражают смутно ощущавшуюся необходимость объединить острова и берега, участвующие в посреднической торговле; прибавить к зерну, сыру, бочкам с тунцом из Сицилии оливковое масло Джербы, кожу, воск и шерсть из южных стран, золотой песок и черных рабов из Сахары. Установить твердую власть по всему морю и тем самым обеспечить порядок на берегах, безопасность ловли тунца и собирания кораллов на рифах Берберии для рыбаков из Трапани, этих полукаталонцев, плохо вооруженные лодки которых бесстрашно нападали в XVI веке на суда берберских корсаров. Наконец, защитить от этих последних caricatori *GO сицилийского зерна, постоянно находящиеся под угрозой нападения с южного берега. Ведь корсарство здесь, как и в других местах, часто служит для восстановления естественного равновесия, нарушаемого историей…