Александр Багаев - Презумпция лжи

Затем:

Председателя Коминтерна (т. е. Г. Зиновьева — А. В.), а с ним и генсекретаря РКП(б) Сталина нельзя обвинить в скромности политических аппетитов. Но читая сегодня эти строки, нельзя отделаться от впечатления, что эти мысли надолго и глубоко запали в историко-политическое мышление Сталина.

И чуть дальше:

Правда, тогда, в 1923 году, речь шла о неосуществленной советской Германии, но «с точки зрения вечности»… смысл остается. В мышление Сталина на долгие годы (вплоть до 1949 г., когда создавалась ГДР. — А.Б.) вошла идея всепобеждающей силы советско-германского блока.

Как бы подтверждением тому служат и слова, сказанные в книге несколько раньше. Безыменский сообщил, что Сталин текст напечатанного в Rote Fahne обращения в своё собрание сочинений не включил, и высказал предположение, что главная причина этого поступка:

…сводилась к нежелательности для автора вспоминать об этом полузабытом эпизоде советско-германских отношений. А он был. Была попытка силой оружия свергнуть в Германии буржуазное правительство, и эту попытку поддержала и инициировала Советская Россия.

Поскольку ничего более Лев Безыменский по существу этого вопроса не оговорил, то у него в результате получились два вот таких главных соображения:

1) Советская Россия и её лидеры (Сталин, Зиновьев и прочие) вознамерились распространить свою власть на всю Европу, а то и на весь мир, и с этой целью, используя в том числе и созданный Лениным Коминтерн, инициировали и поддержали восстание в Германии; и

2) как бы набравшись тогда от Зиновьева ума, Сталин позднее, вплоть до 1949 г. упорно продолжал осуществлять задуманный ими ещё в 1923 г. советско-германский геополитический ход.

Эти суждения Льва Безыменского — пример непристальности взгляда совсем яркий и конкретный.

Безыменский написал:

…в Германии создается революционная ситуация…РКП(б) решила, что этому процессу надо помочь.

А Сталин в своём обращении недвусмысленно указывал немецким товарищам: ваше дело самое главное, намного главнее нашей революции в России; столица новой революционной державы будет, конечно же, перенесена к вам в Берлин; российский пролетариат временно взятую на себя роль авангарда европейского пролетариата возвращает вам, товарищи немецкий пролетариат, поскольку эта роль по праву принадлежит вам.

И это Сталин так о предлагаемой помощи высказался?

______________________

Дополню. В перерывах между Всемирными конгрессами высшим руководящим органом Коминтерна являлся ИККИ. По Уставу III Коммунистического Интернационала, принятому на II Конгрессе в 1920 г., правило его формирования было такое: от компартии страны, в которой ИККИ базировался — пять членов с правом решающего голоса; от ещё примерно дюжины ведущих компартий (их точный список определялся на Конгрессах) — по одному члену тоже с правом решающего голоса; от всех остальных — по одному члену с правом только совещательного голоса. Соответственно, с момента перемещения ИККИ из Москвы в Берлин РКП(б) имела бы в составе ИККИ уже не пять, а только максимум одного своего представителя с правом решающего голоса. Ведущая роль в ИККИ автоматически перешла бы к представителям КПГ, которая, как и сказано недвусмысленно в сталинском обращении, «снова станет вождём пролетариата Европы». А рабочим (официальным) языком Коминтерна и его административного аппарата немецкий язык уже и так являлся.

______________________

Ещё, объясняя, почему именно Сталин выступил со своим обращением, Безыменский написал:

(Став в 1922 г. ген. секретарём партии, Сталин) включил в сферу своего внимания и влияние на международные дела. Это было тем легче, что для созданного Лениным Коммунистического Интернационала (Коминтерна) и его штаба ИККИ (Исполнительного комитета) вопросы ожидаемой мировой пролетарской революции естественно сливались с внутрисоветскими и внутрипартийными делами.

А ведь у Зиновьева в его тезисах акценты совсем иначе расставлены, и никакого «влияния Сталина» на «международные дела» в них нет и в помине (причём Сталин, напомню, входил в состав комиссии, написавшей эти тезисы, но зато не входил ни в качестве руководителя, ни даже рядового члена в состав первого немецкого «совнаркома»):

При создавшемся положении вещей… вполне своевременно выдвинуть лозунг Соединенных штатов рабоче-крестьянских республик Европы. Центральным боевым лозунгом германской революции, уже сейчас владеющим умами широчайших слоев трудящихся Германии… является союз Германии с СССР. Но германская революция, а вместе с ней и весь Коминтерн должны уже сейчас дать ответ и на вопрос о том, как мыслят они формы существования европейских государств при победе революции в решающих странах Европы.

Вопрос всё тот же: это у Зиновьева (и Сталина) тезис о помощи ?

Нет, конечно. И зиновьевский тезис, и сталинские поздравления и заверения от имени российских коммунистов — все они о выходе на давно известный и заранее определённый промежуточный рубеж, о дальнейших совместных шагах на пути к общей главной цели. Ведь писал же в рапорте из Нью-Йорка агент британской контрразведки ещё в марте 1917 г.:

Здесь отмечена повышенная активность (американских. — А.Б.) социалистов, намеревающихся вернуть Социал-революционеров в Россию… Их цель там будет заключаться в том, чтобы учредить Республику… а также способствовать началу Социалистических революций в других странах, в том числе в Соединённых Штатах.

«Социалисты» в США, которые «возвращают в Россию» своих коллег социал-революционеров, и те сначала в России «учреждают Республику», а потом «способствуют началу Социалистических революций в других странах», и эти события имеют эпохальное значение «для пролетариата Европы и Америки» — и т. д. — всё в тогдашних планах американских «социалистов», в опусах председателя мирового Коминтерна, в отчётах резидента британской Сикрет Сервис в США и в приветственных посланиях генсека ЦК РКП(б) органично согласуется, эволюционирует, Переплетается и складывается воедино.

Так что можно, конечно, как Лев Безыменский, говорить, что это всё «Советская Россия поддержала и инициировала», или что это у Сталина с Зиновьевым «политический аппетит» вдруг вырос сверх всякой меры. Если сделать исторический стоп-кадр на заключительном этапе развития событий в октябре 1923 г., то формально всё на нём примерно так и будет выглядеть. Но это только если сделать стоп-кадр, не задерживаться при этом взглядом на деталях и не разбирать мелкий шрифт в приложениях; если не всматриваться внимательнее вглубь и не возвращаться хоть на сколько-то лет назад к событиям, давшим процессу первый толчок когда все те же действующие лица из разных стран для утоления своих политических аппетитов в качестве первого шага сначала «инициировали» саму «Советскую Россию» и товарищей Зиновьева со Сталиным, создав таким образом свой первый плацдарм и назначив своих первых генералов.