Адам Бромке - Коммунистические государства на распутье

С обострением китайско-советского конфликта Москве стало важно заручиться верностью Внешней Монголии. Монголы Могут быть полезными в борьбе против попыток Пекина заглушить голос Москвы в организациях коммунистического Фронта афро-азиатского мира. В период, когда большинство азиатских коммунистических партий равняется на Пекин и когда почти все остальные колеблются, МНР играет важную роль, не давая Пекину утверждать, будто Москва представляет не более чем европейскую расу, белую и жирную. Оформляя в МНР витрину коммунизма в московском стиле, Советуй Союз может по крайней мере попытаться доказать азиатам, что его мероприятия более действенны, нежели те, что проповедует Пекин [150] Показательно, что «Намын амьдрал» (апрель 1963 г.) в редакционной статье утверждает, что «некоторые из новых и молодых стран учатся на нашем опыте». . Из заброшенного, отсталого азиатского Сателлита Советского Союза Внешняя Монголия, таким образом, стала важной фигурой на шахматной доске советской стратегии.

Что касается близкого будущего, то Советский Союз достаточно силен в военном отношении, чтобы помешать китайской агрессии против МНР. Он также располагает достаточным организационным контролем, чтобы предотвратить или по крайней мере нейтрализовать инспирированную или поддержанную китайцами попытку государственного переворота в Улан-Баторе. Таким образом, прямое китайское наступление на господствующие советские позиции во Внешней Монголии представляется неправдоподобным. Но сильные советские (позиции отнюдь не застрахованы от медленной эрозии вследствие китайско-советского конфликта и советской политики обусловленной этим конфликтом.

Внешняя Монголия не осталась незадетой всемирной тенденцией к национализму, охватившей слаборазвитые страны. Возросшее в последние годы значение этой страны, усилившееся китайско-советское соперничество за ее приверженность, а также ослабление контроля Москвы в советской сфере влияния открыли новые возможности и стимулы для проявления монгольских национальных чувств. Эти чувства главным образом стремление к подлинной национальной независимости — сохранились, несмотря на советские усилия по ассимиляции Монголии, и, по-видимому, будут расти в будущем. И хотя подобные стремления не приносят китайцам непосредственной пользы в их борьбе с Москвой, они все же направлены не только против китайского владычества над Внутренней Монголией, но и против позиций Советского Союза в МНР.

Подтверждением этого служит серия «чисток», произведенных за последние несколько лет в рядах высшего улан-баторского руководства. Известно, например, что под нажимом русских член Политбюро Томор-Очир в сентябре 1962 года был смещен со своего поста и обвинен в шовинистических тенденциях в связи с его попытками прославления великого монгольского правителя Чингисхана, образ которого логически является знаменем панмонгольского национализма. Очевидно, по аналогичным причинам в декабре 1963 года впал в немилость Жамцын Ценд-аюш, второй секретарь ЦК и член Политбюро [151] Однако в статье Роберта Рупена «Последние тенденции в политике Монгольском Народной Республики» («Asian Survey», April 1964) делался вывод, что смещение Ценда могло быть связано с его попыткой свергнуть Цеденбала. .

Контроль Советов над их бывшим сателлитом ослабляется также и в результате расширения международных контактов МНР. Советский упор на «международное социалистически разделение труда» и попытки предотвратить экономическую самостоятельность коммунистических государств привели к тому, что в 1962 году Внешняя Монголия стала полноправны членом контролируемого СССР Совета Экономической Взаимопомощи (СЭВ), что в свою очередь повлекло за собой интенсификацию связей МНР с коммунистическими странами Европы. Экономические и политические результаты этого, несомненно, стимулируют независимость мышления и политической линии Улан-Батора.

МНР также удалось, наконец, покончить с изоляцией от некоммунистического мира. Ее вступление в члены Организации Объединенных Наций принесло ей признание многих стран, в том числе Великобритании. Теперь Внешняя Монголия ведет торговлю с такими капиталистическими странами, как Япония, Англия, Австрия и Швейцария.

При сохранении нынешнего курса советской политики и продолжении китайско-советского конфликта можно предположить, что в оставшиеся годы этого десятилетия свобода Действий МНР и ее возможности «торговаться» с Советским Союзом будут возрастать. Внешняя Монголия не разделяет взглядов коммунистического Китая на международное положение; ей не свойственна воинственность Пекина, и она опасается китайского, а не американского «империализма». Поэтому Внешняя Монголия вряд ли полностью откажется от защиты, которую ей обеспечивает союз с СССР. Можно, однако, предположить, что в последующие годы правительство Улан-Батора будет решительно добиваться от Москвы более Реальной независимости и что в ходе этого торга МНР временами будет ходить с китайской карты, чтобы добиться большей свободы в отношениях с Советским Союзом.

Корейская Народно-Демократическая Республика (КНДР), занимающая северную половину разделенной Кореи, Управляется из своей столицы Пхеньян жестким коммунистическим режимом, в котором Трудовая партия Корен монополизировала власть. Вождь партии Ким Ир Сен является также главой северокорейского правительства и главнокомандующим вооруженными силами республики.

Предыдущая жизнь Ким Ир Сена затерялась в тумане коммунистической мифологии. Однако точно известно, что он уроженец Кореи, много лет жил в Советском Союзе и в доенный период действовал в рядах партизан, сражавшихся против японцев в Маньчжурии. После второй мировой войны Ким Ир Сен вместе с войсками Красной Армии вернулся на родину, как говорят, в форме советского майора. С тех пор он действует с такой жестокостью и умением интриговать в борьбе против своих соперников, что напоминает в этом отношении Сталина.

В течение десятилетия Ким Ир Сен добивался сосредоточения в своих руках всей власти в Северной Корее. К 1958 году ему удалось искоренить всех своих распознаваемых соперников: репатриантов из Китая, известных под названием «яньаньской фракции»; «советскую фракцию», состоявшую из корейских коммунистов, вернувшихся на родину из СССР, и различные коммунистические и некоммунистические группы, составлявшие несколько «внутренних фракций» [152] Дополнительные подробности по этому поводу см. в статье «Политика в Северной Корее: период до корейской войны» и в статье «Послевоенная политика в коммунистической Корее» в специальном номере «China Quarterly» (April—June 1963), посвященном Северной Корее. . Вопреки явно выраженной склонности корейцев к междоусобицам и фракционной борьбе власть Ким Ир Сена над и миллионами северокорейцев в настоящее время как будто прочна.