Александр Багаев - Презумпция лжи

Тот III Коммунистический интернационал, что действовал с 1919 по 1936 г. — с момента своего создания и вплоть до репрессий, обрушившихся на его центральное руководство и советскую секцию — принципиально отличался от организации, формально просуществовавшей после этого разгрома под своим старым названием ещё пять лет (III Коминтерн официально распустили в 1943 г.). [155]Разница между ними была примерно та же, что между здоровым и весёлым человеком дома в кругу семьи и тем же человеком в больнице в предсмертной коме.

В эпоху перестройки и гласности существовала «комиссия Яковлева», которой были поручены вопросы реабилитации репрессированных. Она составила отдельную справку по репрессированным руководителям Коминтерна. Только иностранных, не имевших советского гражданства ответственных сотрудников аппарата, включая членов и секретарей ИККИ, Президиума и Оргбюро, в списке — 134 человека. Помимо этого, со ссылкой на сведения КГБ в справке сообщается ещё о 1 117 репрессированных иностранных «политэмигрантах». Известных репрессированных советских руководителей Коминтерна — включая тех иностранцев, кто успел принять гражданство СССР до ареста — а также всех, и «русских», и «нерусских», кто успел уйти на Запад, и всех, кого тем или иным способом ликвидировали в 1937–1938 гг. за границей, в первую очередь в Испании — всех этих деятелей в списке, естественно, нет. А ведь речь о тысячах, если не о десятках тысяч самых активных, деятельных и преданных агентов и бойцов ещё старого, интернационалистского — «настоящего» — Коминтерна. Если это был не разгром — то что тогда?

Так что если заботиться об исторической точности, то вообще Коминтерн периода до 1938 г. надо бы называть, скажем, по-прежнему III Коминтерном, а «Коминтерн» начиная с 1938 г. уже как-то иначе. Троцкий ведь именно по этой причине свой настоящий, то есть по-прежнему преданный изначальной интернационалистской идее Коминтерн официально поименовал «Четвёртым».

НО самое знаковое для любого, кто искренне хочет избежать путаницы, пожалуй, всё-таки не это, а вот такие факты.

В 1936–1937 гг. волею Москвы была полностью «заморожена» агентура III Коминтерна в Западной Европе. Резидент в Амстердаме Вальтер Кривицкий, отвечавший за сеть в Германии, получил соответствующее задание в декабре 1936 г. В ноябре 1937 г. с той же целью последний раз выехал на десять дней в Лондон Арнольд Дейч.

В 1943 г. III Коминтерн и вовсе распустили, а потому его бывшую агентуру просто «разморозить», скажем, после войны, было уже невозможно. Всех теперь уже бывших агентов Коминтерна требовалось сначала перевербовать; каждого индивидуально и вот теперь-то, действительно, как именно советских шпионов — агентов уже не идеалистически интернационального и бескорыстного Коминтерна, а государственных разведслужб СССР, сугубо национальных и по определению корыстных.

Одновременно с замораживанием агентов, ранее завербованных по разным странам для службы делу Коминтерна, в России были ликвидированы и все основные центры их обучения и подготовки. Коммунистический университет национальных меньшинств Запада имени Мархлевского (КУНМЗ, создан в 1922 г.) закрыли в 1936 г.; Коммунистический университет трудящихся Востока имени И.В. Сталина (КУТВ, 1921 г.) — в 1938 г.; даже Международную ленинскую школу (МЛШ, 1925 г.), которая, как утверждают многие авторы, и была главной кузницей «советских шпионов», закрыли тоже в 1938 г.

Так что к 1938 г. в организации под названием «III Коминтерн» не осталось ни практическою механизма, ни специалистов для наращивания оперативного ресурса и личного состава, без которых невозможно было на практике воплощать на местах по всему Западу былую интернационалистскую стратегию и тактику. С точки зрения отцов-Основателей Коминтерна (например, «американских» социалистов и «немцев») он из-за этого полностью утратил свою геостратегическую потенцию. Отныне если кто из них ещё и мечтал о чисто внутреннем, как бы дворцовом антисталинском перевороте, всё равно мечтал о несбыточном: совершать такой переворот было уже некому и негде.

Вполне логично поэтому сторонники всемирно признанного публичного лидера коминтерновских интернационалистов Льва Троцкого официально учредили в сентябре 1938 г. на своём собрании во Франции Четвёртый интернационал. Тем самым они заодно лишили старый Коминтерн даже его формальной интернационалистской, коммунистической без кавычек легитимности, а себя — возможности как-то использовать его в будущем. Он и остался начиная с того дня стоять в Истории, как пустой и заброшенный «дворец», для проведения молниеносного интернационалистского coup d'Etat (переворот) больше непригодный. Вся прислуга, естественно, тут же разбежалась со двора в поисках новых хозяев. [156]

ЭТО и есть с сегодняшней точки зрения действительно знаковое. Можно спорить о достоинствах и недостатках тогдашних идеологий, о грехах и добродетелях тогдашних деятелей, о добре и зле тогдашних режимов, но нельзя спорить с тем, что в 1939 г. организация под названием «III Коминтерн» имела новых, совсем других хозяев, и что они крайне жестоко, а потому эффективно и окончательно отмежевали её от интернационалистских отцов-основателей, а также наглухо перекрыли доступ в её структуры всем, кого в 1920-х и 1930-х гг. ещё старый Коминтерн готовил по всей Европе на роль комиссаров всех уровней для управления своей будущей «мировой советской республикой».

ЭНТОНИ Блант, Гай Бёрджесс, многие другие в их новом поколении будущей британской властной элиты в Оксбридже как раз и были, судя по всему, завербованы ещё старыми агентами Коминтерна и именно на роль будущих комиссаров для управления британским сектором Соединённых Советских Штатов Европы.

То, что они согласились стать агентами Коминтерна, и Блант, и Бёрджесс, и многие другие мало скрывали даже в середине 1930-х гг. В 1939–1940 гг. они в этом признавались уже вполне официально (на собеседованиях с контрразведчиками) при поступлении на работу в британские спецслужбы. Наконец, после войны они факт вербовки в агентуру Коминтерна неоднократно признавали даже в своих опубликованных интервью и мемуарах.

Контрразведчики, в свою очередь, их всех тогда, на рубеже 1940-х гг., окрестили «бывшими коммунистами» ( ex-Communists ; что совершенно точно отражало их тогдашний статус «замороженной агентуры») и против их трудоустройства в разведслужбах и даже у самих себя под боком отнюдь не возражали, Энтони Блант, например, свою карьеру контрразведчика начал в должности личного помощника заместителя Генерального директора МИ5 Гая Лидделла. Да и вообще: по этому поводу чем больше читаешь, тем больше нарастает удивление, переходящее даже в недоумение, ввиду того, сколько хорошо известных МИ5 «бывших коммунистов» в начале войны сразу очутились во всех без исключения британских спецслужбах на офицерских должностях. Не знаю, займётся ли когда-нибудь кто-нибудь из английских историков этой занимательной статистикой, но даже у меня в моей сугубо любительской картотеке счёт уже давно идёт на десятки и скоро, наверное, перейдёт на сотни.