Дмитрий Котышев - От Русской земли к земле Киевской. Становление государственности в Среднем Поднепровье в IX–XII вв.

Сама русь к указанному времени все более утрачивала исходный скандинавский облик, превращаясь в определенную социальную общность-дружину, господствовавшую над местными славянскими объединениями. Эта эволюция и определила дальнейшую судьбу Русской земли. По точному замечанию А.С. Щавелева, русы вполне могли бы стать одной из периферийных народностей Восточной Европы, воспроизведя в других исторических условиях судьбу ранних исландцев [300] См.: Щавелев А.С. Русы/росы в Восточной Европе: модель инвазии и некоторые особенности интеграции в мире восточных славян (вторая половина IX–X в.)//Уральский исторический вестник. 2013. № 1 (38). С. 112. . Однако сложившиеся условия направили эволюцию руси в иное русло: она не стала отдельной разновидностью «континентальных скандинавов», а начала превращаться в высший социальный слой, элиту формирующейся политии.

Каким же образом можно определить характер этой политии, сформировавшейся на землях Среднего Поднепровья? Определенные зачатки властных отношений в восточнославянской среде существовали и до появления скандинавов в Восточной Европе. Развитие производящего хозяйства в среде славян создало определенные условия для первичной политической консолидации. Речь идет о том, что на VIII–XI вв. выпал период так называемого малого, или средневекового, климатического оптимума [301] См.: Клиге Р.К, Воронов А.М., Селиванов А.О. Формирование и многолетние изменения водного режима Восточно-Европейской равнины. М., 1993. С. 55. . Это позволяло даже при достаточно примитивной аграрной технике подсечного земледелия получить повышение урожайности зерновых культур, что, в свою очередь, не могло не сказаться на общем уровне благосостояния и развития восточнославянских социумов. Родоплеменные общинные образования начинают под влиянием факторов внутреннего развития, связанных с повышением прибавочного продукта, трансформироваться в первичные потестарные структуры [302] См.: Куббель Л.Е. Очерки потестарно-политической этнографии. М., 1988. С. 51. .

Источники наглядно подтверждают данный тезис: к моменту своего появления на исторической арене славяне находились на стадии поздней первобытности. Как отмечает Иордан, характеризуя славян VI в., «hi paludes silvasque эго civitatibus habent» («вместо городов у них болота и леса») [303] Иордан . О происхождении и деяниях гетов (Getica). СПб., 2000. С. 66, 128. . Это подтверждает и Прокопий Кесарийский, говоря о том, что славяне «…живут… в жалких хижинах, располагаясь далеко друг от друга и каждый меняя насколько можно часто место поселения… Да и имя встарь у склавинов и антов было одно. Ибо и тех и других издревле звали, спорами, как раз из-за того, думаю, что они населяют страну, разбросанно расположив свои жилища. Именно поэтому они и занимают неимоверно обширную землю» [304] Прокопий из Кесарии . Война с готами. М., 1950. С. 297–298. . Это прямо указывает на отсутствие в данное время укрепленных славянских городищ [305] Так полагает, напр., Б.А. Тимощук, см.: Тимощук Б.А. Восточные славяне: от общины к городам. М., 1995. С. 126. . Примечательно, что археологические культуры этого периода, отождествляемые со славянами, характеризуются наличием небольших поселений, население которых не превышало в среднем 60 человек [306] См.: Ляпушкин И.И. Славяне Восточной Европы накануне образования Древнерусского государства (VIII — первая половина IX в.)//Материалы и исследования по археологии СССР (МИА). 1969. № 152. С. 128; Приходнюк О.М. Семья у восточных славян в раннем средневековье (по материалам поселений на территории УССР)//Открытия молодых археологов Украины. Киев, 1976. С. 13. .

Подобные поселения образовывали собой компактные группы, в археологической литературе именуемые «гнездами поселений» [307] См.: Тимощук Б.А. Восточнославянская община. С. 79; Он же. Восточные славяне: от общины к городам. С. 129 и сл. Вероятно, подобная структура славянских поселений отразилась на страницах «Стратегикона» Маврикия, писавшего о том, что «хории склавов и антов расположены в ряд вдоль рек и соприкасаются друг с другом, так что между ними нет достойных упоминания промежутков, а лес или болота или заросли тростника примыкают к ним, то при нападениях, против них предпринимаемых, обычно случается так, что со вступлением в первую хорию там задерживается в бездействии все войско; остальные же хории, поскольку они расположены по соседству и имеют рядом леса, заметив это движение войск, легко избегают предназначенного им из-за близости расстояния» (Стратегикон Маврикия / Подг. В.В. Кучма. СПб., 2004. С. 104). . Сама структура этих поселений соответствовала стадии позднеродовой общины — жилища группировались вокруг хозяйственных построек, образуя крупные дворохозяйства. Границы этих хозяйств можно проследить по остаткам заборов [308] См.: Приходнюк О.М. Слов'яни на Поділлі (VI–VII ст. н. є.) Київ, 1975. С. 11; Русанова И.П. Славянские древности между Днепром и Западным Бугом//Свод археологических источников (далее — САИ). 1973. С. 23–24. . Предполагается, что именно в рамках подобных структурных образований, археологически определяемых как «гнезда поселений», начинают консолидироваться первичные племена. Первые признаки движения в направлении складывания управленческой иерархии, зачатков политической администрации приходятся на VII в. Именно в это время в ареале восточнославянских племен зарождаются первые образования протогородского типа.

Считается на сегодняшний день общепризнанным, что возникновение протогородских поселений в среде локальных сельских общин — первый шаг на пути к государству. Протогородские (или раннегородские) образования являлись в первую очередь центрами сосредоточения, реализации и перераспределения прибавочного продукта, то есть выполняли политико-административные функции [309] См.: Большаков О.Г., Якобсон В.А. Об определении понятия «город»//История и культура народов Востока. Л., 1983. . Именно способность не только производить прибавочный продукт, но и накапливать, а также перераспределять его стала тем самым маркером, который зафиксировал момент превращения племенных структур в вождестские [310] См., напр.: Коротаев А.В. Об одной из предпосылок классообразования, политогенеза и урбанизации//Социально-пространственные структуры в стадиальной характеристике мирового культурно-исторического процесса. М., 1992. Ч. 1. С. 48; Wright Н. Prestate Political Formation//On the Evolution of Complex Societies. Malibu. 1982; Wright H., Johnson G. Population, Exchange and Early State Formation in Southwestern Iran//American Anthropologist. 1975. vol. 77. № 2. . Следовательно, урбанизация может рассматриваться как один из достоверных критериев процесса политогенеза. Более того, на мой взгляд, и политогенез, и урбанизация являются разными гранями одного и того же явления [311] Cm.: Childe H.G. The Urban Revolution//Town Planning Review. 1950. V. 21; Adams McC . The Evolution of Urban Society. Chicago. 1960. P. 11; Массон B.M . К вопросу о «городской революции»//Тезисы докладов на IV сессии по Древнему Востоку. М., 1968. С. 15; Он же . Экономика и социальный строй древних обществ. Л., 1976. С. 121–124; Он же . Алтын-Депе: Раскопки города бронзового века в Южном Туркменистане. Л., 1981; Он же . Первые цивилизации. Л., 1989. С. 160–176. .