Игорь Сенченко - Йемен. Земля ушедших в легенды именитых царств и народов Древнего мира

Жители прибрежного Хадрамаута, как и другие арабы побережья Южной Аравии, практиковали торговлю в море; занимались ею с экипажами проходивших мимо судов. Заметив корабль, двигавшийся вдоль побережья, садились в небольшие лодки-ялики, и, подойдя к нему, обменивались товарами. Согласно традиции, существовавшей тогда у мореходов, прежде чем начать торг с «людьми моря», то есть с арабами «Океанской Аравии», иноземные купцы и мореплаватели «оказывали им знаки внимания» – дарили подарки в виде емкостей с мукой и рисом. Бытовало поверье, что, не облагодетельствовав повстречавшихся в пути «людей моря», можно было вызвать недовольство у их покровителя – Океана.

Светская власть в Хадрамауте находилась в руках шейхов племен и правителей-султанов. Личная гвардия султанов формировалась из наемников из племени бану йафа. Высшую ступень социальной лестницы среди горожан занимали торговцы, а низшую – бродячие музыканты. Существовала каста «отверженных» ( ахдамов ). К ней относили лиц, занимавшихся дублением кож и вывозом нечистот, а также рабочих в каменоломнях и грузчиков в портах.

Лица женщин скрывали маски, а головы венчали высокие соломенные остроконечные шляпы, спасавшие их от жары.

В 1843 г. путешествие в «Царство ладана», в Хадрамаут, предпринял баварский барон Адольф фон Вреде. Из Адена на самбуке (вид местного парусника) добрался до Эль-Мукаллы. Местному правителю во время аудиенции заявил, что направляется в Хадрамаут, чтобы поклониться могиле пророка Худа, пытавшегося по воле Творца и Господина миров вернуть ‘адитов, «арабов утерянных», на путь истинный – убедить их уверовать в Бога Единого. Узнал же он о пророке Худе, находясь на службе в Египте. Заразившись там чумой, воззвал, дескать, к Всевышнему о помощи, и дал обет совершить – в случае выздоровления – паломничество в земли обители ‘адитов и поклониться гробнице пророка. Выздоровев, принял имя ‘Абд ал-Худ (Раб Худа).

Во время ужина во дворце правителя Эль-Мукаллы, вспоминал фон Вреде, он, чуть было, не рассмеялся, когда мясной бульон ему поднесли в емкости, предназначенной в Европе совсем для иных целей, – в ночном горшке внушительных размеров, разрисованном синими цветочками. Как рассказали слуги, горшок этот, считавшийся во дворце «украшением стола», один из местных торговцев получил в подарок от капитана английского судна, доставившего ему товары из Индии. Торговец, в свою очередь, подарил его правителю (21).

Описывая женщин Хадрамаута, фон Вреде отмечал наличие у них множества ювелирных украшений, в том числе «до 12 довольно толстых колец в каждом ухе», а также «по кольцу в каждой ноздре носа».

Бедуины Хадрамаута, со слов фон Вреде, «питали отвращение ко всякому, у кого рыжие волосы». Причиной тому – события седой старины. По легенде, когда Творец посылал к народу самуд , одному из автохтонов Аравии, соседу народа ‘ад, пророка Салиха, дабы вывел он самудитов , погрязших в пороках, на путь праведный, то они потребовали от него чуда – в знак подтверждения всемогущества Бога, от имени которого он к ним обращался. И тогда пророк Салих привел их к скале, «раскрыл ее и вывел оттуда верблюдицу, тут же разродившуюся верблюжонком». И, совершив чудо, сразу же предостерег самудитов насчет того, чтобы, ни в коем случае, не причинили они вреда этим животным, ибо постигнет их тогда кара небесная, и обрекут они себя на гибель.

