Pичард Дэвенпорт-Хайнс - Ледяной призрак. Истории с «Титаника»

Многие богачи с детской непосредственностью верили, что могут обмануть обслуживающий персонал, и поэтому только что поднявшиеся на борт пассажиры первого класса могли сказать своим стюардам: «Я друг президента этой судоходной линии». Им редко удавалось перехитрить Виолет Джессоп. которая обычно говорила, какой же счастливчик Брюс Немей, у него есть тысячи друзей.

На «Титанике» каюты первого класса были заполнены на 46 %; это верный признак того, что существовало избыточное количество мест для пассажиров первого класса на атлантических пароходах. 337 пассажиров первого класса лайнера были оценены в 500 миллионов долларов. Самым богатым из них был Джон Джекоб Астор. На одной из сохранившихся фотографий он развлекается на станции Ватерлоо по дороге в Саутгемптон — сорокасемилетний мужчина смотрит прямо в объектив фотоаппарата, его манера держаться говорит о его чрезвычайной уверенности в себе и своих поступках. Астор напоминает традиционного англичанина, принадлежащего к правящему классу, у него усы. прямая осанка, шляпа-котелок, свернутый зонтик и пальто с бархатным воротником. Он обладал постоянством, которое кажется ничто не могло нарушить, и это придавало ему спокойный благородный облик. Он достигал своих целей с определенным смешением сдержанности и мягкой решительности. «Он знал, что ему нужно и как это получить», — сказал семейный юрист, который превозносил «неиссякаемую энергию, которую Астор пронес через всю свою жизнь, прожитую им по-своему, не так, как вы или я, а по-своему». Джек Астор безраздельно владел большей частью Нью-Йорка, ему не нужно было громко кричать, чтобы привлечь к себе внимание. В 1891 году он женился на Аве Уиллинг, «безусловно, самой красивой женщине в мире», но фригидной и наглой. Для нее организовали светское, эффектное бракосочетание, но она не обладала ни изяществом, ни чувством благодарности. Гости, навещавшие ее в «Фернклифф», сельском поместье, принадлежащем семье Астор, расположенном в городке Райнбек, были такими же, как и она, фанатичными любителями игры в бридж, проводящими все свое свободное время за картами. «Хозяин, ненавидящий бридж, чувствовал себя намного уютнее, чем дома, когда на большой скорости ехал в своем новом гоночном автомобиле… Он слонялся из одной комнаты в другую, высокий, плохо сложенный и неловкий, больше похожий на большого жеребенка-переростка, тщетно пытаясь найти кого-нибудь, с кем можно было поговорить». Вечерами он безукоризненно одевался к ужину и отправлялся вниз развлекать гостей, а его взору представали люди, торопящиеся наверх, чтобы в последнюю минуту успеть переодеться. «Они все опаздывали, и это очень сильно его раздражало, поскольку он сам являлся королем пунктуальности. И вероятность испорченного ужина не делала его настроение более веселым, поскольку он был известным гурманом. Когда все спускались к столу, то видели его, сдержанного, но уже раздраженного». Ужины с его женой не проходили спокойно и комфортно. «Не являясь блестящим собеседником, он бы с удовольствием обсудил, на что способен новый автомобиль Вандербильта, или же вопрос о том, лучше ли повар, которого Оливер Белмонт привез из Франции, чем его собственный. Вместо этого ему приходилось выслушивать бесконечные обсуждения причин неудачи — «Тебе следовало бы пойти с другой масти…», «Тебе нужно было пойти дамой…»

