Александр Бендин - Михаил Муравьев-Виленский. Усмиритель и реформатор Северо-Западного края Российской империи

Дорогостоящее издание книги осуществлено «по заказу и при финансовой поддержке Министерства информации Республики Беларусь». На то, чтобы составить словарь-мартиролог многочисленных жертв повстанческого террора и летопись народных героев-белорусов, боровшихся за единство своего общерусского Отечества, у просвещенной белорусской бюрократии, очевидно, нет ни желания, ни средств. Зато на прославление местных польских повстанцев, воевавших за установление польского господства на белорусских землях и присоединение их к независимой Польше, деньги в тощем бюджете страны находятся. Авось европейцы-поляки, живущие по соседству, оценят бюрократическое усердие по достоинству. Ну как тут не вспомнить лакея Смердякова!

Энцыклапедыя гісторыі Беларусі. — Т. 5. — Мінск. 1999. — С. 238 239.

Цит. по: Борисенок Ю. А. На крутых поворотах белорусской истории: Общество и государство между Польшей и Россией в первой половине XX века. — М., 2013. — С. 221.

Нарысы гісторыі Беларусі: у 2 ч. / М. Касцюк (гал. рэд.) і інш. — Ч. 1. — Мінск, 1994. — С. 328; Гісторыя Беларусі з 1795 г. да вясны 1917 г. / Пад рэд. праф. I. П. Крэня, дацэнта I. I. Коўкеля. — Ч. 1. — Мінск, 2001. — С. 169; Таляронак С. В. Генерал М. М. Мураўёў — Віленскі. — Мінск, 1998. — C. 41–42.

Трудно не восхититься «национальным героем» Белоруссии, приказывавшим беспощадно вешать верных России крестьян, когда идеи и дела его эпически воспел «свядомый» историк М. Бич. Вот только сам Калиновский в своих показаниях Виленской особой следственной комиссии почему-то утверждал, что главной целью восстания в крае было разрешение «польского вопроса». См: Восстание в Литве и Белоруссии 1863–1864 гг. — М., 1965. — С. 75.

М. Бич умалчивает о том, что в ночь на 24 апреля 1863 г. отряд польских повстанцев под командованием Людвига Звяждовского напал на город Горки Могилевской губернии. Несколько солдат из инвалидной команды, защищавшей город, были убиты. В нападении на гарнизон города принимали участие и студенты-поляки Горецкого земледельческого института. Известно также, что инспектор Горецкого института Жабенко обучал студентов стрельбе и снабжал оружием. Вследствие участия этих студентов в убийстве солдат земледельческий институт был переведен в Санкт-Петербург. См: Виленский вестник. — 1863 г. — 4 мая; Миловидов А. И. Участие молодежи Северо-Западного края в мятеже 1863 года и вызванная им реформа местных учебных заведений (по архивным материалам). -Вильна. 1904. — С. 11, 14, 19.

Гісторыя Беларусі: у 6 Т. Беларусь у складзе Расійскай имперыі. (канец XVIII — пачатак XX ст). / М. Біч, В. Яноўская, С. Рудовіч і інш. — Т. 4. — Мінск, 2005. — С. 242–243.

Кстати, в белорусской «национальной» историографии до сих пор нет серьезных научных исследований о деятельности М. Н. Муравьева и В. Калиновского. Только мифологизированные тексты.

Ачкасов В. А. «Политика памяти» как инструмент строительства постсоциалистических наций // Журнал социологии и социальной антропологии. — 2013. — № 4. — С. 113.

Маловичко С. И. Национально-государственный нарратив в структуре национальной истории долгого девятнадцатого века // Диалог со временем. — 2016. — № 54. — С. 84.

Там, внутри. Практики внутренней колонизации в культурной истории России: сб. статей. / Под ред. А. Эткинда, Д. Уффельманна, И. Кукулина. — М., 2012.

