Дэвид Хоффманн - Взращивание масс. Модерное государство и советский социализм, 1914–1939

Энтузиазм советских вождей в отношении государственного экономического планирования был частью всеобщей тенденции, сложившейся после начала Первой мировой войны. Многие прогрессивные экономисты в Соединенных Штатах были уверены, что государственные координирование и планирование необходимы, если стремиться соответствовать вызовам современной промышленной эпохи. Экономист Торстейн Веблен считал, что государственные ведомства, созданные в военное время, могут использоваться после войны, чтобы избавить американский капитализм от расточительства, вызванного погоней за наживой. Он и его последователь Стюарт Чейз призывали к сильному государственному вмешательству в экономику под руководством экспертов — в глазах Веблена и Чейза это было средством улучшить материальное положение населения и добиться социального мира. Оба они восхищались советским экономическим планированием. В 1927 году Чейз посетил Москву, где был очарован советским Госпланом [216] Engerman D. C. Modernization from the Other Shore: American Intellectuals and the Romance of Russian Development. Cambridge (Mass.), 2003. P. 155–162. В годы Великой депрессии Чейз призвал создать Национальную планирующую коллегию, которая будет издавать указы (он использовал русское слово) об общественных работах, пенсиях по возрасту и сельскохозяйственном регулировании (все эти предложения были частично реализованы в рамках Нового курса). . Рексфорд Тагуэлл, будущий член «мозгового треста» Нового курса Франклина Делано Рузвельта, ездил в Москву вместе с Чейзом и сделал вывод, что стабилизация страны — результат советского экономического планирования. Когда началась Великая депрессия, Тагуэлл продолжал восхвалять советскую систему, написав, что «в России уже проступают контуры будущего» [217] Filene P. G. Americans and the Soviet Experiment, 1917–1933. Cambridge (Mass.), 1967. Р. 198–199. См. также: Vaudagna М. A Checkered History: The New Deal, Democracy, and Totalitarianism in Transatlantic Welfare States // The American Century in Europe / Eds. R. L. Moore and M. Vaudagna. Ithaca, 2003. Р. 219–242. .

После запуска пятилеток и стремительной индустриализации интерес к советской плановой экономике вырос во всем мире. В 1933 году, вслед за визитом советской экономической делегации, турецкое правительство объявило о собственном пятилетнем плане, в большой степени основанном на рекомендациях советских гостей по поводу промышленного развития [218] Zürcher E. J. Turkey: A Modern History. Rev. ed. New York, 2004. Р. 206. . Гитлеровские чиновники проявили большой интерес к советскому экономическому планированию и сами включились в гонку темпов развития, заданную СССР [219] Написанный в 1936 году меморандум Гитлера о немецком четырехлетнем плане (о начале которого было сообщено позднее в том же году) констатировал, что Германия должна прибегнуть к таким же мерам экономического планирования, как и Россия, чтобы подготовиться к войне. См.: Tooze J. A. The Wages of Destruction: The Making and Breaking of the Nazi Economy. New York, 2006. Р. 222–223. . Раньше большинство русских интеллектуалов смотрели «на Запад», а теперь поток идей, казалось, пошел в обратном направлении. Советский Союз представлял собой уже не просто источник вдохновения для социалистов-революционеров — отныне это был новый экономический архетип, с которым капиталистическим лидерам приходилось считаться.

Конечно, привлекательности советской модели способствовало еще и то, что ее успех совпал с тяжелым кризисом капиталистического строя. Неудачи классического экономического либерализма перед лицом Великой депрессии заставили многих социальных мыслителей начать поиск альтернатив. Кроме того, Великая депрессия усилила чувство, что в век машин нужны новые формы экономической и социальной организации общества. В большинстве стран заводы стояли без дела, а рабочие страдали от безработицы, в то время как в Советском Союзе строились сотни новых заводов и каждый рабочий мог трудиться. Советская плановая экономика предлагала путь в будущее — целенаправленное применение людских ресурсов, которое, как считалось, позволит рабочим насладиться плодами своего труда. Тот факт, что СССР, по крайней мере в теории, не только мобилизовывал ресурсы страны, но и защищал благополучие рабочих, только усиливал его притягательность. В других странах вмешательство государства в экономику тоже сочеталось с расширением государственных программ социальной помощи. Некоторые политические деятели предлагали такие программы специально с целью предотвратить волнения или стремясь соответствовать экономическим требованиям эпохи. Так было в 1919 году, когда британский премьер-министр Дэвид Ллойд Джордж предупредил, что государство должно решить проблему дефицита жилья, чтобы противодействовать угрозе большевизма [220] PRO. CAB 23/9. War Cabinet 539. Р. 4–5. . И действительно, в годы между мировыми войнами британское правительство субсидировало строительство 1,5 миллиона жилых единиц для рабочих [221] Laybourn К. The Evolution of British Social Policy. P. 202. .

