Владислав Голдин - Генералов похищали в Париже. Русское военное Зарубежье и советские спецслужбы в 30-е годы XX века

В дальнейшем, после снятия Ягоды с должности, многие сослуживцы резко критиковали своего опального начальника, его методы руководства. Спустя годы эта критика становилась все более резкой и нелицеприятной, хотя и предпринимались отдельные попытки взвешенно оценить его деятельность. В частности, признавался большой опыт работы, накопленный им в ВЧК — ОГПУ — НКВД. Уже упоминавшийся выше М.П. Шрейдер называл Ягоду хорошим хозяйственником и организатором, но вместе с тем высокомерным, тщеславным и грубым человеком. И если до назначения на должность наркома он позволял грубый и развязный тон лишь в узком кругу подчиненных, то потом он совсем распоясался. По словам Шрейдера, при Ягоде «началось разложение руководящих работников и появилась тенденция к раздуванию дел и липачеству» {452} .

Ранее существовавшие оперативно-чекистские подразделения ОГПУ были объединены в Главное управление государственной безопасности (ГУГБ). Его работой руководил сам нарком, а всю текущую работу по ГУГБ вел Агранов.

За контрразведывательную работу по-прежнему отвечал М.И. Гай, являвшийся до ноября 1936 года начальником Особого отдела ГУГБ НКВД. Он любил говорить своим подчиненным: «Вы являетесь жандармами социализма» {453} . Начальником ИНО ГУГБ был по-прежнему А.Х. Артузов. Штат этого отдела составил 81 человек. ИНО состоял теперь из двух отделов и двух самостоятельных отделений. В 1-й отдел (закордонная разведка) входило девять географических секторов. Во 2-й отдел (внешняя контрразведка) входило шесть секторов. В сферу ответственности этого отдела была включена и борьба с деятельностью белоэмигрантских центров на территории СССР. Одной из задач, стоящих перед ИНО в целом, была по-прежнему борьба с антисоветскими эмигрантскими террористическими организациями в стране и за рубежом {454} .

В рассматриваемый период укреплялась и вела активную работу Особая группа, возглавляемая Я.И. Серебрянским. Выросшая из недр ИНО ОГПУ, она, как уже упоминалось ранее, подчинялась непосредственно Менжинскому и действовала за рубежом с нелегальных позиций, имея собственную разветвленную и глубоко законспирированную структуру и систему нелегальных резидентов и секретных агентов. К своим операциям она могла привлекать и привлекала сотрудников других подразделений ОГПУ и зарубежных резидентур. 13 июля 1934 после реорганизации органов госбезопасности и создания общесоюзного НКВД Особая группа была напрямую подчинена наркому внутренних дел и преобразована в Специальную группу особого назначения (СГОН). При ней была создана школа разведчиков-нелегалов диверсионного профиля, руководителем которой был назначен Я.И. Серебрянский. К середине 30-х годов СГОН имела за рубежом 16 нелегальных резидентур с общим количеством 212 агентов {455} . Другой источник, именуя эти резидентуры «разведывательно-диверсионными», указывает, что в СГОН насчитывалось не менее 212 человек {456} .

Осенью 1935 года, после того, как ЦИК и СНК СССР приняли постановление «О специальных званиях начальствующего состава Главного управления государственной безопасности НКВД СССР», наркому Г.Г. Ягоде было присвоено специальное звание «Генеральный комиссар государственной безопасности», что соответствовало маршальскому званию. Таким образом, Ягода стал первым маршалом-чекистом. Это звание просуществовало до 9 июля 1945 года, когда было заменено на соответствующее ему по рангу воинское звание «Маршал Советского Союза». Генеральными комиссарами ГБ после Ягоды стали его преемники: Н.И. Ежов (1937 г.) и Л.П. Берия (1941 г.). Кроме того, в 1935 году в ГУГБ НКВД были введены звания комиссаров госбезопасности 1–3 рангов, старший майор, майор, капитан, старший лейтенант, лейтенант, младший лейтенант и сержант госбезопасности. По значимости эти спецзвания были на две ступени выше воинских званий. Так, «лейтенант ГБ» соответствовал воинскому званию «капитан», «майор ГБ» — званию «комбриг» (в дальнейшем — полковник), «старший майор ГБ» — званию «комдив» (в дальнейшем — генерал-майор), «комиссар ГБ 3-го ранга» — званию «комкор» (генерал-лейтенант), а комиссары 2-го и 1-го ранга приравнивались к командармам соответствующих рангов (а в дальнейшем к генеральским званиям — генерал-полковник и генерал армии соответственно).

