Pичард Дэвенпорт-Хайнс - Ледяной призрак. Истории с «Титаника»

Хотя трое из пяти почтовых клерков на «Титанике» были американцами, американцев на лайнере было немного. Они имели не слишком хорошую репутацию в качестве стюардов, работающих на лайнерах.

«Наша хваленая демократия. — писал Теодор Драйзер после пересечения Атлантики в 1912 году, — привела к тому, что каждый живущий, дышащий американец получил привилегию быть грубым и жестоким к окружающим, но я не исключаю возможности, что когда-нибуць как нация мы наконец отрезвеем и научимся быть вежливыми». Когда он путешествовал в Ливерпуль на лайнере компании «Кунард», ему очень понравились английские стюарды. «Они не смотрят на человека так жестоко и критично, как это делают американские слуги, в их глазах не читается «Я такой же как вы или даже лучше», и их жесты не указывают на то, что они делают что-то против своей воли». У него сложилось впечатление, что американский персонал отеля неохотно занимался обслуживанием пассажиров, а американские стюарды были деспотичны и относились к нему как к нарушителю, посягающему на чужую территорию, от которого необходимо защищаться, а вот команда на английском корабле оказалась довольно вежливой. «Они не смущали меня пристальным разглядыванием; они не отдавали мне грубые приказы. Я не заметил, чтобы за моей спиной они делали какие-то замечания. В обеденном салоне, в ванной комнате, на палубе, везде я слышал — «да, сэр» и «спасибо, сэр», периодически к фуражке поднимались два пальца, чтобы поприветствовать пассажиров. Была ли это игра? Был ли это угнетаемый класс людей? Я едва мог в это поверить. Они выглядели слишком довольными». Невысокое мнение Драйзера о своих соотечественниках получило одобрение одного историка атлантических лайнеров, считавшего, что судоходным компаниям Соединенных Штатов не хватает особого стиля. «Стандарты, которых придерживается «Юнайтед Стейтс Лайн», — говорилось в одной из брошюр, выпущенный судоходной компанией, — являются американскими стандартами. А в этом всегда заключалась проблема». Руководство по обслуживанию пассажиров, составленное для стюардов компании «Юнайтед Стейтс Лайн» (United States Line), особо оговаривало, что стюарды не имеют права не бриться, от них не должно было пахнуть алкоголем или табаком, они не имели права носить грязную обувь, ковыряться в зубах, хватать пассажиров руками или свистеть для привлечения их внимания. Они не должны были выпрашивать чаевые или же считать их на глазах пассажиров. В этом руководстве особо подчеркивалось, что официанты, принимая заказ, не должны облокачиваться на стулья или пассажиров.

Английские стюарды были менее довольны жизнью, чем это показалось Драйзеру. Это видно из рассказов Виолет Джессоп, стюардессы с «Титаника», написавшей подробные мемуары, опубликованные при поддержке Джона Макстона-Грэхама. В 1912 году Джессоп исполнилось двадцать четыре года, девушка родилась в аргентинских пампасах и была первым ребенком в семье ирландских эмигрантов. После смерти отца, занимавшегося овцеводством на ферме, семья вернулась в Англию, где ее мать поступила на работу стюардессой в судоходную компанию «Роял Мейл Пэкет Лайн» (Royal Mail Packet Line). Когда здоровье матери ухудшилось, Джессоп бросила католическую женскую школу при монастыре и стала работать стюардессой в компании «Роял Мейл» на маршрутах в Рио-де-Жанейро и Буэнос-Айрес. Затем она перешла на работу на лайнер компании «Уайт Стар» «Маджестик» и работала по семнадцать часов в день, зарабатывая 2 фунта стерлингов 10 шиллингов в месяц, девушку приводили в шок шторма, бушующие в Северной Атлантике, и ей приходилось собрать всю волю в кулак, чтобы не уйти с этой работы. Она вспоминает, что условия жизни и работы стюардов были очень тяжелые. «Мужчины работали по шестнадцать часов в день, каждый день, без выходных, они мыли и чистили с утра до вечера, переносили горы багажа, резали и подавали пищу, чистили множество очевидно бесполезных металлических конструкций, пока им не начинало казаться, что они теперь навечно породнились с чисткой металла. У них были долгие ночные вахты, во время которых они могли на бегу перекусить, стоя в заполненной паром буфетной, где на палубах валялись остатки пищи». Джессоп считала, что менеджеры компании «Уайт Стар» недобросовестно относились к выполнению своих обязанностей: «Если бы работодатели сознательно задались целью подавить дух своих сотрудников, они бы не смогли бы ничего сделать лучше… Потому что существовало слишком много ограничений, и слишком мало внимания уделялось достоинству отдельной личности. Любая инициатива обычно подавлялась». Хотя во время плавания стюардам приходилось быть энергичными, жизнерадостными, терпеливыми и гибкими, они не стремились искать работу на берегу. «От этого у них развивался комплекс неполноценности — писала девушка, — который они прятали за ложной внешней бравадой: при малейшей провокации такие люди вставали и кричали: «Вперед «Британия», «Британия» покоряет волны!», а затем обратно впадали в апатию». Офицеры лайнеров, «часто сами заурядные личности», относились к стюардам с «нескрываемым презрением».

