Владислав Голдин - Генералов похищали в Париже. Русское военное Зарубежье и советские спецслужбы в 30-е годы XX века

16 мая 1930 года «Соколова» и «Богатырева» принял в Париже полковник А.А. Зайцов, с которым была обсуждена возможность их возвращения в СССР. Им был проведен инструктаж об их работе в молодежной среде. По возвращении в СССР им было поручено узнать что-либо о Кутепове, а также заняться изучением настроений общества. Шпионских заданий они не получили, так же как и явок на советской территории.

Указанные лица возвратились в СССР в конце мая 1930 года через Румынию. По прибытии, из-за опасения проверки «Внутренней линии», был легендирован частичный провал организации с последующим восстановлением ее деятельности. Осенью 1930 года в зарубежную командировку были отправлены агенты «Богатырев» и «Светлов». Их планируемые действия были связаны и с операцией «Синдикат–4». В случае встречи с генералом Миллером они должны были заявить о предательстве Зайцова, действиями которого якобы было провалено московское руководство, и руководство организацией СРМ принял нижегородский филиал, и потребовать объяснений. В противном случае надлежало связаться с Бурцевым и передать ему материалы, компрометирующие РОВС.

29 ноября 1930 года эти агенты перешли финскую границу, но были задержаны финнами и 19 февраля 1931 года отправлены ими обратно. На этом операция «Союз русской молодежи» завершилась {463} .

В 1932 году была предпринята еще одна попытка ОГПУ завязать оперативную игру непосредственно с генералом Миллером. Она была связана с завербованным восьмым отделением Экономического управления ОГПУ агентом «Гинсбургом», бывшим полковником царской армии, который Гражданскую войну провел в Швейцарии и вернулся в СССР в период известной эйфории за рубежом, связанной с введением НЭПа. Во время вербовки в конце 1931 года он работал научным сотрудником в Институте механизации сельского хозяйства ВАСХНИЛ. В ходе общения с чекистами «Гинсбург» заявил, что может установить связь с генералом Миллером и великим князем Кириллом Владимировичем. Агентурная разработка получила наименование «Стрела».

Агент ОПТУ получил командировку по линии Академии сельского хозяйства в Германию и Францию на два месяца и 25 марта выехал за границу. В задании, полученном им, шла речь об установлении связей с кругами белоэмиграции, поддерживающей контрреволюционные сельскохозяйственные группировки и организации в СССР, а также с центрами и организациями, ведущими сельскохозяйственную экономическую разведку в СССР, а по возможности и с другими шпионскими группами. О РОВСе в задании, данном «Гинсбургу», не упоминалось.

В Кенигсберге он познакомился с редактором выходившего на русском языке сельскохозяйственного журнала «Восточноевропейский земледелец», германским подданным В.Л. Брейфусом. Тот предложил «Гинсбургу» сотрудничество, и он согласился. Упустим детали их договоренностей как не имеющие отношения к теме настоящего исследования. Но речь, по словам советского агента, шла не о формальной вербовке, а, вероятно, о легальной разведке.

Несмотря на предупреждение Брейфуса не сближаться с кругами антисоветски настроенной эмиграции, «Гинсбург» установил в Париже связь с генералом Миллером. Предлогом для нее стала телефонная договоренность, когда «Гинсбург» просил узнать адрес семьи общих знакомых, чтобы сообщить о гибели их родственника в Москве. Первая встреча состоялась 28 мая 1932 года. Она, как и последующие встречи, проходила на квартире председателя РОВСа. В ходе первой беседы обсуждались общие вопросы состояния Красной Армии, ситуация в колхозах, реакция рабочих и крестьян, находящихся в запасе, на мобилизацию.

Вторая встреча состоялась 4 июня. Миллер никак не отреагировал на намеки «Гинсбурга» о том, что «в СССР есть элементы, которые не только надеются, но и стремятся к тому, чтобы восстановить старую Россию». Он ответил, что ни в какие интеллигентные группы не верит. Если же такие группировки есть, то они должны доказать свое существование «актами». Тогда найдутся и деньги, и возможность помочь. Миллер заявил также, что интервенции Франции не будет, и все надежды РОВСа связаны со столкновением СССР и Германии. Третья встреча состоялась в середине июня. Миллер повторил, что поверит в антисоветские группировки в СССР только после «актов». Он сказал также, что РОВС имеет возможности поездок в Россию, но после дела Шульгина «мы очень осторожны». Генерал добавил также, что после похищения Кутепова РОВС принял решение «оставить попытки вступления в связь с «имеющимися в СССР организациями» и решено обходиться собственными силами.

«Гинсбург» решил, что на этом его контакты с председателем РОВСа прекратились, но 5 августа Миллер позвонил ему сам и назначил встречу. Свой разговор он начал с фразы о том, что вполне ему доверяет и просил заехать, чтобы сделать предложение. После заверения генерала о том, что об их сотрудничестве будет знать только он, «Гинсбург» согласился. Миллер просил дать приют на неделю-две тем людям, которых он лично будет направлять. По утверждению агента, генерал сказал, что границу переходить легко, а вот дальше начинаются проблемы. Приезжающих нужно было спрятать на указанный срок, а затем переправить в другую ячейку. По словам председателя РОВСа, эта организация имела свои ячейки в РККА, приграничных местностях, в казачьих районах и Донбассе. А вот в центральном районе (Москве и области) их не было, и Миллер хотел их создать. В случае удачного развития сети к осени следующего года РОВС мог послать одну-две «активные» (террористические) группы. Были установлены пароль, отзыв и опознавательный знак, система связи (тайнопись, шифр по книге, письма, высылаемые на условный адрес). Первым должен был написать «Гинсбург».

По итогам поездки агента в ОГПУ пришли к выводу, что он, не имея конкретных заданий и не проводя никакой легенды, достиг весьма значимых результатов и что «генерал Миллер проявил в деле сближения с “Источником” свою личную инициативу без какой-либо назойливости в этом вопросе со стороны “Источника”». Избегая последующих деталей, заметим, что в дальнейшем «Гинсбург» направил четыре послания, на которые получил ответ лишь однажды. Один раз этот агент и ОГПУ подозревали, что его проверяли. В конечном итоге операция не получила развития, и 28 мая 1935 года агентурное дело было прекращено за неиспользованием договоренностей с Миллером. Но было решено поддерживать связь с «Гинсбургом» на случай, если председатель РОВСа решит все-таки выйти на связь. Дело было сдано в архив в марте 1940 года, когда Миллер был уже расстрелян {464} .

В это время продолжалась и оперативная игра, начатая еще в первой половине 20-х годов, которая велась против японских спецслужб и белоэмиграции на Дальнем Востоке. Ее острие было направлено против резидентуры японских спецслужб в Сахалине, расположенном на берегу Амура, напротив Благовещенска. Операция была инициирована под названием «Макаки» и в конце 20-х годов получила более благозвучное название «Маки». Благодаря ей удалось получать информацию о планах японских спецслужб, деятельности связанных с ними эмигрантских организаций и обезвреживать их подрывную работу.