Сергей Федоров - Политические партии Англии. Исторические очерки

Изучение архивных материалов показывает, что секретные службы Соединенного Королевства приступили к сбору информации о Ленине и других большевистских лидерах (Л. Д. Троцком, Г. И. Зиновьеве, Л. Б. Красине) еще в 1914 г [676] Ibid. KV 2/501;KV 2/502. . В одном из обзоров сведений, собранных агентами МИ-5 за годы мировой войны, находим оценку программы большевиков как противоречащую целям внешней политики Лондона и там же рекомендации чиновникам Уайтхолла в отношении «экстремистского крыла российских социалистов»: «Помните, — гласит один из пунктов этой памятки, — что большевики ненавидят Англию и ее хорошо организованный демократический режим более всех других стран» [677] Ibid. KV 2/498. .

Несколько любопытных нюансов оценки ситуации в только что провозглашенной Республике Советов содержал очередной еженедельный обзор, представленный экспертами Политического и разведывательного департамента Форин офис 30 октября (12 ноября) 1917 г. «Большевизм, — подчеркивали его авторы, — представляет собой толстовство, искаженное и доведенное до крайних пределов. Но в данном случае на него рассчитывают немцы, которые видоизменили его в своих целях. Пока невозможно сказать, кто именно из большевистских лидеров получил германские деньги: некоторые, без сомнения, это сделали, другие же являются «честными фанатиками» [678] Цит. no: Ullman R. Op. cit. Vol. 1. P. 3. .

В этой связи уместно привести мнение капитана Д. Хилла — одного из наиболее информированных агентов МИ-6, который был направлен в Россию как пилот-инструктор летом 1917 г. [679] Подр. см.: Hill G. Go Spy the Land. London: Biteback Publishing, 2014 (1 st ed. 1932). P. 179. Посетив Смольный в первые дни после свержения Временного правительства, Хилл сделал однозначный вывод о намерении народных комиссаров прервать все связи с Антантой. Большевики, по его мнению, — «безжалостны, ограничены и привержены нескольким затасканным демагогическим лозунгам» [680] Milton G. Op. cit. P. 69. .

Несмотря на оценки такого рода, стоит заметить, что, по мнению некоторых исследователей, хорошо известная декларация А. Бальфура от 20 октября (2 ноября) 1917 г. о возможности воссоздания очага государственности евреев в Палестине имела своей скрытой целью привлечь симпатии части большевистских вождей — представителей этого народа, которых в Лондоне ошибочно считали сторонниками сионизма [681] Mackay R. Balfour: Intellectual Statesman. Oxford-New York: Oxford University Press, 1985. P. 315, 318. .

Период выжидания и неопределенности официального Лондона в отношении правительства В. И. Ленина подошел к концу 10 (23) ноября, когда Р. Сесил дал развернутое интервью британской прессе. Позицию Военного кабинета определяли, во-первых, громогласные внешнеполитические заявления большевиков о необходимости без промедлений перейти к мирным переговорам с Центральными державами; во-вторых, провал попыток А. Ф. Керенского и ограниченного круга его сторонников «революционной демократии» вернуться к власти с помощью вооруженной силы, символом чего стало отстранение от временного исполнения должности Верховного главнокомандующего и зверское убийство генерал-лейтенанта Н. Н. Духонина [682] Antonelli E. Bolshevik Russia. New York: A. Knopf, 1920. P. 194–195. ; в-третьих, неоправдавшиеся ожидания легитимации Учредительного собрания как высшего законодательного органа, который можно было бы противопоставить большевистской диктатуре; в-четвертых, ухудшение положения Антанты практически на всех фронтах мировой войны за исключением Палестинского.

Невзирая на различия в подходах членов Кабинета, высших чиновников силовых ведомств и ведущих дипломатов к политике на российском направлении, лорд Сесил в интервью попытался высказать обобщенное мнение о происходивших в России событиях не только Уайтхолла, но и всей властной элиты Британской империи. По его словам, действия большевистских вождей носят непродуманный, провокационный и предательский характер, а их призывы к союзникам вступить в мирные переговоры с Четверным союзом отвечают интересам Германии по расколу Антанты. Кроме того, правительство большевиков, захвативших власть в столице и еще нескольких крупных городах страны, не контролирует положение дел на остальной ее территории, к примеру, в области Войска Донского, атаман которого генерал от кавалерии А. М. Каледин одним из первых объявил народных комиссаров вне закона. В сложившихся условиях, заключал лорд Сесил, ожидать официального признания Советского правительства со стороны Лондона было бы довольно опрометчиво [683] Times, November 24, 1917; Manchester Guardian, November 24, 1917. Подр. см.: Amot Page. R. Op. cit. P. 109. .

Первым практическим следствием антибольшевистской позиции, озвученной в интервью Сесила, стало прекращение приема, публикации и передачи телеграмм и радиосообщений из России 16 (29) ноября 1917 г. Даже посол Д. Бьюкенен, который в первые дни после Октябрьского переворота выступал за установление с большевистским правительством рабочих контактов для ведения текущих дел, к концу ноября пришел к выводу о невозможности удержать Россию в войне и реальной перспективе образования российско-германского союза в ближайшее время [684] Бьюкенен Д. Указ. соч. С. 362, 366–367. .

Заседание коалиционного Кабинета, состоявшееся 23 ноября (6 декабря) 1917 г. подвело черту под периодом неопределенности позиции Уайтхолла и большей части британской общественности к Совету народных комиссаров (СНК). «Русский вопрос» занял на заседании главное место, получив обсуждение в следующих аспектах: угроза захвата германскими войсками северных портов (Мурманск и Архангельск) вместе с находившимися там колоссальными запасами вооружения, боевой техники и обмундирования, отправленной Антантой союзнику; проект установления контроля ведущих держав Согласия над Владивостоком и Транссибирской железной дорогой; опасения захвата, приобретения немцами или добровольной передачи им большевиками кораблей Балтийского и Черноморского флотов; наконец, отказ от продолжения военно-технической помощи российской армии впредь до прояснения общего положения дел в России [685] NAUK. CAB 23/4/67. Minutes of a Meeting of the War Cabinet, December 6, 1917. .

Чтобы довести мнение правящих кругов Соединенного Королевства до граждан России Д. Бьюкенен изложил позицию своего правительства на пресс-конференции, организованной им 25 ноября (8 декабря) 1917 г. в помещении британской дипломатической миссии на берегах Невы. Посол, который уже подал А. Бальфуру прошение об отставке и спустя месяц покинул Петроград, попытался сосредоточить внимание на ключевых проблемах теперь уже советско-британских отношений. Прежде всего, он высказал несколько дежурных фраз об огромной симпатии, которую испытывают британцы по отношению к русскому народу. Далее, прозвучали упреки в нарушении СНК союзнических обязательств и заверения в том, что союзники готовы признать только устойчивое правительство в России. В заключении дипломат осудил призыв большевистских лидеров к народам Востока поднимать восстание против «британских колонизаторов» и нападки на британцев, пребывавших на территории, контролировавшейся Советской властью [686] Бьюкенен Д. Указ. соч. С. 372–376. Данные статистики позволяют оценить экономические позиции Великобритании в России к началу Первой мировой войны: около 7 тыс. подданных Георга V проживали на территории Российской империи постоянно; а 35 % всех торговых судов в русских портах плавали под Юнион Джеком, см.: Keeble С. Op. cit. Р. 5–6. .