Владимир Тихонов - История Кореи. Том 1. С древнейших времен до 1904 г.

Уже в следующем, 1876 г., на Канхвадо был отправлен японский посол Курода Киётака с пятью кораблями и четырьмя сотнями солдат. Высадившись на берег, Курода начал демонстративно проводить «учения» сопровождавшего его подразделения и одновременно потребовал от корейских властей приступить к переговорам о подписании с Японией договора о «дружбе» и торговле. Мнения придворных разделились, но, в конце концов, Коджон и его приближенные решили пойти на переговоры и согласиться в итоге на заключение договора. Влияние на их решение оказали несколько факторов: нежелание слепо следовать очевидно тупиковым курсом Тэвонгуна, рекомендация китайских властей не доводить дело до серьезного вооруженного конфликта (Китай опасался, что в этом случае ему будет нелегко выполнить «долг суверена» по оказанию помощи Кореи), а также очевидное превосходство японского вооружения, делавшее всякое военное столкновение заранее проигрышным для Кореи. Основным сторонником примирения с Японией был пожилой сирхакист Пак Кюсу, считавший, в согласии с учением Пак Чивона и Пак Чега, развитие международной торговли в принципе неизбежным, а соседнюю Японию — не столь опасной, как крупные европейские империалистические государства. Решив — несмотря на отчаянные возражения ушедшего в отставку Тэвонгуна, предупреждавшего о неизбежной «гибели государства» в случае любых переговоров с «варварами», — все же пойти на примирение с Японией, корейский двор послал авторитетного сановника Син Хона (1810-?) на переговоры с Куродой, проходившие на острове Канхвадо. Итогом этих переговоров стал Канхваский договор, подписанный в том же 1876 г.

Подписание этого договора — первого современного дипломатического документа в корейской истории — имело громадное значение для исторических судеб Кореи. Этого не осознавали Коджон и его окружение, считавшие новый договор не более чем продолжением, в новых условиях, традиционных добрососедских отношений, поддерживавшихся Кореей с режимом Токугава. В реальности, однако новый договор практически положил начало цепи событий, приведшей в итоге к разрушению традиционного корейского общества и превращению страны сначала в экономическую и политическую «периферию» мировой капиталистической системы, а затем (с 1910 г.) — ив колонию Японии. Первая статья этого договора декларировала Корею — как и Японию — «независимым» ( чаджу ) государством, что отражало желание японской стороны освободиться от стеснявших дальнейшее проникновение на Корейский полуостров представлений о Корее как «вассале» Китая. Далее, договор открывал для торговли и проживания японских подданных как Пусан (традиционный центр торговли с Японией), так и два дополнительных порта (последующие договоренности определили «открытие» Вонсана и Инчхона). Никаких положений о тарифах договор не содержал, что на практике означало практическое освобождение японских торговцев в Корее ото всех таможенных ограничений (тарифное соглашение было подписано — на очень выгодных для японской стороны условиях — лишь в 1883 г.). В этом смысле Канхваский договор был значительно менее выгоден для Кореи, чем неравноправные договора с западными державами — для Китая и Японии: последние предусматривали все же тарифы в размере 5-10 % на ввозимые европейцами дешевые фабричные товары, а Канхваский договор практически обрекал корейское ремесло на заведомо бесперспективную, разорительную конкуренцию с поставлявшимися через Японию западными продуктами. Наконец, как и европейцы в Китае и самой Японии, японцы выговорили у корейской стороны право «экстерриториальности» — японских подданных, совершивших в Корее преступления, пусть даже и в отношении корейцев, мог судить лишь японский консул, но не корейские власти. Практически это означало, что японские торговцы освобождались ото всякой ответственности за мошеннические действия в отношении корейских партнеров: защищать интересы обманутых корейцев совершенно не входило в задачу японских консульских властей. Согласие корейцев на кабальные условия Канхваского договора объясняется в одинаковой степени как реальной военной слабостью страны, не имевшей возможности оказать эффективное вооруженное сопротивление японскому нажиму, так и невежеством янбанской верхушки, совершенно не представлявшей разорительных последствий «свободной» торговли с капиталистическим миром для страны, где отсутствовало даже мануфактурное производство.

Рис. 3. Подписание Конхваского договора. Иллюстрация из Японского издания, 1880 г.

Подписание Канхваского договора можно в определенном смысле считать событием, завершающим традиционную историю Кореи. С включением в договорную систему отношений Корея практически уже в течение нескольких последующих лет стала рынком сбыта для привозимых на японских судах западных товаров и поставщиком сырья и сельскохозяйственных продуктов (в основном риса) на японский рынок — одним словом, классической «периферией» капиталистического мира. С приходом несколькими десятилетиями позже западного (в основном американского) капитала экономическая зависимость страны лишь усилилась. Корейское правительство уже с начала 1880-х гг. попало в тиски зависимости от «держав» — Японии, Китая, позже в определенной мере США, — поставлявших «периферийному» режиму займы и оружие, державших свои войска (якобы «для охраны дипломатических миссий») в корейской столице. В конечном счете, страна, с согласия США и Великобритании, была колонизирована новым центром капиталистического развития в Восточной Азии, Японией (1910 г.). Канхваский договор положил начало быстрому (занявшему в итоге немногим более 30 лет) разложению традиционного уклада и формированию на корейской земле «периферийного», зависимого капиталистического общества.

А) Первоисточники:

1. Kim Haboush Jahyun (tr.). The Memoirs of Lady Hyegyong, The Autobiographical Writings of a Crown Princess of Eighteen-Century Korea . Berkeley: California University Press, 1996.

2. Lee, P. H. and de Bary, Wm. T. (eds.). Sourcebook of Korean civilization. Vol. 2: From the Seventeenth Century to the Modern Period. New York: Columbia University Press, 1993–1996, pp. 1-311.

3. Hamel, Hendrik. Hamel's Journal and a Description of the Kingdom of Korea. 1653–1666. Translation from the Dutch manuscript by Br. Jean-Paul Buys, of Taize. Seoul: The Royal Asiatic Society (Korea Branch), 1994, 1998 (revised edition).

Б) Литература:

1. Ванин Ю. В. Экономическое развитие Кореи в XVII–XVIII вв . М., 1968.

2. Волков С. В. «О некоторых особенностях социальной структуры традиционной Кореи» // Российское корееведение . Альманах. Вып. 3. М., 2003. С. 113–126.

3. Ермаков К. «„Блистающая крепость“ вана Чонджо» // Восточная коллекция . 2007, № 4. С. 52–63.