Найджел Клифф - В поисках христиан и пряностей

Карл I Испанский – теперь уже император Карл V – едва успел прибыть в Севилью, когда к нему с поразительным предложением обратился один португальский моряк.

Фернан Магеллан восемь лет провел, открывая новые земли и сражаясь ради своей страны в Индийском океане. Он принял участие в завоеваниях Гоа и Малакки под командованием де Албукерки, а когда вернулся на родину, отправился в крестовый поход в Марокко. Он был уверен, что заслуживает награды, однако его прошения дать ему командование кораблем не были услышаны при португальском дворе. Как и Колумб до него, он с обиды переметнулся в Испанию, куда увез накопленные опыт и знания.

Магеллан изложил возможному патрону поразительный замысел. Что, если, предложил он, продлить установленную по договору в Тордесильясе демаркационную линию на Восточное полушарие? Согласно его расчетам, Острова Пряностей оказывались по испанскую сторону границы. Разумеется, такой линии не существовало – всего двадцать три года назад никому и в голову бы не пришло, что европейцы будут оспаривать друг у друга дальние уголки планеты, – но если испанцы объявятся в Юго-Восточной Азии, само их присутствие поставит вопрос ребром.

Была лишь одна проблема: монополия на маршрут вокруг мыса Доброй Надежды находилась в руках португальцев. Вопрос был не только просто практический. Поскольку заморская экспансия Европы по большей части зависела от умений навигаторов, повсеместно признавалось, что открытые ими морские пути являются своего рода интеллектуальной собственностью страны, спонсировавшей плавание. Испанцам придется отыскать другой путь – путь, который ведет на запад.

В 1506 году умер Христофор Колумб, менее чем через два года после того, как наконец добрался на родину с Ямайки, все еще убежденный, что достиг Азии. К тому времени другой итальянец на службе Португалии, Америго Веспуччи, разведал побережье Бразилии и пришел к заключению, что суша тянется гораздо дальше на юг, чем виделось Колумбу. В следующем году на мировой карте впервые появился новый континент, названный Америкой, – по первому имени Веспуччи.

В Америке все еще видели не самоцель, а скорее барьер продвижению на восток [536], и все еще было не ясно, можно ли вокруг нее обойти, как это было с Африкой. Однако Магеллан храбро пообещал преуспеть там, где потерпел неудачу Колумб, – проплыть на восток через запад. Отказавшись от португальского гражданства, он подписал контракт с Карлом V, который посвятил его в командоры ордена Сантьяго. В сентябре 1519 года он отплыл с флотилией из пяти кораблей искать южный путь вокруг Америки, и разозленный Мануэл послал за ним в погоню свою эскадру.

Три года спустя в Испанию приковылял один-единственный корабль. Более двухсот матросов погибли в штормах, кораблекрушениях, мятежах и битвах, включая самого Магеллана, которого насмерть закололи на Филиппинах, когда он ввязался в склоку между туземными вождями. Уцелело всего восемнадцать человек, но они первыми обошли вокруг земного шара. Одержимость Португалии Востоком погнала ее заклятую соперницу вокруг Америки и через бескрайние просторы Тихого океана – континента и океана, о существовании которых всего три десятилетия назад даже не подозревали. Вскоре испанские галеоны станут перевозить китайские шелк и фарфор через Тихий океан в Мексику и Перу и возвращаться с горами только-только добытого серебра.

Но к тому времени и Карл V тоже решил, что получил наказ свыше уничтожить ислам и положить начало новому христианскому миру. Император отправил военный флот, чтобы он прошел маршрутом Магеллана, оккупировал Острова Пряностей и объявил их собственностью испанской короны. И снова португальские и испанские переговорщики сошлись поделить мир – на сей раз в приграничном испанском городе Бадахос. Португальские астрономы трудились сутки напролет, чтобы определить местоположение Островов Пряностей, а картографы – для гарантии – спешно подправляли карты. У испанцев имелся высокопоставленный информатор в португальской делегации, и тем не менее жаркая дискуссия ни к чему не привела, стороны разошлись, так и не придя к соглашению. На протяжении четырех лет соседи по Пиренейскому полуострову вели схватку по другую сторону света, и спор был улажен [537], лишь когда Португалия выплатила Испании астрономическую сумму золотом за признание своих прав. Пройдет еще немало времени, прежде чем докажут, что Магеллан ошибался: Молуккские острова все-таки находились по португальскую сторону от воображаемой линии.

Но к тому времени Мануэл Счастливый был давно уже мертв. Король-визионер никогда не переставал верить в свою ниспосланную Богом миссию, и за несколько месяцев до смерти от чумы, поразившей Лиссабон в 1521 году, его молитвы как будто были услышаны. Весной в Португалию прибыли известия, что португальский экспедиционный корпус высадился в Эфиопии и добрался до имперской столицы. «Письмо с известиями, достигшее нашего короля, об обнаружении пресвитера Иоанна» поспешили напечатать, и Мануэл в последний раз предался тщеславным мечтам. Как раз сейчас заключается союз с пресвитером Иоанном, сообщил он в письме папе, очень скоро Мекка, гробница пророка и «дьявольская секта Мафамеда» [538]будут уничтожены. Радостное возбуждение сменилось тихим унынием, когда эфиопский монарх оказался совсем не тем, кто мог бы стать ответом на вековые чаяния христиан.

Корабли Мануэла отплыли из маленькой Португалии и создали первую европейскую империю Нового времени. Они первыми разведали моря от Бразилии до Китая. Они преобразили европейскую картину мира и рывком раздвинули границы ее влияния. Но с точки зрения честолюбивых замыслов Мануэла, они потерпели поражение. Его план пройти по Африке, переплыть Красное море, победить турок и египтян и вернуть Иерусалим обернулся лишь миражом. При всех грандиозных разговорах о том, что возглавит Последний крестовый поход, Мануэл никогда не покидал родины.

Король Жуан III, девятнадцатилетний сын и наследник Мануэла, много лет пребывавший в ссоре с отцом, был коронован с имперской помпой, но унаследовал империю, столь же беспомощную, как корабль без рулевого весла. Он отчаянно нуждался в масштабной фигуре, которая своим авторитетом закрепила бы его власть над разобщенными землями.

В последний раз Васко да Гаму призвали на службу.

На протяжении 23 лет дом Васко да Гама пожинал плоды славы.

Из Индии адмирал вернулся богатым человеком. Он привез сундуки, наполненные предметами роскоши, в том числе, по слухам, коллекцию великолепных жемчужин. Король жаловал ему все новые привилегии, позволил да Гаме отправлять на Восток собственных людей, которые заботились бы там об интересах адмирала, избавил его и его домашних от уплаты налогов. Дому Васко даже дозволялось охотиться в королевских угодьях и взимать штрафы с браконьеров.