Джон Робертс - Мировая история

Соответственно, в 1918 году подрывную пропаганду направили на личный состав австро-венгерской армии, а поддержку оказали чехам и южным славянам в изгнании. Еще до капитуляции Германии двуединая монархия распадалась под воздействием пробуждающегося национального чувства и Балканской кампании, наконец-то начавшей приносить победы. Тем самым наносился второй мощный удар по старой Европе. Политическая структура всей территории, ограниченной Уралом, Балтикой и долиной Дуная, теперь оказалась под большим вопросом, какого не стояло на протяжении многих веков. Снова появилась даже настоящая польская армия. Им оказывали покровительство немцы, видевшие в них оружие против России, а в это время американский президент объявил независимость Польши важным условием установления мира Антантой. Все несомненные факты прошлого века казались смешанными в одной реторте.

Решающие бои пришлось вести на фоне нарастающей революционной угрозы. Последнее крупное немецкое наступление союзникам по Антанте удалось остановить только к лету. Они добились огромных достижений, но для полной победы их было недостаточно. Когда армии союзников в свою очередь начали победоносное продвижение, немецкое руководство стало искать пути покончить с войной: ему тоже показалось, что появились признаки революционного краха на родине. Когда кайзер отрекся от своей должности, пала третья из династических империй Европы; Габсбурги уже сошли с исторической арены, и Гогенцоллерны совсем ненадолго пережили своих старых соперников. Новое немецкое правительство запросило прекращения огня, и вооруженному противоборству наступил конец.

Во что обошелся европейцам этот грандиозный конфликт, точно оценить ни у кого не получилось. По одной весьма приблизительной цифре можно судить о масштабе потерь: из непосредственных участников боевых действий погибло около 10 миллионов человек. К тому же от эпидемии сыпного тифа на одних только Балканах могло погибнуть еще с миллион человек. Но эти ужасные цифры не позволяют даже близко представить физические потери калек, потерявших зрение людей или семей, лишившихся сыновей, отцов и мужей. Не стоит забывать и духовного смятения из-за крушения идеалов, утраты веры и нравственных ценностей. Европейцы взирали на свои разросшиеся кладбища и ужасались содеянному ими же самими. Экономический ущерб тоже выглядел огромным. Народ практически на всей территории Европы голодал. Спустя год после завершения войны объем производства обрабатывающей промышленности все еще оставался почти на четверть ниже уровня 1914 года; в СССР от былой промышленности осталась всего лишь одна пятая часть. В некоторых странах практически невозможно стало пользоваться услугами транспорта. Более того, все сложные, деликатные механизмы международного обмена в ходе войны европейцы разрушили, причем часть из них они так и не смогли ничем заменить. В центре всего рукотворного вселенского развала лежала изможденная Германия, служившая когда-то экономической динамо-машиной Центральной Европы. «В наших судьбах наступил мертвый сезон, – написал молодой британский экономист Дж. М. Кейнс во время мирной конференции.

– Наша сила чувств или преодоления границ текущих вопросов собственного материального благосостояния подвергается временному помрачению… Мы ушли за пределы переносимого и нуждаемся в отдыхе. Никогда на протяжении всей жизни людей, живущих в наше время, универсальный элемент в душе человека не горел так тускло».

Делегаты начали собираться в Париже для участия в мирной конференции в конце 1918 года. Когда-то считалось модным обращать внимание на ее провалы, но с учетом перспективы признание величия поставленных задач вызывает известное уважение к тому, что эти делегаты сотворили. Они добились величайшего с 1815 года урегулирования ситуации в Европе, и его творцам пришлось согласовать большие ожидания с упрямыми фактами. Ради принятия кардинальных решений необходимо было сосредоточить власть в одних руках: ведущую роль на тех переговорах взяли на себя британский и французский премьер-министры, а также американский президент. Переговоры проходили между победителями в войне; после их завершения побежденным немцам предъявили условия мира. Центральная проблема европейской безопасности лежала в расхождении интересов Франции, правители которой яснее прочих европейцев осознавали ужасную опасность третьего повторения немецкой агрессии, и англосаксонских государств, власти которых не ощущали существования такой угрозы. Остальные народы Европы поддерживали собственные интересы и запутывали все дело. Мирное урегулирование в Европе должно было достичь мирового масштаба. Речь шла не только о территориях за пределами Европы, как это случалось во времена мирных переговоров прошлого, в урегулировании учитывались также голоса представителей стран с остальных континентов. Из 27 государств, представители которых подписали текст главного соглашения, большинство, то есть семнадцать, находилось как раз на этих континентах. Величайшими из них считались Соединенные Штаты Америки, а вместе с Японией, Великобританией, Францией и Италией они составляли группу, названную «ведущими» державами-победителями. Зловещим предзнаменованием для мирового урегулирования обстановки тем не менее можно назвать то, что на переговоры не пригласили представителя СССР, единственной великой державы, граничившей одновременно с европейскими и азиатскими странами.

С технической точки зрения тогдашнее мирное урегулирование включало несколько отдельных соглашений, заключенных не только с Германией, но еще и с Болгарией, Турцией и «наследными государствами», претендовавшими на территории расчлененной двуединой монархии. Из них в качестве союзников Антанты на мирной конференции присутствовали делегаты вновь наделенной суверенитетом Польши, увеличенной в границах Сербии, названной «царством сербов, хорватов и словенцев», а позже Югославией, и взявшейся ниоткуда Чехословакии. Тем временем представителей радикально обрезанной Венгрии и немецкого центра старинной Австрии воспринимали как побежденных врагов, с ними предстояло заключать мир. Переговоры обещали преодоление трудных проблем. Но главное беспокойство участникам мирной конференции доставляло урегулирование спорных вопросов с Германией, сформулированное в Версальском мирном договоре, подписанном в июне 1919 года.

Карательный смысл мирного договора никто не скрывал, и в его тексте содержалось прямое указание на вину немцев в развязывании войны. Но подавляющее большинство жесточайших условий происходило не из нравственной вины за ту войну, а из пожелания французов всеми силами навязать Германии немыслимость для нее развязывания третьей немецкой войны. Как раз этой цели служили возмещения (репарации) хозяйственного ущерба, посвященный которым раздел мирного договора выглядел самым унизительным. Они вызвали у немцев большое возмущение, после которого согласие на поражение в войне далось им еще тяжелее. Кроме того, они выглядели откровенной экономической чушью. К тому же наказание Германии не поддерживалось мерами, предотвращающими ее руководство от попытки в один прекрасный день опровергнуть все версальские решения силой оружия, и это раздражало французов. Территориальные утраты Германии, что предусматривалось само собой, включали Эльзас и Лотарингию, но самые крупные области на востоке достались Польше. На западе французы получили максимальные гарантии в виде обещаний «демилитаризации» немецкого берега Рейна.