Несмотря на предупреждение грозное, один из них, Кедар, по прозвищу Ахмар, то есть Рыжий, стрелой из лука убил верблюдицу. И самудитов , так же как и ‘ адитов , не стало. Сделались они «народом утерянным», были «стерты с лица земли» Богом за ослушание. С тех самых пор и повелось в Хадрамауте, а потом и повсюду в Аравии, считать всякого рыжеволосого – человеком, сулящим несчастье. «Злополучный, как рыжий Кедар», – скажет и сегодня аравиец по адресу мужчины, приносящему неприятности, напасти и невзго-ды (22).

К могиле пророка Худа фон Вреде так и не добрался. Бедуины-проводники заподозрили его в неких тайных намерениях. И все потому, что вел он какие-то записи и использовал «загадочные приборы», коими, в понимании кочевников тех лет, являлись карманные часы. После того, как его избили и ограбили, он вынужден был изменить маршрут. По суше проследовал вдоль побережья Аш-Шамал (нынешних Объединенных Арабских Эмиратов). Побывал в землях крупного племенного объединения бану йас , то есть на территории теперешнего эмирата Абу-Даби. На обратном пути в Аден, в городке Сиф, что в вади Ду’ан, по подозрению в шпионаже, опять, чуть было, не лишился жизни. Оказался в тюрьме. Смог выбраться, за деньги, конечно. Путевые заметки, изъятые у него при обыске, бесследно исчезли. Чудом удалось сохранить, спрятав на теле, список химйаритских царей, составленный для него одним из «просвещенных местных шейхов», а также копии надписей, сделанные им, с «одной из царских гробниц».

Возвратившись в Аден, фон Вреде подготовил обстоятельную записку о своем путешествии по Южной Аравии. В аденском порту попросил капитана одного из английских судов передать все эти материалы в Королевское Географическое Общество в Лондоне. Что тот и сделал. Более того, лично выступил с докладом на заседании этого общества от имени фон Вреде, чем и прославился. Двадцать лет спустя после всех этих событий записку фон Вреде издал немецкий филолог-путешественник барон фон Мальцам. Во введении к ней сообщил, что в конце жизни фон Вреде, оскорбленный недоверием научного мира к тому, что он изложил в своей записке, удалился в Новый Свет. Поселился в Техасе, и сделался фермером. По другой версии, фон Вреде, завербовавшись в турецкую армию, побывал с ней в Асире и Джидде. Затем перебрался в Константинополь, где жил в крайней нищете и умер на больничной койке.

Первым из европейцев фон Вреде поведал народам мира о белых «песчаных топях» Большого Нефуда, самых вязких и непроходимых в том районе местах. Бедуины величали их «царством духов-хранителей пустыни», краем «запретным», и для людей, и для животных. Одна из таких «топей» называлась Морем Сафи. Легенды гласят, что жил когда-то на свете царь Сафи, воинственный и отважный. И задумал он пройти великую аравийскую пустыню, и неожиданно напасть на врагов оттуда, откуда его никто не ждал, – со стороны «песчаных топей». Но как только ступил он во владения духов и потревожил их, белые пески тотчас же разверзлись и заволокли в недра свои и его самого, и все его войско.

Оставил свой след в изучении Хадрамаута и лейтенант Дж. УэлстеЬ, состоявший на службе под началом Стаффорда Хэйнса, капитана английского разведывательного судна, занимавшегося исследованием прибрежных земель в Южной Аравии в целях подбора места для обустройства угольной станции. Главным открытием, сделанным экспедицией с участием Дж. Уэлстеда в Южной Аравии, стали обнаруженные в 1836 г. в Хадрамауте древний порт Кана’ и развалины замка Накаб ал-Хаджр. Камни в окружавшей замок мощной защитной стене, высотой в 30–40 футов, с двумя сторожевыми башнями, были уложены так плотно, вспоминал лейтенант, что между ними не проходило даже лезвие ножа. Замок имел два входа: на севере и на юге. Так вот, на его стенах он увидел и скопировал старинные письмена. Буквы неизвестного ему алфавита ( химйаритского , как потом выяснилось), величиной в 8 инчей (20 см.) позволили воспроизвести их с абсолютной точностью (23).