Джонатан Шепард - Начало Руси. 750–1200

Значительные изменения происходили также в Чернигове и его окрестностях. На берегах Средней и Нижней Десны и особенно вдоль ее притока Сейма находились многочисленные славянские поселения. Эти плодородные долины в X в. были заселены более плотно, чем долина Днепра. Именно по ним шла основная волна миграции славян. Случайные находки кладов с дирхемами или отдельных предметов из серебра свидетельствуют о том, что большое количество серебра проходило по этим долинам или переходило из рук в руки где-то неподалеку. Однако, если не считать нескольких кустов поселений на Средней Десне, около Чернигова, укрепления на мысах и окрестные населенные пункты не содержат ничего, что позволило бы рассматривать их как значительные центры средоточения богатства и власти.

Но вот, начиная со второй половины IX в., поселение в Чернигове начинает расширяться, а другие возникают в непосредственной близости от него, например, в Гульбище. Населенный пункт, который был изучен самым исчерпывающим образом и который, как оказалось, имеет чрезвычайно важное значение, находился в Шестовицах, в 12 км к юго-западу от Чернигова. Там в обширном некрополе было найдено десять византийских и мусульманских монет, из которых самые ранние — это саманидский дирхем 895/896 г. и две монеты Льва VI. Найденные в Шестовицах монеты напоминают монеты из некрополя на Старокиевском холме, причем характерный для того и другого места ритуал захоронения, оружие и иной инвентарь не находят близких аналогий где-либо в ином месте по среднему течению Днепра. Насколько эти хронологические характеристики применимы к другим некрополям в окрестностях Чернигова, не ясно. Причина неясности отчасти заключается в относительной скудости погребального инвентаря, а также в преобладании трупосожжений и в массовом разрушении курганов в современную эпоху. Из шестидесяти курганов, раскопанных в Седневе (Сновске), только шесть содержат большой набор оружия, но и в данном случае их инвентарь беднее, чем инвентарь 30 могил тяжеловооруженных воинов — 20 % от общего числа — в Шестовицах. Не подлежит сомнению, что в этих могилах похоронена элита. На основании имеющихся сведений можно предположить, что поселение в Шестовицах было основано примерно в начале X в. В нем жили люди того же типа, что и люди, внесшие изменения в жизнь Киева, причем, как и в Киеве, хотя и несколько раньше, численность населения Чернигова и прилегающих к нему речных долин также заметно возросла.

О третьей из упомянутых выше важнейших новаций можно судить по текстам документов, которые были изданы византийскими императорами и содержали соглашения между императорами и отдельными русами. Эти договоры (как мы будем их называть, хотя первый из них вполне мог быть облечен в форму грамоты о привилегиях) приводятся в статьях «Повести временных лет» под 907 и 911 гг.; первый из них читается в виде фрагментов, вплетенных в рассказ о походе русов на Царьград, в то время как второй будто бы воспроизводится полностью. Не может быть серьезных сомнений, что приведенные в летописи тексты основаны на подлинных грамотах или договорах, пусть даже редакторы летописи опустили или приукрасили некоторые места. Указанные в летописи даты заключения договоров весьма правдоподобны. Одна из них — сентябрь 6420 (здесь = 911) г. указана в самом тексте второго договора, равно как имена правящих императоров — Льва VI, Александра и Константина. Согласно сведениям летописи, только первые два императора санкционировали тот договор, фрагменты которого приведены в летописной статье 907 г. Эти сведения соответствуют тем порядкам в управлении государством, которые были тогда приняты в Византии: малолетнего Константина короновали как соимператора только в мае 908 г. [157] Shepard J . Vikings in Byzantium // The Vikings in the East / Ed. T. S. Noonan (в печати). Поэтому дата статьи — 907 г. вполне могла читаться в том тексте документа, из которого летопись приводит выдержки. Совершенно ясно, что два договора были составлены с интервалом в несколько лет: имена пяти русов, упоминаемых в связи с первым документом, фигурируют и в числе четырнадцати имен, перечисленных в договоре 911 г.

