Лев Заборовский - Россия, Речь Посполитая и Швеция в середине XVII в.

Итак, середина 50-х годов XVII в. была важным этапом дальнейшего развития Восточной Европы. И дело не в драматизме происходивших тогда событий, столь привлекавших прежнюю историографию. Именно в тот период наметились изменения в положении и взаимоотношениях главных участников борьбы в Восточной Европе и на Балтике, России, Речи Посполитой и Швеции, оказавшие серьезное влияние на политическую жизнь региона во второй половине XVII — начале XVIII в.

Не удивителен постоянный интерес к истории той поры на протяжении более чем 300 лет, начиная от многочисленных сочинений современников и кончая исследованиями наших дней. Многие проблемы изучены достаточно полно. В марксистской историографии нашей страны и народной Польши углубленно разрабатывались многие стороны социально-экономической, внутри- и внешнеполитической жизни трех названных государств, их взаимоотношения, подводились общие итоги их развития к середине XVII в. Эта многолетняя исследовательская деятельность обобщена в крупных коллективных трудах [6] Гісторыя Беларускай ССР. Мінск: Навука і тэхніка, 1972. Т. 1; История Литовской ССР: С древнейших времен до наших дней. Вильнюс: Мокслас, 1978; История Молдавской ССР. Кишинев: Картя молдовеняска, 1965. Т. 1; История СССР: С древнейших времен до наших дней. М.: Наука, 1966–1967. Т. 2–3; Очерки истории СССР: Период феодализма XVII в. М.: Изд-во АН СССР, 1955; История Польши. М.: Изд-во АН СССР, 1956, Т. 1; 2-е изд., доп.; История Швеции. М.: Наука, 1974; Історія Української РСР. Київ: Наукова думка, 1979. T. 1, кн. 2; T. 2; Dzieje Polski. Wyd. 2. Warszawa, 1978; Historia Polski. Wyd. 5. Warszawa, 1969. T. I, cz. 2; Polska XVII wieku: Państwo. Społeczeństwo. Kultura. Wyd. 3. Warszawa, 1977; Zarys historii Polski. Warszawa, 1979, и др. Шведские историки подготовили многотомное исследование по истории своей страны, очень традиционное по взглядам. См.: Den Svenska Historien. Stockholm, 1967. T. IV, V. .

Серьезному изучению был подвергнут период конца 40-х — первой половины 50-х годов XVII в., причем немало внимания уделялось историографической стороне дела [7] Бухало Г. В. Сучасна польська історіографія про возз'єднання України з Росією. — Український історичний журнал, 1976, № 6, с. 130–133; Вайнштейн О. Л. Русско-шведская война 1655–1660 годов: Историографический обзор. — Вопр. истории, 1947, № 3, с. 53–72; Галактионов И. В . Из истории русско-польского сближения в 50–60-х годах XVII в: Андрусовское перемирие 1667 г. Саратов: Изд-во Саратовского ун-та, 1960, с 4–9, 26–42; Голобуцкий В . Дипломатическая история освободительной войны украинского народа 1648–1654 гг. Киев: Госполитиздат УССР, 1962, с. 3–33; Поршнев Б. Ф. Франция, Английская революция и европейская политика в середине XVII в. М.: Наука, 1970, с. 43–44, 210–211, 238–243, 246, 248–249; Heymowski А . Karl X Gustav och den polska historieskrivningen. — KFÅ, 1957, s. 31–44; Polska w okresie drugiej wojny północnej 1655–1660. Warszawa, 1957, t. I, s. 83–88; Stade A. Geneza decyzji Karola X Gustawa o wojnie z Polską w 1655 r. — In: Studia i materiały do historii wojskowości, 1973, t. XIX, cz. 2, s. 19–91; Ibid., 1971, t. XVII, cz. 2, s. 229–234; Åsard B . Upptakten till Karl X Gustafs anfall mot Polen 1655: Till frågan um krigets mål och medel. — KFÅ, 1970, s. 7–9, 20–21. . Последнее дает возможность, не останавливаясь на персоналиях, показать основные результаты проделанной моими предшественниками работы.

Много сделано для исследования генезиса и развития важнейшего события тех лет в Восточной Европе — освободительной войны украинского народа 1648–1654 гг. вплоть до акта Переяславской рады, их влияния на обстановку в регионе, политики Украины в целом и ее отношений с Россией и Речью Посполитой в особенности. Анализировалась подготовка (в том числе в военной сфере) к русско-польской и Первой Северной войнам участников этих конфликтов, ход боевых действий. В польской, русской дореволюционной и советской историографии рассматривались основные черты внутреннего и международного положения Речи Посполитой, причины польско-литовских военных неудач 1654–1655 гг. Одна из тем, вызывавших неизменный интерес исследователей, — деятельность различных групп правящего класса Речи Посполитой, не только королевского лагеря, но и оппозиционных течений в 40–50-е годы XVII в. Она весьма нелегка для расшифровки из-за скудности данных, особенно при анализе неофициальной политики, и до сих пор не выяснена с желательной полнотой, хотя очень важна для понимания реальной картины событий тех лет. Совершенно недостаточно изучены альтернативные внешнеполитические программы, выдвигавшиеся оппозиционными группировками польско-литовских феодалов в 1648–1655 гг. Несколько больше исследованной является официальная внешняя политика Речи Посполитой в названный период, в том числе ее двусторонние отношения с Россией, Швецией, Османской империей и ее вассалами, с некоторыми другими государствами. Но международное положение Речи Носполитой в те годы не оценено в комплексе, не подведены политические итоги деятельности ее дипломатии, включая особо важный вопрос о возможности предотвратить, затруднить или отсрочить дипломатическими средствами шведское нападение. Внешнеполитические акции Речи Посполитой на юго-востоке рассматриваются изолированно, без достаточного учета активности русско-украинской дипломатии, без корреляции русскими архивными материалами, что иногда создает не вполне правильное представление о достигнутых в этом районе варшавским двором реальных результатах.

Для шведской историографии проблематика войн Карла X почти столь же традиционна, как Тридцати летней и Северной 1700–1721 гг. войн. Основой такого интереса является стремление изучить эпоху великодержавия Швеции и понять причины его недолговечности. В этом смысле Северная война 1655–1660 гг. важна и потому, что она стала первой серьезной неудачей шведской великодержавной программы.

Шведские (частью и советские) историки посвятили много усилий анализу разных сторон внутренней ситуации в Швеции в 40–50-х годах XVII в. В ряде работ подвергнута изучению внешняя политика Швеции накануне и после заключения Вестфальского мира 1648 г., включая ее взаимоотношения с Россией, Речью Посполитой и другими государствами. В шведской историографии сложились давние и весьма устойчивые традиции, своего рода штампы в оценке внешней политики страны 1649–1655 гг., отнюдь не всегда представлявшие эту политику в реальном свете. Постоянно подчеркивалось стремление Швеции к нормализации отношений со всеми державами, а с момента возникновения англо-голландской морской войны 1652–1654 гг. — курс на вооруженный нейтралитет как основную линию шведской политики. При характеристике последней доказывалось решающее значение в ней западного сектора сравнительно с восточным, утверждалось, что во взаимоотношениях с Речью Посполитой правящие круги стремились лишь к сохранению статус-кво и только с появлением на шведском троне Карла X Густава и началом русско-польской войны произошла коренная перемена в сторону постепенной подготовки вмешательства в восточноевропейский конфликт.