Владислав Голдин - Генералов похищали в Париже. Русское военное Зарубежье и советские спецслужбы в 30-е годы XX века

В развитие положения охарактеризованного выше майского 1934 года постановления Политбюро ЦК ВКП о взаимодействии военной и внешней разведки и создании постоянной комиссии в составе начальников этих учреждений в 1935 году в соответствии с секретным соглашением о сотрудничестве по линии разведывательных служб это сотрудничество стало курироваться Разведупром {459} .

Решение всех ключевых вопросов жизни страны, в том числе безопасности и обороны, находилось в руках партийного руководства. 13 мая 1935 года при Политбюро ЦК были созданы две комиссии: оборонная и особая по безопасности, в состав обеих из них вошел Сталин, фактически и руководивший их деятельностью {460} . Это были дополнительные структуры для усиления партийного воздействия и контроля за развитием этих ключевых сфер жизни и за деятельностью соответствующих государственных органов.

Так или иначе, несмотря на противоречивые процессы, происходившие в рассматриваемый период в ходе реорганизации и деятельности советских секретных служб, накопленный ими к этому времени оперативный опыт и традиции, сложившиеся опытные кадры профессионалов на разведывательном и контрразведывательном поприще, к которым активно привлекалась молодежь, в целом справлялись с теми задачами, которые ставило руководство СССР. Борьба с антисоветской подрывной деятельностью эмиграции, и в частности выявление и пресечение враждебных по отношению к Советскому Союзу замыслов и действий, относились по-прежнему к числу важных направлений деятельности советских спецслужб.

В рассматриваемый период продолжался целый ряд оперативных игр советских спецслужб с эмиграцией, начатых еще в 20-е годы. И если развитие, завершение и результаты операции «Синдикат–4» уже подробно рассматривались и анализировались в предыдущих главах, то о целом ряде других пойдет речь здесь.

На юге СССР продолжалось осуществление операции «Заморское» с участием легендированной контрреволюционной структуры под названием «Северокавказская военная организация» (СКВО), направленной против РОВСа и румынских спецслужб. Об инициировании этой оперативной разработки и начальном этапе этой игры шла речь в книге автора этих строк, посвященной противоборству военной эмиграции и советских спецслужб в 20-е годы.

Собственно говоря, в конце 1929 года и была пройдена высшая точка этой операции. Побывавший в октябре на Юге СССР генерал Б.А. Штейфон доложил об итогах своего вояжа сначала руководителю румынской организации РОВСа генералу А.В. Геруа, завязал контакты от лица действовавшей в СССР подпольной организации в Польше и. наконец, встретился в Париже с генералом Кутеповым и рядом видных деятелей российской эмиграции (Гучковым, Гукасовым, Коковцовым и др.). Да и сам генерал Кутепов встречался с одним из руководителей этой легендированной организации, бывшим белогвардейским капитаном Б.Ф. Петрицким еще в 1926 году и доверял ему.

После гибели Кутепова эта оперативная игра постепенно заходила в тупик. Новый председатель РОВСа генерал Миллер не испытывал такого стремления к активной, решительной и непримиримой борьбе с СССР с широким использованием террористических методов, как его предшественник, и поэтому уже не нуждался столь остро в активно действующих организациях на местах. К тому же в свете уроков «Треста» успешная деятельность подобных антисоветских организаций в СССР в течение нескольких лет уже начинала вызывать подозрения. Кроме того, они нуждались в постоянной финансовой и иной поддержке, что у обремененного проблемами и дефицитом средств Миллера не вызывало энтузиазма.

Спустя несколько лет, уже находясь в Москве, на Лубянке, генерал Миллер указывал в своих показаниях, что в феврале или марте 1930 года генерал Штейфон (или Шатилов) возбудил вопрос о соглашении с крупной организацией, имеющей свой центр в Румынии (при этом называлось имя генерала Геруа как председателя), который имеет целую сеть агентов в главнейших городах Юга России от румынской границы и до Северного Кавказа с обеспеченной связью между собой. «Несомненно, такая организация, располагающая соответствующими денежными средствами и при наличии условий ярко враждебного настроения населения к правительственной власти, могла бы вызвать серьезное восстание, повторение Белого движения 1918 г.», — писал в своих показаниях бывший председатель РОВСа. Вместе с тем он добавлял, что его ответ о взаимодействии с такой организацией был отрицательным. В итоге Миллер указывал, что не знает, существует ли эта организация сегодня, но он ни разу в дальнейшем о ней ничего не слышал {461} . Судя по всему, эти слова председателя РОВСа действительно соответствовали истине.

К тому же постепенно усиливались подозрения, и в первую очередь румынской разведки, в отношении организации Петрицкого, с которой она ранее поддерживала тесные связи, и он сам, в частности, неоднократно встречался с ее офицерами и выполнял их задания.

Существуют разные мнения не только по поводу начала, но и окончания операции «Заморское». Например, А.И. Колпакиди и Д.П. Прохоров датируют ее 1929–1932 годами. Но во втором томе «Очерков истории российской внешней разведки» указывается, что работа по делу «Заморское» длилась восемь лет. Как следует из опубликованных материалов советских спецслужб, осенью 1933 года один из руководителей южной (румынской) линии РОВСа по связи с Россией полковник Жолондковский вызвал в Бухарест курьеров Северокавказской военной организации для решения вопросов приема и сопровождения шхуны с оружием и взрывчатыми веществами. Но в район Геленджика, где ожидалась шхуна, она так и не прибыла. По слухам, дошедшим до Бухареста, она затонула вместе с командой {462} .

Это была одна из последних попыток румынской организации РОВСа продолжать взаимодействие с легендированной чекистами антисоветской организацией на Северном Кавказе. Операция советских спецслужб затянулась и становилась, по мнению ее руководителей, слишком опасной. Поставленные задачи она выполнила: были вскрыты каналы переброски террористов, выявлены их связи и опорные пункты на Северном Кавказе, Кубани и в Донской области. В свою очередь, чекистам удалось вывести и внедрить своих агентов в филиалы РОВСа не только в Румынии, но и в Болгарии и Югославии. Поэтому оперативная игра, длившаяся в течение нескольких лет, была прекращена.

В 1930 году была продолжена и операция «Союз русской молодежи» (СРМ), направленная против РОВСа и сопровождавшаяся выходом на его руководство. Напомним, что агенты КРО «Соколов» и «Богатырев», посланные от лица этой организации за границу в январе 1930 года, пять раз встречались в Париже с Кутеповым. В середине января они были приняты в Париже генералом Миллером. В беседе с ним основное внимание было уделено освещению внутреннего положения, запрещалось проводить диверсии, а теракты можно было осуществлять только по специальным разрешениям. Отъезд эмиссаров легендированной организации в СССР был отложен, чтобы Кутепов, который мог попасть после похищения в Советский Союз, их не выдал. Они переехали в город Рив, поступили на работу на бумажную фабрику и вступили в РОВС.