Лев Вершинин - Дорога без конца (без иллюстраций)

Естественно, людям это не нравилось. Они не хотели быть приживалами. Они хотели вернуться домой. Пусть даже не к власти, пусть даже не к политическому влиянию в родных местах, но хотя бы чтобы помереть не на чужбине, - но все попытки наводить мосты, мириться, капитулировать проваливались: их фермы и асьенды, в основном, присвоили победители, а возвращение неизбежно повлекло бы вопросы о реституциях, - и потому никто ни о чем не хотел говорить. Ничего удивительного, что эмигранты, обсуждая происходящее, в конце концов, пришли к выводу, что справедливость можно восстановить только силой оружия.

Собрались в Байресе. Обдумали, проголосовали, приняли решение. Выбрали лидера: очень заслуженного генерала Тимотео Апарисио, классического caudillo старого типа, храброго, очень справедливого, - правда, с сильной примесью индейской крови (но для гаучо такое было в порядке вещей) и совершенно analfabeto (то есть, неграмотного), зато на редкость здравомыслящего, к тому же, участника всех уругвайских войн и умелого военачальника. И зама подобрали соответствующего: разменявшего девятый десяток, зато умевшего читать и писать генерала Анаклето Медину, воевавшего еще под началом Артигаса. Лучшего выбора сделать было невозможно: два авторитета в сумме давили любые разногласия.

На данном этапе разногласий, правда, не намечалось. Всем было понято, что обстоятельства для затеи крайне благоприятны: в стране хаос, недовольных много даже среди «красных», «доктора» боятся собственных губернаторов, - да еще и финансовый кризис, поскольку период спекуляций на поставках минул, и слабая банковская система Уругвая рухнула.

Правда, сеньор Сармьенто, президент Аргентины, затею уругвайских эмигрантов не одобрил, - он опасался весьма реальных дипломатических проблем, да и всегда работал с «красными», - но, с другой стороны, хаос на границах ему был ни к чем, - поэтому, не одобрив, мешать не стал, а власти провинций, - Санта-Фе, Корриентес, Энтре-Риос, - напротив, старым друзьям сочувствовали. Правда, собрать сколько-то приличный общак Революционному комитету так и не удалось, - у всех кризис, - а это означало, что если начинать, то по старинке, с пиками против винтовок, но это вопрос, встав на повестку, мгновенно и закрыли: пики так пики, Бог не выдаст…

А дальше как положено. 5 марта, на следующий день после подписания в аргентинском городе Конкордия «Акта о создании Армии Ответа», 44 всадника, - пять винтовок, 19 револьверов и у всех пики, перешли реку Уругвай с запада, из провинции Буэнос-Айрес, сразу же разослав по департаментам гонцов с прокламацией. Очень в стиле места и времени, трогательную и забавно, чисто по-латиноамерикански пафосную, в самых возвышенных выражениях, с невероятным обилием восклицательных знаков.

Вкратце. Мы терпели пять лет, но всему есть предел. Пришло время говорить оружию. «Красные» захватили власть предательством, пришли на штыках врага, втянули страну в ненужную войну, 25000 тысяч уругвайцев обездолены и изнаны с родной земли. Но мы идем не мстить. Не под своим славным белым знаменем. Мы идем восстанавливать справедливость и порядок, попранные бывшими храбрыми воинами, превратившимися в бандитов. Мы идем, чтобы вернуть народу право самому решать, кто будет править страной, без насилия и обмана, и мы протянем руку дружбы любому, кто разделяет нашу веру и не делит наш народ на «цвета». Наше дело правое, мы победим.

Прокламацию эту, - для Уругвая принципиально новую, с призывом к отказу от «партийных цветов», то есть, от клановых обязательств, - писал, конечно, не сам генерал Апарисио. Над ней потрудились молодые люди из его штаба, новое поколение уругвайцев, из «белых» семей, но уже не понимавшие смысла деления на цвета, - и на этот нюанс обратили внимание многие, в том числе, и в Монтевидео, где образованная «красная» молодежь, полагая эпоху caudillos сгнившей, рассуждала в похожем духе.

Это привлекало, и ряды Армии Ответа быстро множились. К дону Тимотео шли все уцелевшие «белые», группами и поодиночке, все при оружии, кое-кто даже с новейшими Remingtons, а в мелких городках бывшей «белой» сферы влияния удалось разжиться и несколькими небольшими орудиями. В общем, «армия» становилась армией без всяких кавычек, и подавить восстание в зародыше «красные» не успели, увязнув в торговле с центром насчет компенсации за услугу.

В итоге, после серии мелких успехов, 10 августа в страну, - с востока, из Энтре-Риос, - вошел генерал Анаклето Медина во главе нескольких сотен эмигрантов и аргентинских добровольцев, и пошли успехи куда крупнее. Без боя сдался крупный город Мерседес. Через неделю, 6 сентября войска Апарисио подошли пригородам столицы, а 12 сентября, соединившись с армией Медины, после чего число «кентавров» зашкалило за 3 тысячи, повстанцы при Пасо Северино разбили Грегорио Суарес, лучшего полководца «красных». 29 сентября при Корралито потерпел поражение и Франциско Карабайо, после боя сообщив в Монтевидео, что, на его взгляд, нужно договариваться. От чего «доктора», однако, отказались, - как из вполне понятных опасений, так и под давлением президента, фанатичного врага «белых» в любом их проявлении.

Тем не менее, в столице боялись. Государственные газеты наперебой призывали граждан к оружию, стращая неисчислимыми бедами в случае, не приведи Jesus, победы Тимотео Апарисио, «этого безграмотного дикого mulato, Темного Caudillo, в прямом и переносном смысле слова». А между тем, к Темному волной текла молодежь (появился там и совсем молоденький паренек Апарисио Саравиа, - прошу запомнить это имя!). Бежали даже образованные юноши из «красных» семей, наладившие в штабе повстанцев издание газеты Revolucia, из номера в номер доказывавшей «позорность» деления на «цвета». А вот у правительства не срасталось. 26 октября повстанцы вновь подошли к Монтевидео, теперь всерьез, и через три дня взяли ключевой форт.

Общий штурм, тем не менее, не удался: мобилизовав всех, кого мог, и раздав оружие из арсеналов, президент Батле, ожидавший генерала Суареса с подкреплениями, сумел отбиться, - и тем не менее, осада продолжалась аж полтора месяца, не увенчавшись успехом лишь потому, что «белые», не желая морить город голодом, пропускали в него караваны с продовольствием. А 16 декабря с севера, наконец, явился Грегорио Суарес, вновь блеснувший воинским талантом. Красиво избежав окружения в урочище Мальдонадо («марш через Сьерру» в Уругвае считают образцом тактического маневра), он сумел навязать «белым» бой в максимально выгодных для себя условиях, и 25 декабря нанес дону Тимотео тяжелое поражение на берегу речки Соус, вслед за тем приказав перерезать глотки примерно шестистам пленных и раненых.