Игорь Сенченко - Йемен. Земля ушедших в легенды именитых царств и народов Древнего мира

Аден, рассказывает в своей «Географии» Абу-л-Фида’ (1273–1331), – это порт в Южной Аравии; к его причалам пристают корабли с товарами из Индии и Китая. У города – двое ворот: одни выходят к морю, другие – на сушу, в сторону Верхней Аравии. Последние из них называются «Воротами носильщиков воды», поскольку именно оттуда, со стороны гор, в город на протяжении веков – до прокладки водовода – доставляли питьевую воду (10).

В «Перипле Эритрейского моря», написанном в I веке неизвестным купцом из Египта, Аден представлен главной торговой гаванью «Счастливой Аравии», куда поступали товары «с обеих сторон», как тогда говорили, то есть из Индии и Египта (11). Здесь можно было приобрести ладан и амбру, алоэ и мускус. Сюда завозили тигровые шкуры из Китая, рабов из Абиссинии, золото из Софалы, самоцветы с Цейлона.

Судов заходило в Аден «много и отовсюду», отмечал венецианский купец-путешественник Марко Поло. И приносила торговля бойкая султану аденскому «богатства неисчислимые». От пошлин, что взимали в порту том, с купцов и с судов, султану аденскому был «доход большой»; и слыл он одним из богатейших людей на свете (12). Поскольку торговали в Адене и лесом из Малабара, то располагалась в нем и судоверфь, одна из крупнейших в Южной Аравии.

Не один раз пытался покорить Аден и завладеть его торговлей богатой, говорится в сводах аравийской старины, могучий Рим. Предпринимал в этих целях военные экспедиции. Ходили римляне в земли «Счастливой Аравии», дабы сокрушить торговую империю южноаравийцев, которые держали в своих руках морские пути в Индию (13). Но преуспели лишь однажды, в эпоху Клавдия (правил 41–54), когда, хоть и ненадолго, но завладели Аденом.

Портовый город этот, как следует из работ знаменитого греческого географа и историка Агатархида Книдского (200–120 до н. э.), служил в его время «местом встреч» для торговцев из Индии и Китая, являлся ключевым звеном океанской навигационной цепочки между Красным морем и Индией.

В I в. н. э. Аден уступил свои позиции отстроенной химйаритами Музе (Эль-Мудже), ставшей называться со временем Мохой. Процветал во времена правления в Йемене династии Расулидов. Хроники сохранили сведения о том, что правители из этой династии (1229–1454) непременно раз в году наведывались в Аден из Забида, и проживали там не менее месяца.

После первого завоевания Йемена турками (1538–1635) Аден вновь угас, но поднялась Моха. Когда в 1735 г. Аден перешел в руки правителя султаната Лахдж, то был в руинах, а Моха, напротив, процветала. Зато в 1839 г., когда Аден подпал под власть британцев, то обрел новое дыхание, а вот Моха – завяла.

Йеменцы, к слову, называли Аден «глазом Йемена», а два других порта, Моху и Ходейду – «глазами Тихамы».

В прошлом все водосборники в Адене, куда стекала дождевая вода, сдавались в аренду купцам, чаще всего индусам, с торгов, сроком до двух лет. Если осадков выпадало мало, вспоминали посещавшие Аден русские путешественники и капитаны судов, то цена на воду повышалась раз в десять.

В сказаниях арабов Аравии упоминается о том, что с Аденом связано одно из великих знамений конца света, предсказанных Пророком Мухаммадом. Речь идет о «гигантском пламени, которое выйдет из Йемена, из пещер Адена; распространится по всей земле; и погонит людей к месту назначенного им сбора в Аш-Ша’ме». На протяжении нескольких дней кряду огонь этот будет «просыпаться» по утрам и утихать по вечерам.

Знатным местом торговым именовали купцы и мореходы и Эль-Худайду (Ходейду), йеменский порт на побережье Красного моря. Именитый исследователь Аравии, американский миссионер С. Цвемер, отзывался о Ходейде как о месте, «похожем на Джидду», с такими же, как в «городе праматери человечества», узкими и кривыми улочками, и пронырливыми торговцами.

На восточной окраине Ходейды располагался район, куда, кроме проживавших в нем людей, да любознательных чужеземцев, не хаживал никто. Дело в том, что в то время (начало XX столетия) его населяли отпущенные на свободу рабы-африканцы, занятые на погрузочно-разгрузочных работах в порту, и одно небольшое арабское племя, о происхождении которого никто ничего не знал и не ведал. Коренные жители Ходейды называли обитателей этого района трущоб «слугами арабов» (ахдам ал-‘араб). Считали их париями, людьми отверженными. Работы в городе они выполняли самые грязные и тяжелые; носить оружие и жить в каменных домах им запрещалось. К ахдамам , к «касте отверженных», йеменцы причисляли также цирюльников, мясников, банщиков и бродячих певцов ( даушан ), занимавших в этом списке «людей презренных» самое последнее место (14).

В конце 20-х – начале 30-х годов XX столетия (начиная с 1928 г.) пароходы «Совторгфлота», принимавшие участие в перевозке паломников-мусульман из Советской России, доставляли в Джидду и пилигримов-йеменцев. Везли их из Ходейды. По данным, представленным в работе Е. Вейта «Аравия», через Ходейду в начале 1930-х годов проходило «до 70 % импорта и 80 % экспорта Йемена». Ежегодно порт Ходейду посещало тогда «до 200 пароходов иностранных компаний, главным образом английских». В городе ходили австрийские талеры Марии Терезии, английские золотые фунты, турецкие золотые лиры и выпущенная в 1926 г. «собственная монета ‘амади (приравнивалась к 1 руб. 20 коп)». Население города насчитывало 8 тыс. чел. Взимался налог с имущества и ценностей, «включая женские украшения», в размере 2,5 %. Все жители, достигавшие 15-летнего возраста, платили в казну (в пересчете на рубли) около 2 рублей подушной подати, «евреи – 3 руб. с человека» (15).

Ходейде принадлежало заметное место в деятельности резидентов ГПУ в Аравии и на Ближнем Востоке в целом. Йемен вообще и Ходейда в частности рассматривались в те годы Москвой в качестве ключевого «опорного пункта» работы ГПУ в Аравии и Абиссинии. Агенты ГПУ, как можно заключить из воспоминаний бежавшего из Советской России известного разведчика-чекиста Г. С. Агабекова, были нацелены на то, чтобы подкупить и даже попытаться завербовать влиятельных вождей племен. И в случае войны с Англией задействовать их для «дезорганизации военного тыла Великобритании», а именно: для создания различного рода трудностей в работе принадлежавших ей нефтяных промыслов в Аравии, Месопотамии и Персии (16).

Ходейда, куда в 1929 г. прибыла группа советских кинематографистов, чтобы снять фильм о Йемене, вспоминал В. Шнейдеров, участник этой экспедиции, являлась главным портом страны. Примерно 70 % товарооборота Йемена, который оценивался в то время в 2,5–3 млн. фунтов стерлингов, обеспечивала Ходейда. Советский Союз поставлял в Йемен лес, керосин и сахар, а импортировал кофе, кожсырье и хну. Губернатор Ходейды и всей прибрежной области Тихама, принц Мухаммад, «красивый, воспитанный и культурный молодой человек», лет 28-ми, управлял краем трезво и умно. Был неплохим коммерсантом и «крепким проводником» политики своего отца; с противниками расправлялся жестко и решительно.