Документы связаны между собой и в другом отношении: фрагменты, извлеченные из договора 907 г., производят впечатление предварительных набросков по отношению к более развернутому тексту договора 911 г. В извлечениях оговариваются бытовые условия, при которых русы имеют право торговать в Константинополе. Русы должны были жить «у святого Мамы», в порту на Босфоре в северной части города, причем надлежало составить их полный поименный список. Они обеспечивались жильем и бесплатным питанием в течение шести месяцев, они могли входить в город единовременно «одними вороты со царевымъ мужемъ, без оружьа». [158] ПВЛ. T. 1. Под 907 (6415) г. С. 25. О практической стороне этих правил см.: Литаврин Г. Г. Условия пребывания древних русов в Константинополе в X в. и их юридический статус // ВВ. 1993. T. 54. С. 81–92. Те, кто приезжали без товаров, месячного обеспечения не получали. «Князь» русов должен был не допускать актов насилия «в селѣх в странѣ нашей». Судя по этим выдержкам, основное внимание было уделено практическим вопросам пребывания русов в столице, а не процедурам разрешения споров или другим подобным случаям. Текст второго договора затрагивает такие случаи и устанавливает размер штрафа за наиболее вероятные формы оскорблений и ущерба, которые русы и «христиане» могли нанести друг другу. Устанавливаются правила возмещения потерь — груза или команды, в случае повреждения судна; если злодей ищет убежища в Константинополе, затягивая свои торговые дела, «да жалуютъ русь хрестьаньску царству», и провинившийся должен быть выдан. [159] ПВЛ. Т. 1. С. 28. Эти положения договора 911 г. нельзя считать абстрактными мыслительными конструкциями византийских клерков. Длинная статья о помощи при кораблекрушениях касалась как византийских, так и русских судов, причем более поздний договор содержит указания на то, что русы действительно встречали византийские суда в устье Днепра. Статья о помощи отражает реальные опасности плавания по Черному морю, как и читающееся в договоре 907 г. условие, согласно которому русы имеют право перед возвращением на родину получить «брашно, и якори, и ужища, и парусы, и елико надобе». [160] Там же. С. 24, 27, 37 (договор 944 г. о рыбаках из Херсона). О сходстве некоторых положений договора и различных скандинавских законодательных сводов XII–XIII вв. см.: Stein-Wilkeshuis М. A Vikingage Treaty Between Constantinople and Northern Merchants, with its Provisions on Theft and Robbery // Scando-Slavica. 1991. Vol. 37. P. 39–46. Cм. также: Malingoudi J. Die russisch-byzantinischen Vertrfige des 10. Jahrhunderts aus diplomatischer Sicht. Thessaloniki, 1994.

Первый договор, по сути дела, наметил правила повседневного поведения приезжих русов, а несколько лет спустя был издан в форме договора более полный комплекс положений, опирающихся на практику как византийцев, так и русов. Взятые вместе, тексты производят впечатление, что они призваны урегулировать новое положение вещей, а не просто кодифицировать ряд существующих обычаев и более точно, чем раньше, определить сферу их применения. Второй договор, в какой-то мере, подтверждает это, говоря, что ранее не существовало заверенного клятвой или письменного соглашения, удостоверяющего «от многих лѣт межи хрестианы и русью бывынюю любовь». [161] ПВЛ. T. 1. C. 26. Отсюда можно понять, что более ранний документ не считался крупномасштабным двусторонним соглашением, ратифицированным правителями двух государств или их полномочными представителями. Оригинал документа 907 г., возможно, был ненамного пространнее, чем его сохранившиеся фрагменты — просто разрешение заниматься коммерцией в Константинополе, а также частности, касающиеся обеспечения бесплатным жильем и провизией. Решить эти частные вопросы было необходимо, потому что установление регулярных связей между Константинополем и речными путями русов являлось чем-то совсем новым. Гарантия византийцев предоставить русам запасы провизии и корабельное снаряжение для обратного плавания выглядит как признание повышенных опасностей, с которыми было сопряжено их путешествие. Беспрецедентная льгота императора была предоставлена русам в то время, когда «порождения дьявола» неистовствовали, опустошая поселения на востоке от Днепра, а строители загоняли сваи во влажную почву Подола, закладывая фундамент нового, обращенного к реке района Киева.