Ирина Савицкая - Дипломат императора Александра I Дмитрий Николаевич Блудов. Союз государственной службы и поэтической музы

Блудов изложил на бумаге свои взгляды об образовании в конце 1820-х — начале 1830-х гг., в связи со служебными обязанностями товарища министра просвещения. В их основе лежали его личный жизненный опыт и размышления, приобретенные им в более ранний период.

Система образования в России, над реформацией которой размышлял Блудов, должна, по его мнению, состоять из двух уровней институциональных учреждений: для элиты и народа. Понятие элиты им мыслилось шире, чем сословно-дворянское. Помимо представителей дворянского сословия он включал в нее верхушку духовенства и знатного купечества.

Блудов поставил вопрос о формировании единой национальной интеллектуальной элиты, рекрутируемой из высшего слоя трех сословий империи. По мысли Блудова, русская элита должна воспитываться «в отечественных публичных заведениях, или в домах своих, под надзором родителей и опекунов, но всегда в России» [202] РГАДА. Ф. 1274, on. 1 ч. 1, ед. хр. 540. Л. 4. . Размышляя о воспитании и образовании российской элиты, он подошел к вопросу с позиции гендерного анализа, разделяя и отдельно рассматривая мужское и женское воспитание.

Блудов придавал вопросу о народном образовании важное значение, считая его самым значимым для России, государственным делом. По свидетельству его дочери Антонины Дмитриевны Блудовой (1813–1891), отец неоднократно обсуждал проблемы народного образования на заседаниях Государственного совета [203] РГАДА. Ф. 1274, on. 1 ч. 1, ед. хр. 951а. Л. 1. . Его волновал вопрос: «Кому должно быть вверено первоначальное обучение народа?» [204] РГАДА. Ф. 1274, on. 1 ч. 1, ед. хр. 720. Л. 1. . С него Блудов начинает «Записку о первоначальном обучении народа». Для самого автора ответ был очевиден: по праву оно может быть вверено духовенству. Рассуждая об эффективности народного образования, Блудов обращал внимание на психологические факторы. Он писал, что у народа существовало «особенное воззрение на грамотность. Грамота для народа есть дело, в некоторой степени священное: она есть дверь, отверзаемая к уразумению божественного писания. Книжная мудрость» [205] РГАДА. Ф. 1274, on. 1 ч. 1, ед. хр. 720. Л. 1 об. .

Блудов тонко отметил, что крестьяне и купцы охотнее отдают детей на обучение к священнику, которое находится намного ближе [206] Там же. , а не в казенное училище. В любых селах и городах в доме священника можно найти маленькие школы грамотности. Каждый крестьянин был готов платить пять рублей в год за обучение своего сына у священника или дьякона. Немного дешевле стоило обучение у дьячка. Когда совсем не было средств, то обращались к «отставному солдату или своему брату крестьянину» [207] Там же. Л. 1. . Данное свидетельство Блудова тем интереснее, что он, являясь крупным помещиком, владельцем имений в нескольких губерниях (Смоленской, Вологодской, Самарской, Казанской) знал психологию крестьян не понаслышке.

Блудов поставил вопрос перед Государственным советом о мерах, которые необходимо предпринять, чтобы к сельскому учителю в казенном заведении пошел учиться простой народ. Для этого предстояло подготовить самого учителя, отвечающего необходимым требованиям. Предстояло пройти «основательную подготовку», получить знания, которыми он потом будет делиться с воспитанниками. Масштабная постановка Блудовым государственной задачи о развитии народного образования в условиях крепостничества требовала нахождения социальных источников для образования учителей. У Блудова речь шла о тех же крепостных крестьянах, из которых набирались учителя. Но понимание им узости социальной базы и специфики менталитета крепостных крестьян привела Блудова к мысли о необходимости одновременного следования «путем принуждения и соблазна» [208] РГАДА. Ф. 1274, on. 1 ч. 1, ед. хр. 720. Л. 2 об. .

Привлекательность звания сельского учителя виделась Блудову в том, что это своеобразная «дверь для выхода из податного состояния», избавление от рекрутства и телесных наказаний [209] Там же. . Вместе с тем, он предлагал оговорить условия «освобождения», ограничив его определенными условиями. Крестьянин должен проработать в звании учителя несколько лет, и только после этого его могли наградить «чином или званием почетного гражданина» [210] «Почетный гражданин» — одно из «состояний» в Российской империи. Как почетный титул он мог быть и не сопряжен ни с какими обязанностями и не имел отношения к сословию, например, городскому. . Таким образом, запускался в действие социальный «лифт» по преодолению сословных рамок. Но здесь же, по мнению Блудова, подстерегали сложности в реализации намеченного пути реформирования народного образования. Он понимал, что народ любить учителя не будет, так как «выходцы из низшей среды всегда испытывают недоброжелательство своей прежней братьи» [211] Там же. Л. 3. . Крестьянин-учитель тянется к своим, которые его уже не принимают. «Действительное положение учителя никогда не будет соответствовать его мечтаниям» [212] Там же. .

Блудов подметил психологические особенности отношения народа к учению и учителю: «Народ сам признает духовенство законным своим учителем» [213] Там же. Л. 1. , тогда как казенное учение воспринимается народом больше как житейское [214] Там же. Л. 1 об. .

Блудов не считал, что помещик в состоянии сыграть роль народного учителя в требуемом для страны масштабе. Он отмечал, что иногда помещики выступают в роли учителей. Обычно речь шла о занятиях помещиков лишь «с несколькими крестьянскими ребятишками». Мотивация деятельности — «от скуки» — не позволяла строить на них государственный расчет.

Перечисляя социальные типы учителей, помимо помещиков Блудов выделил сельских писарей (подьячих) и выгнанных приказных и отставных солдат. Последних он характеризовал крайне негативно, поскольку видел в них соединение пороков «лихоимца-чиновника с пороками развратного крестьянина» [215] РГАДА. Ф. 1274, on. 1 ч. 1, ед. хр. 720. Л. 4. .

Будучи человеком государственным, Блудов подчеркивал, что народ един, и тот, «кто владеет образованием — владеет народной мыслью». В этом русле консервативная реформаторская мысль искала возможности укрепления российской государственности. Основные опасения вызывала угроза падения нравственности и необратимость печальных последствий. Блудов предупреждал, что, если в народе происходит «нравственное разложение, тогда ничто не удержит государство от гибели» [216] Там же. Л. 11. .

Таким образом, «антитеза: европейское Просвещение — русское Православие» [217] Диалог со временем. Альманах интеллектуальной истории… С. 199. , остро обозначившаяся после победы над Наполеоном, привела Блудова к убеждению, что образование должно основываться на «исконно русских началах» [218] РГАДА. Ф. 1274, он. 1 ч. 1, ед. хр. 720. Л. 11 об. , а российское духовенство «есть сила наиболее хранительная в государстве» [219] Там же. Л. 7 об. . Основной целью образования Блудов считал необходимость помочь народу глубже и сознательнее утвердиться в церковном учении. Данный аргумент он считал принципиальным в суждении о том, что обучение народа должно быть вверено духовенству и никому другому [220] РГАДА. Ф. 1274, он. 1 ч. 1, ед. хр. 720. Л. 5. . Речь шла о роли духовенства в воспитании светского детства и юношества.