Записка о древней и новой России

вольных людей, то законодателю предстоит немалая трудность в 72

распутывании сего узла гордиева, если он не имеет смелости

рассечь его, объявив, что все люди равно свободны: потомки

военнопленных, купленных, законных невольников, и потомки

крепостных земледельцев, — что первые освобождаются правом

естественным так же, как вторые — правом монарха самодержавного

отменять Уставы своих предшественников. Не вступая в дальнейший

спор, скажем только, что в государственном общежитии право

естественное уступает гражданскому, и что благоразумный

самодержец отменяет единственно те Уставы, которые делаются

вредными или недостаточными и могут быть заменены лучшими.

Что значит освободить у нас крестьян? Дать им волю жить, где

угодно, отнять у господ всю власть над ними, подчинить их одной

власти правительства. Хорошо. Но сии земледельцы не будут иметь

земли, которая — в чем не может быть и спора — есть собственность

дворянская. Они или останутся у помещиков, с условием платить им

оброк, обрабатывать господские поля, доставлять хлеб куда

надобно, одним словом, для них работать, как и прежде, — или,

недовольные условиями, пойдут к другому, умереннейшему в

требованиях, владельцу. В первом случае, надеясь на естественную

любовь человека к родине, господа не предпишут ли им самых

тягостных условий? Дотоле щадили они в крестьянах свою

собственность, — тогда корыстолюбивые владельцы захотят взять с

них все возможное для сил физических: напишут контракт, и

земледельцы не исполнят его, — тяжбы, вечные тяжбы!.. Во втором

случае, буде крестьянин ныне здесь, а завтра там, казна не

потерпит ли убытка в сборе подушных денег и других податей? Не

потерпит ли и земледелие? Не останутся ли многие поля не

обработанными, многие житницы пустыми? Не вольные земледельцы, а

дворяне наиболее снабжают у нас рынки хлебом. Иное зло: уже не 73

завися от суда помещиков, решительного, безденежного, крестьяне

начнут ссориться между собою и судиться в городе, — какое

разорение!.. Освобожденные от надзора господ, имевших собственную

земскую исправу, или полицию, гораздо деятельнейшую всех земских

судов, станут пьянствовать, злодействовать, — какая богатая жатва

для кабаков и мздоимных исправников, но как худо для нравов и

государственной безопасности! Одним словом, теперь дворяне,

рассеянные по всему государству, содействуют монарху в хранении

тишины и благоустройства: отняв у них сию власть блюстительную,

он, как Атлас, возьмет себе Россию на рамена — удержит ли?..

Падение страшно. Первая обязанность государя есть блюсти

внутреннюю и внешнюю целость государства; благотворить состояниям

и лицам есть уже вторая. Он желает сделать земледельцев

счастливее свободою; но ежели сия свобода вредна для государства?

И будут ли земледельцы счастливы, освобожденные от власти

господской, но преданные в жертву их собственным порокам,

откупщикам и судьям бессовестным? Нет сомнения, что крестьяне

благоразумного помещика, который довольствуется умеренным оброком

или десятиною пашни на тягло, счастливее казенных, имея в нем

бдительного попечителя и заступника. Не лучше ли под рукою взять

меры для обуздания господ жестоких? Они известны начальникам

губерний. Ежели последние верно исполнят свою должность, то

первых скоро не увидим; а ежели не будет в России умных и честных

губернаторов, то не будет благоденствия и для поселян вольных. Не

знаю, хорошо ли сделал Годунов, отняв у крестьян свободу (ибо

тогдашние обстоятельства не совершенно известны), но знаю, что

теперь им неудобно возвратить оную. Тогда они имели навык людей

вольных — ныне имеют навык рабов. Мне кажется, что для твердости 74

бытия государственного безопаснее поработить людей, нежели дать

им не вовремя свободу, для которой надобно готовить человека

исправлением нравственным, а система наших винных откупов и

страшные успехи пьянства служат ли к тому спасительным

приготовлением? В заключение скажем доброму монарху: «Государь!

История не упрекнет тебя злом, которое прежде тебя существовало

(положим, что неволя крестьян и есть решительное зло), — но ты

будешь ответствовать Богу, совести и потомству за всякое вредное

следствие твоих собственных Уставов».

Не осуждаю Александрова закона, дающего право селениям

откупаться от господ с их согласия; но многие ли столь богаты?

Многие ли захотят отдать последнее за вольность? Крестьяне

человеколюбивых владельцев довольны своею участью; крестьяне

худых — бедны: то и другое мешает успеху сего закона.

К важнейшим действиям нынешнего царствования относятся меры,

взятые для уравнения доходов с расходами, для приведения в лучшее

состояние торговли и вообще государственного хозяйства. Две

несчастные войны французские, Турецкая и, в особенности, Шведская

заставили казну умножить количество ассигнаций; случилось

необходимое: цены на вещи возвысились и курс упал; а разрыв с

Англией довершил сие бедствие. Грузные товары наши могут быть

единственно отпускаемы морем; число иностранных кораблей в

российских гаванях уменьшилось, а произведения фабрик

европейских, легкие, драгоценные, входили к нам и морем и сухим

путем. Исчезло всякое равновесие между ввозом и вывозом. Таково

было состояние вещей, когда показался Манифест о налогах; вместо

того, чтобы сказать просто: «Необходимое умножение казенных

расходов требует умножения доходов, а новых ассигнаций не хотим

выпускать», — правительство торжественно объявило нам, что 75

ассигнации не деньги, но составляют необъятную сумму долгов

государственных, требующих платежа металлом, коего нет в казне!..

Следствием было новое возвышение цен на все вещи и падение курса.

Первое — от новых налогов, второе — от уменьшения доверенности

иноземцев к нашим ассигнованиям, торжественно оглашенным

сомнительными векселями. Скажем о том и другом несколько слов.

Умножать государственные доходы новыми налогами есть способ

весьма ненадежный и только временный. Земледелец, заводчик,

фабрикант, обложенные новыми податями, всегда возвышают цены на

свои произведения, необходимые для казны, и чрез несколько

месяцев открываются в ней новые недостатки. Напр., за что Комис-

сариат платил в начале года 10 т[ысяч] руб., за то, вследствие

прибавленных налогов, подрядчики требуют 15 т[ысяч] руб.! Опять

надобно умножать налоги, и так до бесконечности! Государственное

хозяйство не есть частное: я могу сделаться богатее от прибавки