Степан Злобин - Салават Юлаев

Рустамбай покачал головой.

- Всех, кто владеет оружием, увели, Салават. Твой отец увел человек полтораста, русские атаманы не раз наезжали, ты сам присылал людей набирать войско. Где ж нам взять людей? Вон ребятишки, - указал он на сына, - да старики ведь остались, а кто по лесам разбежался. Шурин твой Бухаирка много народу в горы увел... По правде сказать-то, ведь чей теперь старшина Рустамбай? Бабий я старшина, Салават. Одни женщины дома у нас, господин полковник.

Сын Рустамбая Мурат накинул на плечи шубу, натянул на голову малахай и вышел из дому.

- Пойдем по домам, Рустамбай-агай, будем смотреть людей, может, все же найдем, - предложил Салават.

- Ты мой гость, господин полковник! Сиди, расскажи про войну. Я мясо варить велю. Не годится мне, старшине, из дому так отпускать тебя, без угощения.

- Война не ждет, Рустамбай! Пятьсот человек башкир и пятьсот русских воинов могут погибнуть, пока Салават будет есть бишбармак. Пойдем по дворам, - настойчиво повторил Салават.

- Экий ведь ты несговорный, упрямый! - проворчал старик.

Кряхтя, кашляя, охая, жалуясь на боль в пояснице, собирался старый Рустамбай, напяливал шубу, искал малахай, завалившийся куда-то за печку, потом с помощью старой жены разыскивал палку и рукавицы. Салават нетерпеливо ждал его у порога, взявшись за дверную скобу, как вдруг кто-то резко рванул дверь снаружи.

Вся занесенная снегом, тяжело дыша, стояла в дверях Гульбазир.

- Они схватят тебя, Салават! - сказала, как выдохнула, она. - Я была у сестры Кулуя Абтракова. Все три брата сошлись у него и с ними...

- Гульбазир! Девчонка! Что ты болтаешь! - перебил ее Рустамбай. - Тебе показалось...

- Нет! Я слыхала! Кулуй послал сына за Бахтияром Янышевым. Лучник Бурнаш побежал к тебе в дом предупредить; Амина сказала ему, что ты у отца... Дочь Кулуя...

- Идем, старшина! - позвал Салават. - А ты говорил, что в деревне одни только бабы! Надо скорей набрать воинов. Начнем с дома Кулуя Абтракова.

Рустамбай испуганно заморгал.

- Может, утром пойдем, Салават? Вон ведь видишь, какой буран - занесло совсем девку! - лепетал он. Услышав от Гульбазир, что ожидается стычка с "верными" баями, Рустамбай не хотел оказаться замешанным в это дело ни с той, ни с другой стороны. - Смотри, ведь какой буран, а! Домов-то не видно!.. - уговаривал он Салавата.

- Война не ждет хорошей погоды! - оборвал Салават старика. - Боишься? Не хочешь идти?!

- Да ты ведь подумай-ка сам, господин полковник: а ну как девка-то правду сболтнула! Тебя тут схватят, а мне чего будет за то?! Ведь я старшина, значит, нынче.

- Их там много, жягет, - сказала Гульбазир, - тебе их не одолеть! Я правду сказала! Они говорят, что поймают тебя и сведут на завод, отдадут солдатам...

Девушка смотрела на него восторженным взглядом и хотя остерегала его, но в ее глазах он читал, что она не верит в его осторожность, в страх перед врагами. Всем существом она хотела, чтобы он ее не послушался, чтобы он все же пошел на врагов и победил их...

Салават усмехнулся.

- Что ж, Рустамбай-агай, мне идти одному? - спросил он старшину.

В это время дверь распахнулась, и в дом Рустамбая вбежала едва одетая, вся в снегу Амина.

- Салават! - закричала она со слезами. - Спрячься скорей! Они хотят напасть на тебя... Тебя убьют, Салават!..

- Успокойся, жена, - сурово сказал Салават. Он почему-то не хотел назвать Амину ни ласточкой, ни цветком, как звал ее дома. - Ты готов, старшина? - спросил он.

- Права ведь жена твоя, Салават, - возразил старик.

Но тут во дворе Рустамбая послышалось конское ржанье, кто-то отпрукнул коня у крыльца и вошел в сени.

Салават незаметно взялся за пистолет, лежавший за пазухой, приготовившись сопротивляться. Но в клубах морозного пара у дверей стоял только брат Гульбазир, Мурат. Он был обвешан оружием.

- Салават-агай, я собрал тебе воинов. Нас восемнадцать жягетов, сказал он. - У всех у нас луки, сукмары, ножи, топоры и пики. Возьми нас к себе.

- Сколько же лет тебе, воин? - спросил его Салават.

Мурат усмехнулся.

С соболем шапка зеленого цвета

Вот Салавата-батыра примета.

Спросите: "Скольких же лет Салават?"

Батыру пятнадцати лет еще нету,

пропел он.

Салават засмеялся. Смех его подхватил Рустамбай.

- И тебе нет пятнадцати? - спросил Салават юнца.

- Мне шестнадцать. Только троим у нас по пятнадцать лет. А есть еще по семнадцать!

- И все на конях?

- На конях, - гордо ответил юноша.

- А ты говорил, агай, что в ауле нет годных к военной службе! - сказал Салават Рустамбаю. - Айда к Абтраковым!

- С детьми, господин полковник?! - выкрикнул старик.

- С храбрецами, Рустамбай-агай. Восемнадцать смелых жягетов - это целое войско! - возразил Салават, и в голосе его было торжество. Он знал настоящую цену пылкости и отваге юношей...

В доме Кулуя Абтракова сошлось семеро "верных" баев. Они приготовили для поимки Салавата оружие, веревки и самых быстроногих коней, собираясь его схватить, как только ночью он окажется один у себя дома.

Это были умные, дальновидные и хитрые люди. Их не прельстили обещания казацкого "царя", как и подсыльщики турецкого султана. Они понимали, что самая большая сила в руках царицы, ее губернаторов, чиновников и генералов. Они не верили в победу Пугач-падши и понимали, что турецкий султан силен в Турции, а не в России. Они не играли двойной игры, платили исправно властям все, что с них причиталось, не участвовали в мятежах, промышляли пушниной и скотоводством, для охоты им разрешали иметь ружья, свинец и порох. Они водили дружбу с заводским приказчиком, торговали с русскими купцами, сами скупали товары в соседних юртах, купцы из Уфы им доверяли деньги на скупку. К ним на кочевки не раз приезжали чиновники и купцы пить кумыс. Один из купцов долго жил на кочевке Абтраковых, расспрашивал о башкирских обычаях, слушал песни и сказки, сам рисовал их костюмы, накупил халатов, башкирской посуды, войлоков, кзыл-паласов, женских украшений, даже купил целый войлочный кош и сказал, что будет в России у себя в имении выезжать на кочевку.

Абтраковы все говорили по-русски и даже были по-русски грамотны. Все они льстили себя надеждой, что после восстания им, как оставшимся "верными", будут пожалованы начальством особые льготы. Они то и дело тайно сносились с заводским начальством, с командирами солдат, расположенных в горных заводах, передавали им списки самых ярых бунтовщиков и мечтали о скором подавлении мятежа, который препятствовал их спокойной торговле. Салавата они считали главным виновником возмущения башкир и выговорили себе заранее хорошую цену за выдачу Салавата властям.

Салават с Рустамбаем вошел в дом Кулуя Абтракова.

- Салам-алек! - приветствовал он. - Я набираю воинов в Красноуфимскую крепость. Всех, кто может держать оружие, зовет государь...