21 мая 1935 года в целях более тесного взаимодействия и повышения уровня разведывательной работы начальник внешней разведки Артузов был из ГУГБ НКВД переведен на работу в военную разведку в качестве первого заместителя ее начальника, обязанности которого он с конца мая 1934 года выполнял по совместительству. К этому времени у Разведуправления появился уже новый начальник — С.П. Урицкий, заменивший в этой должности Я.К. Берзина, руководившего военной разведкой 11 лет. Он был назначен на эту должность 15 апреля одновременно с освобождением от этих обязанностей Берзина. Урицкий был племянником руководителя Петроградской ЧК в 1918 года М.С. Урицкого и воспитывался в семье другого видного революционера — В.В. Воровского. Участник Гражданской войны, награжденный двумя орденами Красного Знамени, он перешел на должность начальника Разведупра с поста заместителя начальника Автобронетанкового Управления РККА. Правда, после окончания Военной академии РККА в 1922 году Урицкий имел некоторый опыт разведывательной работы в Чехословакии, Франции и Германии.

Руководителем ИНО ГУГБ после ухода Артузова в военную разведку стал его бывший заместитель А.А. Слуцкий. Осенью 1935 года ему было присвоено воинское звание комиссара государственной безопасности 2-го ранга. Он возглавлял внешнюю разведку до своей смерти в феврале 1938 года. В ноябре того же года его заместителям — Б.Д. Берману и В.М. Горожанину были присвоены звания старшего майора госбезопасности.

Вместе с Артузовым на работу в военную разведку пришла большая группа его сослуживцев из ИНО, в общей сложности около 20–30 человек, целый ряд из которых занял руководящие должности: Л.Н. Мейер-Захаров (помощник начальника Разведупра), О.О. Штейнбрюк (начальник 1-го отдела — западного), Ф.Я. Карин (начальник 2-го отдела — восточного) и др. В 1935 году с введением персональных званий Артузову и названным лицам были присвоены высокие воинские звания корпусных комиссаров. Такое звание в военной разведке, помимо них, имел только ее начальник М.С. Урицкий.

27 ноября 1935 года нарком обороны утвердил новые штаты Разведывательного Управления РККА. В нем было создано 12 отделов, а численность кадров в Разведупре увеличилась на 100 человек и составила 403 сотрудника. Руководителями ведущих отделов стали люди, пришедшие из ИНО вместе с Артузовым {457} .

Вместе с тем в процессе реорганизации военной разведки не обошлось и без серьезных проблем. В ряде случаев Артузов некритически перенес опыт ИНО со всей его спецификой на деятельность военной разведки, что привело к серьезным издержкам, например, в кадровой работе. Был разрушен аналитический центр военной разведки (информационно-статистический отдел). Артузов и его коллега были встречены военными как чужаки, их подозревали в том, что они от лица НКВД будут контролировать всю деятельность военной разведки. Против засилия чекистов в ней выступал и новый начальник Разведупра С.П. Урицкий. В результате положение Артузова и пришедших с ним из НКВД в военную разведку людей становилось все более сложным. Нарком обороны Ворошилов также негативно отзывался о деятельности «варягов» из госбезопасности во главе с Артузовым. В связи с одним из его рапортов он писал, что «наша зарубежная военная разведка все еще хромает на все четыре нога», и добавлял: «Мало, что дал нам и т. Артузов в смысле улучшения этого серьезного дела» {458} . Все это не могло не сказываться на общей атмосфере и результатах работы.