«Даже самый худший из кораблей имеет преимущества перед лучшим из отелей, — писал Ивлин Во в 1930 году после путешествия по Средиземноморью. — Насколько я могу судить, настоящий современный корабль превосходит отель во всем, за исключением твердой почвы под ногами и наличия свежего мяса». В бортовой культуре судна жадность была менее явна, чем в отеле. Компания «Уайт Стар» не считает количество принятых вами во время плавания горячих ванн или выпитых чашек чая, и не вносит их в стоимость проживания, как это делают менеджеры отелей. Заплатив за билет, пассажиры не попадаются на хитрые уловки, вынуждающие их нести дополнительные расходы. Сотрудники отелей всегда ожидают чаевых, даже если они всего лишь открыли вам дверь или вызвали такси. Когда вы находитесь в море, то чаевые необходимо давать лишь раз в конце плавания. Алчность обслуживающего персонала была здесь более незаметной и менее раздражающей, поскольку стюарды обладали большим количеством личной ответственности за комфорт пассажиров, чем персонал отеля, и все знали, что их работа будет оплачена за несколько часов до прибытия судна в порт назначения. Стюарды получали ежемесячно 3 фунта стерлингов 15 шиллингов, и поэтому их основной доход зависел от чаевых, они очень надеялись на щедрость своих пассажиров. «Дорогая, — писал молодой каютный стюард с «Титаника» по имени Ричард Геддес своей жене в письме, отправленном из Квинстауна, — во время заграничного рейса я много не заработаю, но это не имеет большого значения, поскольку нас хорошо отблагодарят по дороге домой». Джэк Стагг, салонный стюард также переживал за свои чаевые, когда писал письмо жене на подступах к Ирландии: «Что за день сегодня, весь день мы не видели ничего кроме работы, но пока я тебе ничего не могу сказать про пассажиров, все будет понятно, когда мы выйдем из Квинстауна… У нас всего 317 пассажиров первого класса, и если повезет и мне удастся обслужить хотя бы один их столик, в любом случае больше двух столиков мне не достанется, тогда можно не переживать, благодарности будет более чем достаточно». И в конце он добавил: «Сегодня я заработал шесть пенсов. Удачный день». Ведущий скрипач оркестра Уоллес Хартли также думал про чаевые, когда писал письмо домой при приближении лайнера к Квинстауну: «Это хороший корабль, и вокруг должно водиться много денег». Спустя десять лет после первого рейса «Титаника» в книге Эмили Пост, посвященной нормам этикета, были даны рекомендации пассажирам первого класса касательно чаевых. Эмили Пост советовала давать отдельные чаевые в размере 10 шиллингов (2,50 доллара) стюарду или стюардессе, палубному стюарду и салонному стюарду, благодарить старшего стюарда было необязательно, за исключением случаев, когда он оказал вам какую-то особую услугу. Пассажирам, предпочитающим принимать пищу у себя в каюте, предписывалось заплатить по меньшей мере 20 шиллингов (5 долларов) стюарду или стюардессе. Каждый стюард, который смог сделать ваше плавание приятным, в конце путешествия должен был быть вознагражден словами благодарности, а также щедрыми чаевыми.