Ростислав Долгилевич - Западный Берлин и советская дипломатия (1963–1969 гг.)

Обстановка, складывавшаяся вокруг Западного Берлина, не могла не обсуждаться в ходе встречи Л. И. Брежнева с В. Ульбрихтом, состоявшейся в Москве 17 февраля 1969 г., хотя в официальном сообщении об этой встрече Западный Берлин даже не упоминался. В него была включена лишь фраза о том, что руководители КПСС и СЕПГ «отметили повышение активности милитаристских кругов Западной Германии, стремящихся вопреки интересам народов создать очаг опасной напряженности в Европе» [594] Там же, с. 326–327. .

18 февраля 1969 г. ГДР предприняла еще одну попытку воздействовать на настроения общественности ФРГ и Западного Берлина, опубликовав заявление комиссии по иностранным делам Народной палаты — парламента Восточной Германии. В заявлении отмечалось, что созыв Федерального собрания ФРГ в Западном Берлине — это вопиющее нарушение международного права. Подчеркивалось, что этот шаг Бонна усиливает напряженность в Европе, осложняет отношения между ГДР и ФРГ и противоречит интересам жителей Западного Берлина [595] Neues Deutschland, 18.11.1969. .

Все эти шаги Москвы и Восточного Берлина оказались недостаточно эффективными и желаемых результатов не принесли. Поэтому СССР и ГДР, как и во время «малого берлинского кризиса» 1965 г., пустили в ход «тяжелую артиллерию». 21 февраля 1969 г. в советской и восточногерманской печати было опубликовано сообщение о том, что в соответствии с планом мероприятий по боевой подготовке штаба Объединенных Вооруженных Сил стран Варшавского Договора в начале марта в центральных и западных регионах ГДР будет проведено учение группы советских войск в Германии (ГСВГ) и Национальной Народной армии (ННА) ГДР под руководством Главнокомандующего Объединенными Вооруженными Силами государств-участников Варшавского Договора Маршала Советского Союза И. И. Якубовского. В ходе учения предусматривалась отработка вопросов взаимодействия войск в различных видах боевых действий [596] Правда, 21.11.1969; Neues Deutschland, 21.11.1969. .

Сообщение об учениях ГСВГ и ННА произвело сильное впечатление в ФРГ и Западном Берлине. Согласно информации, переданной в советское посольство министром иностранных дел ГДР О. Винцером, многие члены Федерального собрания ФРГ после публикации этого сообщения начали говорить, что они по состоянию здоровья не могут прибыть в Западный Берлин: у одних неожиданно оказалось «больное сердце», другим вдруг врачи «запретили летать» [597] АВП РФ, ф. 742, оп. 14, п. 46, д. 23, л. 34. . Неуверенность в прилете

выборщиков из ФРГ в Западный Берлин была столь велика, что президиум СДПГ вынужден был вечером 3 марта 1969 г. собрать в Западном Берлине своих «выборщиков», чтобы выяснить, каким числом голосов реально располагает партия на выборах президента ФРГ [598] Там же. .

21 февраля 1969 г., вдень публикации сообщения об учениях ГСВГ и ННА, В. Ульбрихт направил В. Брандту (как председателю СДПГ — Р. Д.) письмо, смысл которого сводился к следующему: в случае отказа от созыва Федерального собрания в Западном Берлине, сенат мог бы обратиться к правительству ГДР с ходатайством о предоставлении западноберлинским гражданам возможности посещений Восточного Берлина на Пасху 1969 г. Правительство ГДР отнеслось бы к такой просьбе благосклонно [599] Die Westberlinfrage. Dokumentation. s. 480. . 26 февраля 1969 г. Брандт сообщил, что президиум СДПГ принял к сведению письмо Ульбрихта, но вопрос о месте проведения Федерального собрания ФРГ не может быть предметом обсуждения между СДПГ и руководством СЕПГ [600] Ibid., s. 483. .

22 февраля 1969 г. К. Г. Кизингер вручил С. К. Царапкину памятную записку, являвшуюся ответом правительства ФРГ на заявление правительства СССР от 13 февраля 1969 г. В памятной записке говорилось, что правительство ФРГ стремится к тому, чтобы ни в коем случае не обострять положение в Европе. «В отношении Берлина его действия также определяются этими принципами» [601] Сборник основных документов… (1967–1971), с. 322. . Как и правительства западных держав, правительство ФРГ ссылалось на то, что уже три раза подряд — в 1954, 1959 и 1964 гг. — Федеральное собрание проводилось в Западном Берлине, не вызывая каких-либо осложнений. В памятной записке отвергались все упреки в адрес ФРГ и подчеркивалось, что боннское правительство «уважает права и ответственность четырех держав, а также четырехсторонние соглашения относительно Берлина; оно и не думает ставить под вопрос четырехсторонний статус города, равно как оно не ставило его под вопрос и в прошлом» [602] Там же, с. 323. .

После встречи канцлера ФРГ с послом СССР в Бонне Шютц сообщил, что Кизингер проинформировал его о готовности восточно-германских властей достигнуть соглашения с сенатом о посещениях западноберлинцами Восточного Берлина. Кизингер, сказал Шютц, «узнал об этом на встрече с советским послом Семеном Царапкиным» [603] АВП РФ, ф. 56–6, оп. 28, п. 1447, д. 151, ТАСС, 25.11.1969, л. 34-ВЕ. .Агентство «Рейтер» считало, что эта была инициатива не ГДР, а СССР [604] Там же, л. 35-ВЕ. .

24 февраля 1969 г. Шютц созвал заседание сената, чтобы «обсудить предложение коммунистов разрешить западноберлинцам посетить на Пасху Восточный Берлин». Это предложение он назвал недостаточным и сказал, что «любое новое соглашение о пропусках должно действовать, по крайней мере, год и предусматривать также пропуска на Троицу и Рождество» [605] Там же, ТАСС, 24.11.1969, л. 19-ВЕ. .

Выступая 24 февраля 1969 г. на пресс-конференции, Шютц заявил, что он немедленно предпримет шаги для выяснения того, «готова ли Восточная Германия вступить в какое-то новое соглашение, предоставляющее берлинцам большую свободу передвижения» [606] Там же, л. 8-АД. . Шютц выразил мнение, что Советский Союз «заинтересован в заключении какого-то соглашения», но подчеркнул, что нет никакой уверенности в том, хотят ли этого восточные немцы. «Это неплохой шанс, быть может, прекрасный шанс, и было бы глупо с нашей стороны не воспользоваться им» — добавил правящий бургомистр Западного Берлина [607] Там же. . В тот же день, 24 февраля, Шютц заявил по западноберлинскому радио, что, прежде чем может быть достигнуто какое-либо соглашение, предусматривающее, в частности, изменение места проведения выборов президента ФРГ, «Восточная Германия должна продемонстрировать свою готовность заключить какое-то долгосрочное соглашение о пропусках, охватывающее, по меньшей мере, год и предусматривающее несколько визитов за этот один год» [608] Там же. .

Кизингер, в свою очередь, «с таким же осторожным оптимизмом, как и Шютц, отозвался об этом советском предложении, назвав его весьма обнадеживающим шагом». Однако Кизингер подчеркнул невозможность достижения решения об изменении места проведения выборов, пока предварительные переговоры с Восточной Германией не дадут определенных позитивных результатов и не станет очевидной перспектива достижения соглашения на длительный срок.