Александр Багаев - Презумпция лжи

При этом ни о какой «измене родине», тем более в пользу СССР, несмотря на установленные факты вербовки «бывших коммунистов» агентами Коминтерна, речь тогда не велась (это не относится к тем, кого, как, например, Рихарда Зорге, офицеры ИНО или IV Управления перевербовывали для ведения классического шпионажа в пользу СССР). Ни один британский прокурор не выдвинул тогда против «чистых» агентов Коминтерна (бывших коммунистов) ни одного официального обвинения по статье «советский шпион». Ни одно дело не было передано в суд. И прокурорам, и судьям тогда, видимо, было более очевидно, чем ангажированным публицистам и журналистам сегодня, что доказательная база для подобного обвинения выглядела бы весьма глупо, поскольку советские агенты без кавычек только-только закончили физическое уничтожение большинства агентов Коминтерна и повальную оперативную нейтрализацию всех остальных, а сам СССР тогда в Великобритании практически официально считался союзником Антикоминтерновского пакта.

Вывод из этого следует такой: в Великобритании в 1940 г. согласие на сотрудничество с Коминтерном, данное в середине 1930-х гг., само по себе, как измена родине (шпионаж в пользу иностранной державы) не квалифицировалось, и уголовно наказуемым деянием не являлось.

Из этого в свою очередь следует, что в Великобритании установленный факт вербовки X или У в качестве «агента Коминтерна» до 1940 г. ещё не даёт права и не является достаточным основанием для того, чтобы именовать X или У «советским шпионом». Другими словами, в Англии автоматически приравнивать «бывших коммунистов» (по квалификации МИ5) к «советским агентам» нельзя.

Последний из всего предыдущего вывод: чтобы получить в Великобритании право публично именовать кого-либо из агентов Коминтерна — «бывших коммунистов» — советскими агентами и уж тем более шпионами, нужно сначала доказать в суде, что они в какой-то момент своей жизни, отдельно и помимо участия в коминтерновской борьбе, ещё хотя бы просто дали согласие «шпионить» в пользу иностранной державы — СССР.

А вот это-то в отношении феноменально знаменитой на весь мир «кембриджской пятёрки бывших коммунистов» как раз и не было сделано. Более того: явно вопреки реалиям британской юриспруденции 1940-х гг. вот уже сколько десятилетий с тех пор все залпом во всём мире не устают повторять, что «печально знаменитые советские шпионы» были завербованы в 1930-х гг. в Кембридже. И это при том, что все хоть немного серьёзные авторы, как только начинают, следуя жестким правилам ремесла, ссылаться на источники той эпохи, тут же сами и пишут в своих трактатах:

(Вербовка Кима Филби была проведена) по стандартной процедуре. «Искренним» (наивным, честным. — А.Б.) кандидатам объясняли, что они будут работать на Коминтерн и на международное коммунистическое движение ( international Communism )…

Как и в случае с Филби вербовка (Маклина и Бёрджесса. — Л.Б) осуществлялась «под чужим флагом», то есть им не говорили, что они станут советскими шпионами; вместо этого, их убеждали, что они включаются в борьбу, которую Коминтерн вёл против фашизма.

Подход был применён классический. Кэрнкроссу предложили помочь Коминтерну и международному коммунистическому движению в их борьбе с фашизмом…

Бланту тоже предложили принять участие в борьбе с фашизмом. После того как его публично обвинили в шпионаже, он говорил (о событиях в 1637 г. — А.Б.): «В нашем представлении мы работали вовсе не на Россию, а на Коминтерн…»

Во всех процитированных, как и практически в любых остальных подобных текстах тут же следом идёт стандартное разъяснение, почти дословно одинаково у всех авторов:

…а затем их постепенно подводили и приучали к мысли, что они будут работать на СССР.

Недостаток при этом у всех авторов тоже одинаковый: у них не только нет никаких объективных доказательств, что вербовка проходила именно так «поэтапно» неясно как следует, на чьих вообще показаниях такое утверждение основывается (если не считать ничем не подкреплённые и тоже весьма абстрактные рассказы перебежчиков). Ведь, скажем, в отношении Бёрджесса, Бланта, Маклина и Кэрнкросса на сегодняшний день нет вообще никаких объективных сведений ни об одном данном им и/или выполненном ими конкретном задании советских разведслужб в период с предполагаемого момента их вербовки и до их поступления на работу в британские спецслужбы в 1939–1940 гг.

Да даже о том, кто всё-таки реально вербовал их в 1930-х гг. в Кембридже на службу делу Коминтерна, по-настоящему серьёзных сведений тоже нет. Арнольд Дейч? Теодор Малый? Александр Орлов? Эрнст Генри? Сведения из даже, вроде бы, родственных источников — скажем, сегодняшние публикации СВР, недавние тексты отставных советских разведчиков, мемуары Кима Филби — и те между собой как следует не совпадают.

А уж английские историки только ещё больше всё путают. Миранда Картер, например, написала:

Два признанных лидера, рекрутера и организатора (коммунистической) Партии в Кембридже были совсем ещё молодой студент Джон Корнфорд ( Jon Cornford ), в 19 лет погибший в Испании, и еврейский интеллигент и умнца Джеймс Клюгманн.

___________________

Norman John Klugmann (1912-1977). В 1935 г. оставил преподавательскую работу в университете и перебрался в Париж, где тогда состоялась Международная юношеская антивоенная конференция, а летом 1937 г., в рамках создававшегося Коминтерном Народного фронта прошёл Меэждународный конгресс социалистического и коммунистического студенчества, на котором выл образован Международный студенческий альянс (Клюгманн стал его Секретарём). В 1940 г. вернулся в Великобританию, поступил на военную службу и вскоре, как и, например, Филби и Бёрджесс, был принят в диверсионно-партизанское Управление специальных операций (УСО), где и прослужил потам до конца войны. Дослужился до весьма высокого в британских спецслужбах звания майора. После войны уволился и вернулся к работе в партийных прессе и печати. Написал первые два тома официальной истории КП Великобритании.

_____________________

А ещё за десять лет до Миранды Картер автор некролога, посвящённого Джону Кэрнкроссу, уже указывал:

Его вербовал Джеймс Клюгманн, один из самых влиятельных марксистов в Кембридже. Подход был применён классический. Кэрнкроссу предложили помочь Коминтерну и международному коммунистическому движению в их борьбе с фашизмом…

Или вот Миранда Картер воспроизвела собственный рассказ Энтони Бланта о том, как осенью 1933 г. на Кембридж, где до того сторонников учения Маркса по пальцам считали, вдруг «обрушился марксизм»:

Время это помню точно. Как раз в тот семестр я взял академический отпуск, а когда из отпуска вернулся, с удивлением обнаружил, что почти все мои молодые друзья уже стали марксистами и примкнули к Коммунистической партии (то есть к официальной британской секции Коминтерна. —А.Б.).