Ростислав Долгилевич - Западный Берлин и советская дипломатия (1963–1969 гг.)

Сами мероприятия СССР и ГДР, хотя и не было недостатка в рассуждениях относительно их незаконности и негуманного характера, были расценены частью западногерманских средств массовой информации как весьма серьезное предупреждение в адрес федерального правительства. Советское посольство обращало особое внимание на высказывания ряда газет ФРГ и других западных стран о том, что «боннские политики „вздохнули с облегчением“, когда „малый берлинский кризис“ закончился» [361] Там же. .

В ФРГ, констатировало советское посольство, признавали, что «проведение маневров западнее Берлина явилось очень удачным контршагом с нашей стороны, который предоставлял возможность в любое время прерывать сообщение с Западным Берлином не только на земле, но и в воздушных коридорах» [362] Там же. . Для этого, по словам газеты «Генераль — Анцайгер», СССР и ГДР имели «внешне определенные оправдания».

В этих условиях любой протест западных держав «наполовину терял свою эффективность», а Советский Союз имел возможность переадресовать его ГДР под тем предлогом, что его войска только принимали участие в маневрах войск ГДР [363] General — Anzeiger, 5. IV. 1965. .

Вопреки официальному мнению правительства ФРГ ряд влиятельных западногерманских газет, в частности, «Штутгартер Цайтунг» и орган деловых кругов «Хандельсблатт», подвергли сомнению целесообразность проведенной в Западном Берлине акции с участием бундестага и пришли к выводу, что «в целом она закончилась не в пользу ФРГ» [364] АВП РФ, ф. 742, оп. 10, п. 36, д. 35, л. 14. . При этом подчеркивалось, что контршаги СССР и ГДР, например, запрещение Брандту проезда в Западный Берлин, не улучшили, а даже ухудшили статус-кво в Берлине для Запада.

Наконец, в ФРГ были серьезно восприняты предупреждения ГДР, что заседание в Западном Берлине не может не оказать отрицательного влияния на переговоры о новом соглашении о пропусках. В Бонне опасались, что правительство ГДР может аннулировать уже выданные пропуска на посещение западноберлинцами столицы ГДР в апреле — июне 1965 г. В ХДС/ХСС считали, что возможные меры ГДР в этом отношении нанесут большой урон пропагандируемой Брандтом политике «малых шагов» по пути улучшения отношений с ГДР [365] Там же, л. 14–15. .

Что касается крайне правых кругов ФРГ, то в их рядах раздавались призывы к США принять решительные меры и направить танковые колонны по автобанам и истребители в воздушные коридоры и воздушное пространство над Берлином. Отказ трех западных держав пойти дальше формальных протестов, их сдержанная позиция в отношении заседаний бундестага и бундесрата в Западном Берлине вызвали сильное недовольство крайне правых. Газета «Ди Вельт» писала, что если союзники ничего не предпримут, то конечный результат кризиса будет не в пользу Запада [366] Die Welt, 10. IV. 1965. .

Возможность возникновения белее серьезного кризиса из-за Берлина, в который оказались бы втянутыми западные союзники ФРГ, а также мероприятия СССР и ГДР, направленные прежде всего против Западной Германии и не затрагивавшие существенно права трех держав, привели к росту разногласий между ними и Федеративной Республикой. Некоторые средства массовой информации ФРГ сетовали на то, что в глазах значительной части мирового общественного мнения ФРГ предстала как «государство — нарушитель спокойствия». Так, газета «Вестдойче Альгемайне Цайтунг» писала: «Немецкое решение вновь провести заседание бундестага в Берлине было не везде правильно понято. Оно было расценено как акт политического наступления, который совсем не подходит к существующему политическому ландшафту» [367] Westdeutsche Allgemeine Zeitung, 10. IV. 1965. .

Всесторонне проанализировав итоги «малого берлинского кризиса», советское посольство в ФРГ пришло к следующему заключению. «Провокационная затея западногерманских правящих кругов, — говорилось в документе посольства, направленном в МИД 22 апреля 1965 г., — окончилась неудачей. Наши мероприятия оказались весьма эффективными. Они показали, что Советский Союз и ГДР не собираются отступать от своих принципиальных позиций в германском вопросе и намерены решительно противодействовать любым подобным попыткам со стороны реваншистских кругов ФРГ в будущем» [368] АВП РФ, ф. 742, оп. 10, п. 36, д. 35, л. 15. . «ФРГ, — говорилось далее в документе, — не смогла добиться подрыва авторитета ГДР». Напротив, «наше совместное выступление способствовало его росту. События показали, что Германская Демократическая Республика является хозяином положения на путях сообщения между ФРГ и Западным Берлином. В то же время ФРГ была лишена возможности оказать какое-либо эффективное воздействие на ГДР» [369] Там же. .

Советское посольство обратило внимание на то, что, по мнению многих представителей деловых кругов ФРГ, межгерманская торговля потеряла свое былое значение как средство экономического давления на ГДР. Подтверждение слабости и уязвимости позиций ФРГ в вопросе связей с Западным Берлином посольство видело и в выступлении Брандта со старым предложением о создании коридора между ФРГ и Западным Берлином и международного органа по контролю над ним [370] Там же. .

Посольство давало также практические рекомендации своему МИД по работе на западноберлинском участке дипломатического фронта. Оно рекомендовало активно использовать в советской пропаганде на

Запад и особенно в нейтральных странах то обстоятельство, что часть правящих кругов ФРГ опасалась негативного восприятия мировым общественным мнением действий ФРГ в Западном Берлине. Посольство предупреждало, что сам факт проведения после более чем шестилетнего перерыва пленарного заседания бундестага будет использоваться правительством ФРГ для подкрепления своих притязаний на Западный Берлин. Советские дипломаты не исключали также, что «наши контрмероприятия, особенно полеты самолетов над Берлином, будут использоваться для разжигания среди западногерманского и западноберлинского населения антисоветских настроений» [371] Там же, л. 16. . Эти предупреждения оказались своевременными и обоснованными.

Уже после того, как вспышка напряженности вокруг Западного Берлина почти угасла, СССР еще раз подтвердил свою позицию в нотах трем западным державам от 14 мая 1965 г. В советском документе отмечалось, что власти США, Англии и Франции в Германии, несмотря на протесты ГДР и неоднократные предостережения советской стороны, не только не приняли мер по предотвращению «опасной провокации» ФРГ в Западном Берлине, но и поддержали ее и фактически стали ее соучастниками. СССР обвинял западные державы в незаконном использовании воздушных трасс над ГДР для переброски в Западный Берлин участников «реваншистской демонстрации» ФРГ. Тем самым США, Англия и Франция нарушили четырехсторонние соглашения, на которые они ссылаются в нотах от 7 апреля 1965 г. Что касается Советского правительства, то оно «никогда не брало на себя обязательства обеспечивать „свободу доступа“ в Западный Берлин реваншистам и милитаристам из ФРГ, не имеющим никакого отношения к этому городу» [372] Сборник основных документов… (1964–1966), с. 334. . Относительно учений ГСВГ и ННА в ноте говорилось, что они проводились по плану.