Михаил Медведев - Император Павел Первый и Орден св. Иоанна Иерусалимского в России

Некоторые особенности этого замечательного убранства (прежде всего шапка в графской короне, совершенно не характерная для России, и т. д.) позволяют предположить, что часть композиции была механически позаимствована из герба французского или итальянского собрата по ордену. Логичнее всего, если объектом подражания была ранняя, не дошедшая до нас версия герба предыдущего поручика, в которой вполне могла появиться подобная шапка.

Замечателен и герб Джакомо Кваренги, помещенный на гравированном портрете работы Сандерса по рисунку Виги. Дизайн герба точно соответствует изображению, которое в свое время было представлено в капитул при вступлении Кваренги в Орден. Добавлены лишь орденские знаки: крест за щитом и госпитальерские четки. Как известно, Кваренги был чрезвычайно горд своим кавалерским статусом; не удивительно, что и при оформлении собственного герба он соблюдал общеорденскую традицию использования розария.

Скорее всего, употребление розария в русских кавалерских гербах сдерживалось не только монашеским и чужеземным обликом этого атрибута, но и тем, что российское дворянство и обслуживавшие его художники были недостаточно знакомы с гербовыми традициями Ордена.

Ношение знака без короны и без приоратских эмблем в углах между плечами креста было особенно естественно для того, кто стоял во главе всего Ордена. Судя по иконографии Павла I, он пользовался крестом на цепи как специфическим знаком магистерского сана. Происхождение этого креста не вполне ясно. Возможно, это и есть поднесенная Павлу орденская реликвия — знак, некогда принадлежавший великому магистру Ла Валетту (или приписывавшийся ему). В любом случае едва ли правомерно отождествлять крест на цепи с Большим крестом, который был принят Павлом 29 ноября 1797 года ( Перминов П. В . Под сенью восьмиконечного креста. М., 1991, с. 102 и др.).

Ныне в собрании Государственного Русского Музея (СанктПетербург). Опубликован в журнале: Наука и религия. 1989, № 12, 2-я с. обл.

Sherbowitz, Toumanoff . Op. cit. p. 20. Командор принадлежал к роду Лопот (Лопотт) герба «Корчак» (в червлени три отвлеченных серебряных пояса, укорачивающихся книзу).

Причины появления неожиданных титулов польско-литовского дворянства бывали самыми различными: претензии на титулы татарского или иного ориентального происхождения, претензия на унаследование титула по женской линии, происхождение от обладателей округов — «графств» (как это было с графами Соллогубами), узурпация или ложное истолкование чужой привилегии, дающей право испрашивать титул, простая узурпация титула и т. д.

«Высочайше утвержденные правила для принятия дворянства Российской империи…» от 15 (26) февраля 1799 года, § 9, 14; специально оговаривается обязательное представление герба. ПСЗ-1, 1799, № 18859.

РГАДА, ф. 28, oп. 1, д. 24, ч. 7.

Воллодковичи (Володковичи) — старый польско-литовский род измененной версии герба «Радван». Гербовый щит рода, помещенный в орденских документах с различными дополнениями, сам по себе традиционен, и право рода на него бесспорно.

Сегодня род Воллодковичей представлен как в Европе, так и в Новом Свете: Birk Н. D. Armorial Heritage of Canada… Toronto, 1984, p. 210.

Этот герб (гербовые щиты Российской империи и Герцогства Шлезвиг-Голштинского на груди императорского двуглавого орла как щитодержателя был принят отцом Павла, Петром Федоровичем в качестве российского наследника и часто употреблялся им после восшествия на императорский престол в нескольких основных версиях: Узденников В. В. Монеты России. М., 1986, с, 389–390, 431; Висковатов А. В . Историческое описание одежды и вооружения российских войск… ч. Ш. СПб., 1899, табл. 398, 400, 425–428, 435, 460, 471. По праву рождения этот герб принадлежал также Павлу Петровичу, и в бытность престолонаследником будущий великий магистр порой пользовался им. Интересную версию российско-голштинского герба можно, в частности, встретить на внутренних дверцах инкрустированного бюро, принадлежавшего Павлу Петровичу, в собрании Гатчинского дворца.

Другие возможные причины отказа: трагические ассоциации (гибель отца), геральдически невнятное повторение орла в щите и за щитом, рыхлость композиции, излишнее сходство с супружеским гербом (впоследствии по подобной схеме строились гербы императриц — например Елизаветы Алексеевны, и великих княжен — Марии Павловны, великой герцогини Саксонской: Ровинский Д. А. Подробный словарь русских гравированных портретов. СПб., т. II, 1888, с. 1236 и других).

Задачей работы не является перечисление всех возможных геральдических воплощений унии 1798 года. Это вряд ли имело бы историографическую ценность, хотя и было бы довольно любопытно.

Как уже отмечалось ранее, крест часто употреблялся другими категориями рыцарей.

Образцовый рисунок герба был гравирован Н. Уткиным в Академии художеств. На этом рисунке орденская корона изображена с пятью видимыми зубцами на обруче, из которых только три завершены в виде листьев, а на двух остальных помещены жемчужины (вместо листьевидного завершения всех зубцов, как на реальной короне). Это — лишь проявление графической вольности, общепринятой в России XVIII века при изображении геральдических корон. Точно так же и императорская корона оказывается то с пятью, то с девятью, то с семью видимыми зубцами, их завершения варьируются и т. д. Показательно, что в манифесте 1800 года орденская корона изображена с пятью листовидными зубцами и на одних таблицах украшена жемчугом, на других оставлена целиком залою.

Узаконение 10 августа в высшей степени любопытно с чисто российской точки зрения. Оно реформировало московский великокняжеский герб; святой Георгий лишился золотого плаща, принадлежавшего ему по пожалованиям Екатерины. Это могло быть и результатом ошибки художника, и сознательным антиекатерининским демаршем, аналогичным реформе костромского герба 1797 года, некоторым переименованиям городов и т. д. Еще одна черта «уткинского дизайна» российского герба — крест, венчающий скипетр в правой лапе орла. Расценивать этот крест как результат влияния Державного ордена не следует. Увенчание императорского скипетра (в его геральдической проекции) крестом было общей нормой российской геральдики вплоть до середины XIX века, хотя были и другие варианты: в виде двуглавого орла (в конце концов возобладавшее), в виде цветка и др.

Старейший пример помещения андреевской цепи в составе герба Российской империи относится к 1699 году (пробная полтина, см.: Узденников . Цит. соч. с. 48, 147); в этом случае орел изображен в щите, и цепь окружает щит. При изображении орла вне щита цепь то окружала его целиком, то помещалась вокруг щитка на его груди. Второй вариант неизменно доминировал. Порой цепь помещалась на груди орла даже при изображении орла в щите. Еще в 1720-е годы граф Санти зафиксировал эту не вполне корректную практику как официально принятую: РГАДА, ф. 286, oп. 1, д. 61, л. 110. Тем не менее к концу XVIII века при помещении орла в щит андреевскую цепь и другие орденские знаки чаще всего снова стали выносить за пределы последнего. Так это было и в описанном выше российско-голштинском гербе.