Николай Полевой - История русского народа

Московит в военном наряде. С немецкой гравюры XVI в.

Русский купец. С немецкой гравюры XVI в.

Такие успехи русских на Востоке тревожили даже западных соседей Русской земли, как увидим далее; тем более страшили они крымских хищников, видевших, что с подчиненностью казаков на Дону, с покорением Казани и Астрахани на Волге русский царь становится близким соседом их, делает опасною вражду дотоле только беспокойных ногаев и бессильным покровительство султана, который не думает прерывать сношений и торговли с Русью, златословесными грамотами уверяя русского царя в дружбе своей. Владычество и смелость русских увеличивались необыкновенным образом. В то время когда к покорителю Астрахани являлись послы Хивские и Бухарские, прося о свободной торговле и делая Астрахань богатым торжищем, из земли Закавказской приезжали послы, знатные люди, самые князья, просили защиты, помощи, покровительства русского царя, вызывались воевать Крым. Горцы машухские, жаженские, баштауские, кабардинские передавались русским, и несколько князей их выехали в Москву; здесь они крестились и вступили в службу. После неудачного похода в 1552 году Девлет собрался с большими силами в 1553 г. Думали, что он ударит на Русь, и поставили охранное войско: Иоанн стал в Коломне, с царями Симеоном и Шихалеем; третий царь, Дербыш (тогда находившийся в Москве), отряжен был в Калугу с князем Мстиславским; особый отряд войска стоял в Сурпухове. Но только мелкие разъезды крымцев появились около Мценска, были схвачены и уведомили, что Девлет воюет черкесские земли, а на Русь не пойдет. В октябре приехали в Москву с шерными грамотами Девлета; договоры утвердили; но когда на другой год хан потребовал даров за свою дружбу – «Разве дружбу покупают?» – насмешливо отвечали ему, и уведомили его о покорении Астрахани. Девлет затаил досаду и хотел исплошить Русь: он снова объявил поход на черкесов, весною 1555 года собрал орды свои. Но его предупредили и осторожностью, и смелостью предприятий.

После взятия Казани упорная система прочных завоеваний казалась решительно верною и единственною для укрепления России, а покорение Астрахани доказало, что отдаленность не должна пугать смелого завоевателя. Если Иоанн III успел вырвать у Польши вдруг обширные области, а Василий упорством своим удержал их, присовокупив еще Смоленск, правители почитали достоверным, особливо пользуясь страхом, наведенным на мусульман, что теперь можно будет вдруг раздвинуть пределы русские до самых берегов Черного моря: они хотели не усмирить, но – уничтожить Крым.

Предприятие столь обширное ужаснуло Иоанна; может быть, он боялся султана, боялся самой огромности дела, хотя верные средства находили правители в силах Русской земли, в пособиях казаков донских и днепровских, с которыми завели близкие сношения.

Днепровские казаки опять имели в это время вождя смелого и умного, нового Дашковича: то был князь Димитрий Вишневецкий, потомок знаменитых предков, от рода Корибута-Димитрия, сына Ольгердова. Братья его оставались в службе королевской, несмотря на бездействие Сигизмунда-Августа, который завидовал Москве, хотел приобретений и не умел ни собрать сил, ни освободиться от мелкой интриги двора и внутренних смятений. По следам Ланцкоронского Димитрий уехал в раздольные степи казацкие, собрал, соединил там толпы казаков под свое начальство и на острове Хортице основал крепость, сделавшись страхом крымцев и опасным соседом Молдавии.

Правители предлагали Иоанну принять Вишневецкого в подданство, усилить его русскими войсками. Иоанн отверг сие предложение. Не знаем достоверно причин, как мы уже говорили выше, но главною не было ли то, что Иоанну хотелось уже в это время более и более показывать свою самостоятельность в делах, и что он обращал особенное внимание на предприятие совсем другого рода, в другой стороне, а против этого предприятия спорили Адашев и его товарищи.