Так неофициально называлась особая территориально-административная единица, созданная в начале 60-х гг. XIX в. в связи с нарастающей угрозой польского сепаратизма. В край входило шесть губерний: Ковенская, Виленская, Гродненская, Витебская, Минская и Могилевская. Северо-Западный край находился в подчинении генерал-губернатора, резиденция которого находилась в г. Вильна. См: Гісторыя Беларусі. У 2 ч. Ч. 1. Ад старажытных часоў — па люты 1917 г. Пад рэд. Я. К. Новіка і Г. С. Марцуля. 3-е выд. — Мінск, 2007. — С. 278–279. Существование в Российской империи генерал-губернаторств, как особых административно-территориальных единиц, диктовалось задачами сохранения целостности государства. См: Ремнев А. В. Генерал-губернаторская власть в XIX столетии: К проблеме организации регионального управления Российской империи // Имперский строй России в региональном измерении. — М., 1997. — С. 54. Существовало и общее неофициальное название Западный или Западно-Русский край, в который, наряду с Северо-Западным краем входил и Юго-Западный край с тремя малорусскими губерниями — Киевской, Волынской и Подольской. См: Атлас народонаселения Западно-Русского края по исповеданиям, составлен при Министерстве внутренних дел, в канцелярии заведующего устройством православных церквей в Западных губерниях. 2-е изд., исправ. и доп. — СПб., 1864.

Употребление автором двух названий региона (Северо-Западный край, Белоруссия и Литва) обусловлено традицией, сложившейся в дореволюционной западно-русской историографии. В известной работе «Белоруссия и Литва. Исторические судьбы Северо-Западного края» говорилось о том, что «белорусы и литвины… населяют почти весь Северо-Западный край России, в иных случаях переступая за его пределы, а в других — не достигая их. Поэтому история Белоруссии и Литвы может быть отождествлена с историей Северо-Западного края России». См: Батюшков П. Н. Белоруссия и Литва. Исторические судьбы Северо-Западного края. — СПБ., 1890. — С. 1–2.

Эткинд А. Русская литература, XIX век: Роман внутренней колонизации / Александр Эткинд // Новое литературное обозрение. — 2003. — № 59. — С. 108–112.

В официальных и неофициальных источниках этого времени этнонимы русский, белорусский и западно-русский используются как синонимы. Поэтому автор, опираясь на источники, также употребляет эти исторически применяемые этнонимы в качестве синонимов для определения этнической идентичности населения Северо-Западного края.

Семашко И. митр. Записки Иосифа митрополита Литовского. Т. II. — СПб., — 1883. — С. 621.

В этой же статье исторический процесс становления колониальных отношений в Литве и Белоруссии осмысливался в категориях своей эпохи: «Вопреки заключенному в 1569 году Люблинскому договору о равенстве Литвы и Украины с Польшей в политических правах, вопреки обещаниям сохранять в той и другой русскую и литовскую народность, русский язык и православную веру, польское дворянство, подстрекаемое и поддерживаемое католическим духовенством, особенно со времени появления в Литве иезуитов, стало открыто и явно употреблять все усилия к полонизированию всего присоединившегося к Польше русского края, и к обращению тамошнего православного населения в католицизм. Между этим пришлым дворянством и коренным населением края, как русским, так и литовским, возгорелась отчаянная борьба, продолжавшаяся около двух с половиной столетий. Богатство и превосходство в образованности, с одной стороны, а с другой, — сначала потворство, а потом явное покровительство польского правительства, козни и искусство католического духовенства дали чуждому в крае меньшинству значительный перевес над систематически угнетаемой и обедневшей массой простого народа. Мало-помалу польские магнаты овладели почти всей поземельной собственностью в присоединенном к Польше русском крае; значительная часть местного русского и литовского дворянства, под влиянием сильной польской пропаганды и материальных выгод, отреклась от своего родного языка и перешла в католицизм; изобретенная иезуитами уния насильственно распространилась в Литве и Белоруссии и, отчасти, на Волыни, и поколебала там православие; церковь православная угнетена была до такой степени, что исполнение православных обрядов в ограбленных и разоренных православных храмах отдаваемо было на откуп католикам и даже евреям, и что православную веру стали называть в этом крае верой „холопской“, в противоположность вере „панской или господской“, то есть римско-католической». См: Северная почта. — 1863 г. — 19 марта.