Михаил Басханов - История изучения восточных языков в русской императорской армии

К числу главных недостатков нового Положения участники дискуссии относили искусственное понижение уровня подготовки языковых специалистов, неопределенность служебной перспективы офицеров-востоковедов, получивших образование в «старой» системе подготовки кадров, отсутствие регламентации должностей, подлежащих к занятию офицерами-переводчиками, и др.

Многие офицеры-востоковеды считали совершенно несправедливым требование Положения о необходимости для них сдать экзамен на подтверждение звания офицера-переводчника, которое как бы ставило под сомнение их заведомо более высокую квалификацию. «В этом пункте [Положения], – замечал один из выпускников Восточного института, – скрывается какая-то ирония. Неужели офицер-восточник, выдержавший экзамен по более обширной программе, чем офицер-переводчик, пойдет на компромисс из-за 300 руб. добавки. Это как-то не вяжется с военной этикой, о которой так много твердят в военных училищах и везде. Не думаем, чтобы кто-нибудь мог допустить, что офицер-восточник, пошедший на экзамен к профессорам, которые его экзаменовали из более обширной программы, мог получить неудовлетворительный балл» [1111].

В 1911 г. в дискуссию по вопросам военно-востоковедной реформы включился капитан П. В. Шкуркин, видный представитель дальневосточной группы военных востоковедов. Шкуркин опубликовал в журнале «Вестник Азии» большую статью [1112], в которой поднял ряд злободневных вопросов реформы. Шкуркин кратко изложил опыт изучения китайского и японского языков в армиях Германии и Великобритании и указал на наличие двух моделей изучения восточных языков за границей – германской (теоретическая подготовка в университетах) и британской (языковые стажировки офицеров за границей). Шкуркин находил британскую модель неэффективной и отмечал: «Как показал опыт, этот способ [зарубежных командировок] еще хуже немецкого; потому что офицер, попавший в заграничную командировку без всякой предварительной теоретической подготовки, долго бродит как в потемках, не зная, как приступить к изучению языка. Выбор неопытного учителя-туземца, бессистемность его преподавания в связи с отсутствием у восточных народов понятия о том, что у европейцев называется грамматикой, и тому подобные обстоятельства задерживают надолго успех изучения языка» [1113].

По мнению Шкуркина, в России при разработке нового Положения об изучении офицерами восточных языков военное ведомство попыталось соединить воедино германскую и британскую модели. Шкуркин считал, что решение военного ведомства перейти к подготовке только офицеров-переводчиков (т. е. «ценою подешевле») следует признать «односторонним до неверности». Шкуркин считал, что наиболее верным решением была бы подготовка одновременно двух типов специалистов по восточным языкам – ориенталистов (с высшим образованием, для службы в разведке и в штабах) и переводчиков (с меньшим образованием, для строевых частей).

П. В. Шкуркин предлагал свести офицеров-восточников в корпус военных ориенталистов, разработав Положение о корпусе и порядок прохождения службы в нем офицеров. За основание предлагалось взять положения о Корпусе военных инженеров, топографов или Генерального штаба. При формировании корпуса в него должны в первую очередь войти офицеры – выпускники Восточного института. Для дальнейшего пополнения корпуса при Восточном институте предлагалось открыть особое Восточное отделение, которое явилось бы частью академии Генерального штаба. Кроме восточных дисциплин, преподающихся профессорами Восточного института в объеме институтского курса, предлагалось ввести изучение военной истории Востока, военной статистики и другие предметы, но только в объеме, необходимом для последующей практической деятельности выпускников. Прием офицеров на Восточное отделение ограничивался 10 офицерами в год или 20 офицерами, принимаемыми через год. Каждый год слушатели отправлялись в зарубежные командировки, а после окончания курса назначались на три-четыре года в распоряжение военного агента для самостоятельных востоковедных работ. Офицерами корпуса военных ориенталистов предлагалось замещать места драгоманов в штабах и управлениях, начиная от дивизионного уровня. Офицерами корпуса также замещались все должности Военного министерства, на которых было необходимо знание Востока и восточных языков.

Для подготовки офицеров-переводчиков Шкуркин считал вполне подходящим использовать окружные подготовительные школы. Он отмечал, что прохождение службы офицерами этой категории отличалось от офицеров корпуса военных ориенталистов. Офицеры-переводчики должны были занимать должности при штабах дивизий и полков. Предлагалось не ограничивать ежемесячное вознаграждение для этих офицеров с достижением чина капитана, как это было предусмотрено в Положении 1911 г. «В английской армии, – замечал Шкуркин, – генеральский чин не мешает получать прибавочное вознаграждение за знание языка» [1114].

Вопросы военно-востоковедной реформы также рассмотрены Шкуркиным в отдельной записке, подготовленной, предположительно, для руководства Приамурского военного округа [1115]. В записке Шкуркин рассматривает преимущественно вопросы, связанные со служебным положением офицеров-восточников после введения в действие «Временных правил» 1910 г. и Положения 1911 г. Он достаточно резко высказался о «Временных правилах», охарактеризовав их как «результат скороспелой, непродуманной работы незнакомых с вопросом лиц (я не хочу допускать у них злой воли) или насмешку над восточниками».

Шкуркин считал желательным изменить утвержденную ГУГШ схему распределения должностей для офицеров-восточников. Он предлагал «указать прямо, без уклончивых оговорок» те должности, которые должны быть замещены исключительно офицерами-восточниками. Кроме имевшихся должностей предлагалось учредить несколько новых «заграничных и пограничных должностей» для создания «планомерной сети наших офицерских агентур, объемлющей наши политические, военные и экономические интересы». Шкуркин предлагал учредить должности офицеров-переводчиков со знанием китайского и японского языков при Главном штабе, ГУГШ, Военном Совете, Государственной Думе с возложением на них обязанностей «следить за военной, экономической и политической эволюцией Китая и Японии и быть компетентными справочными органами для учреждений, при коих они состоят. Обременять же их только переводами – бессмысленно». Он также предлагал ликвидировать при штабах военных округов институт бессрочно прикомандированных, в самом названии которого крылась очевидная бессмыслица, а учредить несколько штатных должностей, занимаемых исключительно офицерами-восточниками.