Валерий Байдин - Древнерусское предхристианство

Женское украшение-оберег. Зигзагообразный рисунок, выполненный в технике зерни, создаёт стилизованный образ дождевых струй и падающей с неба росы – символов плодородия.

Лопасть прялки. Вологодская губерния. Середина XIX в.

В центре изображено «сияющее небо», ограждённое зубчатым поясом. Над ним покоится Луна на ленте звёзд в виде сдвоенных крестов. В верхних углах доски вырезаны лучи восходящего и заходящего Солнца. Нижнюю часть занимает образ «засеянной нивы», ограждённой решёткой из крестов, над землёй встают лучи утренней и вечерней зари. На ножке прялки помещено ещё одно изображение Луны – «ночного солнца».

Подвески-обереги. Медь, бронза, серебро, зернь. Клады и захоронения из разных областей России. IX–XIII вв.

Лунницы костровидных форм с изображением капель росы, дождя и крестов в виде процветших «кринов».

Лопасть прялки. Дерево, резьба. Заонежье. XIX в.

В узоре использован восьмилучевой солярный знак «громовик», двойной крест в небесном круге ограждён зубчатым узором-оберегом. Изображённый над солнцем пояс из шестилучевых звёзд, предположительно, знаменует «тринебесный» райский мир.

Прялка теремковая. Дерево, резьба. Ярославская губерния. Конец XIX в.

Прорезной узор состоит из сочетания костровидных знаков с процветающими «кринами». Прялка увенчана тройным изображением солнца: на восходе, в полдень и на закате.

Рубель (применялся для каталки белья). Дерево, выемчатая резьба. XIX в.

Архаический образ мироздания. Вверху «перунов крес», от которого исходят тройные лучи света, ниже – небесное «поле сиянское», усыпанное звёздами-семенами, под ним «засеянная нива», четыре косые креста соответствуют годовым фазам солнца, ещё ниже изображены восходящее под небосводом светило и обильные росы, в самом низу – «громовик».

Резной узор на лопасти прялки середины XIX века из Вологодской губернии, насыщен символикой света. В центре помещено «сияющее небо», ограждённое зубчатым поясом. Над ним покоится круглая Луна на ленте звёзд в виде сдвоенных кресов. В верхних углах доски вырезаны лучи восходящего и заходящего Солнца. На прялке XIX века из Заонежья восьмилучевой солнечный спас в середине круговых небес окружён зубчатым узором, а изображенный над солнцем пояс из шестилучевых звезд, возможно, означает «тринебесный» райский мир. На теремковой прялке конца XIX века из Ярославской губернии прорезной узор состоит из костровидных знаков с крестиками-цветками внутри, городки в навершии изображают солнце на восходе, в полдень и на закате.

Удивительный по смысловому богатству древнерусский образ мироздания запечатлён на деревянном рубеле конца XIX – начала XX веков из Архангельской губернии. Вверху изображен «перунов крес» – косой крест, пронзенный молнией. От этого знака, который можно истолковать и как архаический символ брачного соединения, и как разновидность шестилучевого громовика, исходят тройные лучи света. Ниже вырезано небесное «поле сиянское», усыпанное звездами-семенами, под ним – «засеянная нива», огражденная зубчатой каймой, и четыре сомкнутых креса, отмечающие главные вехи солнца. Ещё ниже видны солнечные лучи под небосводом, капли росы и спас (громовик).

Передок саней. Фрагмент. Дерево, плоская резьба. Новгород. Середина XI в.

Изображены «прикованные» к саням огнедышащие небесные кони с птичьими хвостами. Развевающиеся гривы выполнены в виде обережной косой плетёнки, хомуты на шеях покрыты защитными «кресами».

Произведения древнерусского искусства IV–X веков сохраняли родство с памятниками евразийского «звериного стиля» предыдущего тысячелетия. Знаменитая позолоченная оковка турьих рогов IX–X веков из кургана Чёрная Могила под Черниговом покрыта сложным узором – плетёнкой из прорастающих кринов в костровидной ограде. Необычайно выразительна четвёрка несущихся вскачь коне-птиц на резной доске саней середины XI века, найденной в Новгороде. Огнедышащие кони с раздвоенными птичьими хвостами несут за собой «летящие» сани. Развевающиеся гривы собраны в обережные косые плетёнки, хомуты усеяны защитными кресами .

Устойчивость религиозных преданий, хранившихся в памяти поколений, основывалась на единстве языка, священнодействий и мироощущения. Архаический образ вселенной сохранился в обряде встречи гостя или одаривания новобрачных «хлебом-солью». Язык помогает понять его всеохватный смысл. Слово хлеб, вероятно, было заимствовано из готского hlaifs «хлеб», однако в мифопоэтическом сознании русов оно сопоставлялось с колоб «круглый хлеб, каравай, шар». [550]Слово соль сохранило индоевропейскую праформу * sl -, ставшую в ряде родственных языков основой для наименования солнца. Быть может, от искрящегося белого цвета и важности для жизни соль в солонке стала символом небесного светила, а круглый хлеб-ко́лоб – образом земли. Передаваемая из рук в руки на ленте усыпанного вышитыми крестиками рушника, словно на водах небесной реки, «хлеб-соль» становилась образом мироздания и общинного мира, вручалась для счастливой жизни гостям и новобрачным. [551]Во время свадьбы вышитый убрус клали молодым под ноги, будто вознося их в поднебесье.

Древнерусский язык, обряды, остатки святилищ, древние украшения следует воспринимать как части единого культурного текста – следы праотеческой веры, со временем растворившейся в христианской культуре. Словесное и художественное осмысление мира происходило по-разному, в древнем искусстве образ являлся самодостаточным, предельно ёмким и «не изображал» религиозных верований. В иконописи, тесно связанной с библейскими сюжетами, аллегорические представления отвлечённых понятий появились ближе к концу Средневековья. Иллюстративность, вторичность по отношению к слову в русском искусстве возникла лишь с наступлением Нового Времени.

Незабываемы слова безвестного писателя XIII века: «О, светло светлая и украсно украшеная земля руськая!». Столь возвышенное восприятие родной земли сохранялось с дохристианских времен. Древние русы называли белым светом весь видимый мир. Края земли омывала небесная река. В догомеровские времена эллины называли её ^Keavoq, по ней в золотой лодке проплывал солнечный Гелиос. Спустя века в русских духовных стихах возникал тот же образ кругосветной реки: «Окиян-море всем морям мати: окинуло то море весь белый свет, обошло то море окол всей земли, всей подвселенныя». [552]По небу проплывали светила, но в глубине оно казалось неподвижным и потому называлось твердью. Выше облаков и ветров парил скрытый солнечным светом и небесной синью «осиянный» ирий. Там обитали души умерших, туда возносились дымы священных костров и на зиму улетали птицы. На вершине мира, в небесной темени скрывался ослепительно-незримый Сварог.