В разгар эпохи прогресса этот великий владелец трущоб отказывался улучшать условия, в которых были вынуждены пребывать его жильцы. Он противился развитию северной части Манхэттена, предпринятого с целью уменьшения плотности трущоб, поскольку в этом случае его доход от ренты мог бы упасть, так как в многоквартирных домах будет меньше жильцов. Он работал за письменным столом-бюро с убирающейся крышкой за зарешеченным окном офиса «Астор Истейт» (Astor Estate Office) — окна его простого кабинета выходили на небольшой дворик и невыразительную кирпичную стену. Тем не менее Астор находился среди тех, кто превращал Нью-Йорк в город небоскребов. Он строил свои «Гитаники» на земле. Лайнер, этот плавающий роскошный отель, способствовал его решению построить «Асторию», как часть отелей «Вальдорф-Астория». Они разработали новую концепцию отелей: вместо коридоров, по бокам которых расположены номера, куда уставшие путешественники отправляются спать, он придумал что-то похожее на клубный дом, с элегантными барами, чайными комнатами и салонами, где бизнесмены могли бы встречаться и заключать сделки, а спортсмены приветствовать друг друга. Для некоторых пассажиров первого класса «Титаника» отели Астор были своеобразным домом — и корабль тоже скорее напоминал им дом, с одним только отличием, что к нему добавили четыре трубы. Элла Вайт, если не проводила время в Европе или в своих летних апартаментах в «Бриарклифф Лодж», роскошном отеле, оформленном в средневековом стиле, в округе Вестчестер, то жила в отеле «Вальдорф-Астория».

В течение долгих лет Астор влачил унылое существование в тени своей жены. Он дождался смерти матери, а затем начал бракоразводный процесс, завершившийся в 1909 году. Через два года Астор женился на Мадлен Форс, восемнадцатилетней дочери бизнесмена из Бруклина. Жизнь молодой супруги обещала стать похожей на никогда не пустеющую коробку шоколадных конфет. Но все пошло не так. Астор не смог понять, что его богатства, возможности, лоск, крепкое телосложение вкупе с красотой его юной невесты вызовут огромную зависть. Был бойкотирован прием, который он дал в своем доме на Пятой Авеню, чтобы представить любимую новую невесту своим друзьям. Друзья также игнорировали молодоженов, когда те сидели в своей ложе во время открытия нового сезона в Метрополитен Опера (Metropolitan Opera House). Столкнувшись с подобным остракизмом, они отказались от запланированной череды очаровательных ужинов, танцев и балов и проводили зимы во Франции и Египте. К апрелю 1912 года его жена была на четвертом месяце беременности, и Асторы возвращались в Америку, где должны были пройти роды. Они были так рады этой беременности, а также ожидали своей реабилитации в свете. На «Титанике» их сопровождали камердинер Виктор Роббинс (всего на борту с ними путешествовали слуги, 31 человек — горничные и камердинеры), горничная жены Розали Бидойс (родом с Нормандских островов), американская медсестра Кэролайн Эндрес, нанятая для того, чтобы заботиться о девушке во время беременности, и собака, эрдельтерьер Китти.

Кроме четы Асторов на борту первым классом путешествовали по меньшей мере шесть пар молодоженов. Девятнадцатилетний Даниэль Уорнер Марвин, сын владельца «Байограф Синема Компани» (Biograph Cinema Company) возвращался в Америку со своей восемнадцатилетней невестой Мэри Фаркуарсон. Двадцатичетырехлетний Люсьен П. Смит из Западной Вирджинии недавно женился на восемнадцатилетней Мари Элоизе Хьюз, в декабре 1912 года после его смерти она родила сына. Восемнадцатилетний Виктор де Сатоде Пеньаско Кастеллана из Мадрида ехал в Америку со своей новой женой, семнадцатилетней Марией Хосе Перес де Сото. Двадцатитрехлетний Джои П. Снайдер из Миннеаполиса возвращался после своего медового месяца, который он и его двадцатидвухлетняя жена Нелл Стивенсон провели в Европе. Дикинсон Бишоп, наследник компании «Раунд Оук Стоув компани» (Round Oak Stove Company) женился в ноябре 1911 года, и вместе с женой Хелен сел на корабль в Шербуре после путешествия по европейским странам Средиземноморья и поездки в Египет. Одна пара молодоженов была в возрасте 50 лет: доктор Генри (или Хайман) Фрауентал, с лысиной на самой макушке и противной черной бородой женился во Франции 26 марта на Кларе Хайншаймер из Цинцинатти. Они путешествовали вместе с его братом Джерри (или Исааком) Фрауенталем, нью-йоркским адвокатом.