Оставалось приступить к распоряжениям неполным. Правители думали, что честь и польза требуют защиты союзников Руси, кавказских народов; они хотели сделать опыт предположенной ими войны с Крымом, и летом 1555 года Шереметев отправился от Белева Муравским шляхом, с 13 тысячами войска и казаками. Он должен был напасть на Перекоп, стараться причинить более вреда Крыму, отогнать многочисленные стада из тамошних степей и отвлечь Девлета от нападения на черкесов. Достигнув берегов Донца и Святых гор, Шереметев узнал хитрость ханскую: от Изюма полчища татар, вышедшие с Девлетом из Крыма, поворотили влево и быстро пустились на Тулу. По уведомлению Шереметева, новое войско немедленно выступило из Москвы, не останавливалось на Оке, но спешило переправиться на другой берег. Иоанн, Симеон, Владимир Андреевич были при войске. Девлет мог погибнуть, ибо Шереметев сносился с Тулою, поворотя по следам крымцев и таким образом пресекая им обратную дорогу, когда Иоанн быстро шел навстречу хищникам. К несчастью, распоряжения воевод сделались гласными; хан узнал о них и со страхом поворотил назад. Он встретил Шереметева на Судбищах за Тулою; испуганный, не хотел он сражаться, оставил стада коней, верблюдов и бежал; Шереметев забрал все оставленное, отправил под прикрытием в Мценск и Рязань, и с остальными семью тысячами воинов еще осмелился гнаться за ханом. Они встретились. Первая битва была удачна, но Девлет, истязуя пленных, узнал малочисленность отряда русского, и на другой день 60 тысяч татар хлынули на Шереметева. Русские бились восемь часов, не страшась грома турецких пушек, бывших в войске хана, но Шереметев был ранен, и войско его бежало, рассеялось. Алексей Басманов и Стефан Сидоров собрали часть бегущих, спасли главного вождя, бились насмерть, и Девлет не мог сломить их; слыша, что Иоанн уже близ Тулы, он пустился обратно в Крым. В Туле сначала получено было известие о разбитии Шереметева; многие советовали царю перейти обратно за Оку, но Иоанн не послушался и стал в Туле. Сюда пришли Шереметев и Басманов с остатками войск. Храбрый Сидоров умер от ран. Царь наградил воевод, но Девлет спасся, и предприятие правителей было разрушено.

Они хотели, однако ж, доказать возможность его. Храбрый дьяк Ржевский, несмотря на возобновленные с ханом сношения, был отправлен в Путивль, когда разъезды казацкие известили о новых приготовлениях Девлета. В Путивле Ржевский приготовил суда, выплыл ими по Семи в Десну, Днепр и явился к отважному Вишневецкому. Бездействуя сам, по воле короля, Вишневецкий придал русским 300 казаков своих, с атаманами Млынским и Яшковичем. Они проплыли днепровские пороги, напали на Ислам-Кирмен, сожгли Очаковскую крепость, отогнали множество скота. Девлет стоял у Конских вод и, изумленный неслыханным появлением русских близ Крыма, поворотил восвояси, отправив войско на нового неприятеля. Ржевский поделал подсады из тростника, отбился от татар пищалями и ушел благополучно. Тогда Випшевецкий не вытерпел, сам пошел на татар, опять взял, сжег Ислам-Кирмен, вооружил тамошними пушками свою Хортицкую крепость и весною 1557 года увидел Девлета с сильным войском. Хортицу осадили. Вишневецкий защищался 24 дня, дерзко, мужественно. Девлет узнал, что русские приходили уже на Крым с другой стороны; что, соединясь с кавказскими горцами, они разграбили городки Азовский, Темрюк, Тамань. В то же время жестокая зима губила людей и скотину в Крыму и у ногаев; начались междоусобия: против самого Девлета открылся заговор, и он в отчаянии просил помощи у султана. Сопутник Ржевского, Яшкович, находился тогда в Москве. Вишневецкий предлагал царю принять его в подданство. Он уведомил Иоанна о странном миролюбии короля польского против крымцев. Несмотря на то что в 1549 году татары жестоко опустошили Польшу, еще сильнее разоряли ее в 1551 г. и что тогда же Польша самовольно посадила господаря в Молдавии, объявляя его своим данником, Сигизмунд Август строго запрещал казакам воевать Крым, говоря, что он опасается раздражить султана. Вишневецкий возобновлял предположения Дашковича, уверяя Иоанна, что если устроить крепости по Днепру, то при малой помощи он запрет хана в его Крымском полуострове. Дела опережали решения. Пока Иоанн думал о том, должно ли согласиться на предложения Яшковича, Вишневецкий уже утратил Хортицу. В другой раз окруженный татарами и янычарами, присланными от султана, от тщетно отбивался от превосходной силы неприятеля, не видел помощи ниоткуда и принужден был потребовать честного выхода; Девлет согласился, радуясь, что наконец разорит проклятую Хортицу. В досаде на своего короля Вишневецкий перешел в Черкасы и Канев, снова извещая Иоанна, что при беспечности Сигизмунда Августа он покорит ему всех казаков, подвластных Польше, и откроет путь русским к завоеванию самого Киева. Иоанн отказался решительно, говоря, что хочет крепкого мира с Польшею, приказывал Вишневецкому оставить занятые им города и звал его к себе. С горестью удалой вольницы Вишневецкий выехал в Москву. Он получил в поместье Белев, с множеством подарков, и еще более ласковых слов.