Адам Бромке - Коммунистические государства на распутье

В этих заявлениях подчеркивалась продолжающаяся заинтересованность Советов в делах Внешней Монголии, обещалось увеличение советской помощи монгольской экономике и неоднократно говорилось о роли Китайской Народной Республики. Много раз упоминалась «братская дружба», связывающая МНР с СССР и КНР, и отмечалась важность победы китайских коммунистов для будущего Дальнего Востока. Особенно показательным было следующее место в заявлении Булганина—Цеденбала: «Оба великих братских соседних государства гарантируют мир и спокойствие границ МНР» [144] «Правда», 17 мая 1957 г. . Итак после четырех десятилетий полной отрезанности от Внешней Монголии китайцы в 1957 году, казалось, вновь обрели опору в этом районе.

Китайское «наступление» на Внешнюю Монголию вызвало в 60-х годах резкое противодействие Советов. Пока что преимущество в этом политико-идеологическом, экономическом и культурном соревновании на стороне Советского Союза.

Перед лицом преобладающего советского влияния в МНР китайцы не решались бросить Советскому Союзу открытый вызов и продолжали вести в отношении Внешней Монголии «мягкую политику». Так было в конце 50-х и начале 60-х годов. В то время как Москва и Пекин все более взаимно ожесточались, причем Внешняя Монголия поддерживала русских в этом конфликте, китайская критика монгольской политики оставалась весьма умеренной. Больше того, китайцы терпели такие действия Внешней Монголии, которые можно было истолковать как провокационные.

Особенно показателен следующий пример: в декабре 1962 года премьер Цеденбал прибыл в Пекин для подписания соглашений — преимущественно на условиях, выдвинутых Монголией, — о границе с Китаем протяженностью 2600 миль [145] Демаркация китайско-монгольской границы на основе соглашения 1962 г. идет, по-видимому, так, как это было намечено. Агентство Синьхуа. 2 апреля 1964 г. . Несмотря на такое явное доказательство благоразумия китайцев, Цеденбал, очевидно, счел необходимым вновь подчеркнуть, что он, как и прежде, поддерживает своего советского союзника. Обращаясь к большой праздничной толпе, он буквально ошеломил своих китайских хозяев, превознося «мирное сосуществование» и другие излюбленные тезисы советской внешней политики, против которых китайские лидеры особенно возражают.

Материальная помощь Китая Монгольской Народной Республике продолжается, несмотря на экономические трудности МНР и отсутствие должной оценки этой помощи Улан-Батором. Но новые предложения помощи со стороны Советского Союза и восточноевропейских стран, взятые вместе, в три или даже в четыре раза превосходят экономическую помощь Пекина [146] Подробности о советской и китайской помощи МНР после второй мировой войны см. в отличном очерке Роберта Рупена, американского авторитета по Внешней Монголии ( Robert A. Ruреn , The Mongolian People’s Republic and Sino-Soviet Competition) в сборнике: A. Doak Barnett (ed.), Communist Strategies in Asia — A Comparative Analysis Governments and Parties, New York and London, 1963. . Внешняя Монголия в течение долгого времени была Районом, которому уделялось мало внимания в советском экономическом планировании, но китайское соперничество не оставило русским иного выбора, кроме более полного удовлетворения монгольских требований помощи. О том, как выгодно воспользовалась МНР этой ситуацией, свидетельствует сооружение Дарханского промышленного комбината на севере. Замысел этого проекта первоначально возник у китайцев, но они были полностью отстранены от его осуществления. Советский Союз, Чехословакия и Польша взялись за сооружение ТЭЦ [147] Газета «Унэн» за 5 ноября 1963 г. подробно сообщала о церемонии закладки фундамента Дарханской теплоэлектроцентрали, на которой к собравшимся обратился Н. Г. Игнатов, заместитель председателя Президиума Верховного Совета СССР. См. также речь Цеденбала, произнесенную накануне. Переводы обеих речей см. в «Новом времени», 23 сентября 1964 г. , кожевенного и цементного заводов, предприятия по выпуску сельскохозяйственных машин, кирпичного завода, вольных шахт и элеваторов.

В течение ряда лет Пекин пользовался некоторым влиянием на МНР благодаря посылке туда рабочей силы. Монголия нуждалась в китайских рабочих, ибо сами монголы предпочитали кочевой образ жизни или более выгодные строительные работы. Однако с 1962 года количество китайских рабочих в МНР быстро сократилось и теперь, по-видимому, совсем нерачительно. Не известно, является ли их отзыв результатом монгольских требований, советского нажима или китайской политики [148] Из нескольких заявлений китайских коммунистов в апреле 1964 г. явствует, что отзыв китайских рабочих произошел по требованию монголов. См. «Нью-Йорк таймс», 26 апреля 1964 г. . Так или иначе, но вакуум, образовавшийся в связи с отъездом китайцев, теперь как будто постепенно заполняется самими монголами и советскими рабочими, которые, возможно, приезжают из Бурятской АССР.

Еще менее успешным оказалось «культурное наступление» китайцев. Противодействуя попыткам Пекина вернуть этот район в китайскую сферу влияния, русские усилили здесь собственную пропагандистскую работу. В 1964 году житель Улан-Батора читает свою ежедневную газету «Унэн», что монгольски означает «Правда», то есть соответствует названию русской газеты «Правда». Сравнивая ту и другую, он обнаруживает, что передовые статьи обоих органов зачастую одинаковы. Если он недостаточно хорошо владеет русским, может изучать этот язык на вечерних курсах, открытых в рамках программы усиленного изучения русского языка, осуществление которой началось в 1963 году. Наиболее способные монгольские студенты поступают в советские университеты. (Очень немногие из них попадают в Пекин.) Тем временем в огромных масштабах проводится советская пропаганда, охватывающая все аспекты монгольской жизни 60-х годов и осуществляемая главным образом при посредстве Советско-монгольского общества дружбы: книги, журналы, радио, кинофильмы, фотовыставки, лекции, учебные группы и массовые митинги — все это постоянно напоминает гражданам Внешней Монголии о Советском Союзе. Во время ежегодного советско-монгольского месячника дружбы, предшествующего празднованию годовщины русской Октябрьской революции, эта деятельность достигает высшей точки.

Контакты между русскими и монголами заметно умножались за последние годы благодаря растущему числу приезжающих в Монголию советских делегаций. В состав этих делегаций входят ученые, писатели, художники, архитекторы, археологи, инженеры и техники, а также ветеринары и агрономы. Особенно тесным культурным связям между азиатскими территориями Советского Союза и МНР способствует то, что и здесь и там в письменности используется кириллицу, Пекин, стремясь не допускать советского влияния, предписал монголам, живущим во Внутренней Монголии, пользоваться латинским шрифтом.