Во многих странах чиновники расширяли социальное обеспечение не только из-за политических тревог, но и для сохранения того, что они считали людским капиталом своей страны. К примеру, японское правительство заменило ранее существовавшую мешанину частных благотворительных организаций государственными программами. В 1920 году японским Министерством внутренних дел было создано Бюро социальных дел, в ведении которого оказались помощь бедным, ветеранам и защита детей, а в 1938 году японским правительством военного времени было учреждено Министерство здоровья и благополучия [222] Garon S. Molding Japanese Minds. P. 49–58. . В 1930-е годы многие государственные деятели принимали решение о расширении социального обеспечения из соображений готовности к войне.

В эпоху между мировыми войнами социальное обеспечение не обосновывали защитой прав человека — эта норма придет только после 1945 года. Международный консенсус по поводу защиты прав человека возник только в качестве реакции на нацизм и Вторую мировую войну. До войны власти были мотивированы желанием защитить население, нацию или расу от вырождения [223] Mazower M. Dark Continent. P. 103, 298–299. . Беспокойство по поводу вырождения началось уже в XIX веке, но с ростом международного напряжения в межвоенной Европе оно стало все в большей степени приобретать черты социал-дарвинизма. Некоторые общественные и политические деятели считали, что их стране необходимо возрождение энергии народа, если она хочет защитить себя или укрепить свои позиции в мире, который делается все более и более враждебным. Программы социальной помощи в этом контексте становились в первую очередь орудием поддержания жизненной силы всего народа, а не средством сохранить достоинство отдельных лиц.

Яркий пример этого подхода — тот факт, что Советский Союз, как и несколько других стран, требовал, чтобы все его граждане трудились. С 1930 года советское правительство гарантировало работу каждому, но вместе с тем лишило своих граждан права не работать. Труд стал одновременно правом и обязанностью. Отказ от выполнения «общественно полезного труда» мог привести к аресту и заточению в трудовой лагерь. В подобном же ключе действовало итальянское правительство, выпустив в 1927 году трудовую хартию, объявлявшую труд «общественным долгом» всех граждан [224] Horn D. G. Social Bodies. Р. 40. Хотя британское правительство и не стало осуществлять эту идею, она тем не менее была озвучена и в Великобритании. В 1904 году Междепартаментский комитет по физической деградации заключил, что британское правительство, возможно, будет вынуждено создать «трудовые колонии», в которые будут заключены люди, «неспособные к самостоятельному существованию, соответствующему необходимым стандартам приличия». См.: PRO Parliamentary Papers. 1904. Microfiche 110.279. P. 85. . Одна из статей Веймарской конституции гласила: «Каждый немец нравственно обязан, без ущерба для своей личной свободы, применять свои умственные и физические силы так, как этого требует благо общества» [225] Цит. в кн.: Peukert D. The Weimar Republic. P. 131. На русском языке Веймарская конституция доступна на сайте law-students.net/modules.php?name=Content&pa=showpage&pid=261&page=3. . Нацистский режим, чтобы заставить каждого работать, обратился к прямому принуждению. В 1938 году, в ходе кампании против «уклоняющихся от работы», нацисты арестовали всех, кто не зарабатывал деньги, и заключили их в трудовые лагеря [226] Pine L. Nazi Family Policy, 1933–1945. New York, 1997. P. 118, 120. Заключенных в лагеря немецкие чиновники называли «чуждыми элементами общества», «асоциальными» и «неспособными принести пользу жизни общества». .