Моника Блэк - Земля, одержимая демонами. Ведьмы, целители и призраки прошлого в послевоенной Германии

По мере того как Бруно Грёнинг становился знаменитым, многие высказывали мнение, что запрет на народное целительство — закон «нацистский», от которого нужно избавиться наряду с другими законами той эпохи. Однако спор по поводу Грёнинга начал приобретать явные политические аспекты не только потому, что целитель продолжал нарушать как запрет на деятельность лекарей-любителей, так и принятый в Херфорде эдикт против него. Разногласия также дали гражданам возможность рассказать свои истории, озвучить собственные страдания. В потоках писем, адресованных Майстеру, авторы описывали удручающие подробности испытываемых ими мучений и нездоровья, своих несчастий на войне и после нее. Например, Вальтер С. из Люденшайда объяснял свой «хронический мышечный ревматизм» «ужасным обращением» во французском лагере для военнопленных. После пережитого там его «психологическое равновесие пошатнулось». С тех пор Вальтер С. ходил с большим трудом и едва мог говорить с кем бы то ни было. «Я потерял веру в человечество и в медицинскую науку», — писал он [183] KAH, S 10/270, «Wunderheiler» Bruno Gröning (Akten des Hauptamtes, 1949–1950), p. 20. Письмо из Люденшайда от May 18, 1949. .

Многие письма, получаемые Майстером, приходили от родителей больных детей или детей-инвалидов. Мужчина по имени Густав Б., прочитавший о событиях в Херфорде в газетах, хотел встречи с Грёнингом для своей пятилетней дочери, неспособной ни говорить, ни ходить [184] KAH, S 10/270, «Wunderheiler» Bruno Gröning (Akten des Hauptamtes, 1949–1950), p. 17. Письмо из Кастроп-Раукселя от May 16, 1949. . Одна мать, Хильде Р., изложила в письме «огромную просьбу». Ее шестилетняя дочь была слишком маленькой для своего возраста и не могла говорить «или как следует понимать, что ей говорят». Хильде Р. показывала дочь некоторым знаменитым докторам, включая «профессора Ибрагима из Йены» [185] KAH, S 10/270, «Wunderheiler» Bruno Gröning (Akten des Hauptamtes, 1949–1950), 6. Письмо из Боттропа от May 15, 1949. . Юсуф Ибрагим был прославленным немецким врачом египетского происхождения. Лишь намного позже станет известно, что он участвовал в «эвтаназировании» детей-инвалидов при Третьем рейхе. Не исключено, что дочери Густава Б. и Хильде Р. — а возможно, и Дитер Хюльсман — избежали этой участи лишь потому, что были слишком малы, чтобы врачи рекомендовали эту процедуру по отношению к ним.

Наконец, комиссия врачей из Херфорда и соседнего Билефельда немного смягчилась под давлением общественности и предоставила Грёнингу возможность «подвергнуть свое искусство целителя проверке» в любой университетской клинике в британской зоне или в ближайших больницах. Грёнинг, однако, отказался. Он не считал себя «народным целителем», как он позже пояснил [186] KAH, S 32/7 Medizinalpolizei/Heilkunde, 1945–54. Письмо Бруно Грёнингу от главы города, June 7, 1949; StAM, Polizeidirektion 15558, lfd. Nr. 90, September 12, 1950. .

Каким же целителем он был? И от чего исцелял?

Именно это пытался выяснить суперинтендент протестантской церкви Херфорда пастор Герман Кунст в ходе цикла интервью с Грёнингом в мае 1949 г., а также в разговорах о нем со «множеством очень разных людей». Священник был видной фигурой местного уровня: он надзирал за несколькими церковными приходами после войны, когда христианские церкви оставались единственными нетронутыми институциями. В дальнейшем он сделал блестящую карьеру в Церкви и в консервативной национальной политике и в конечном счете стал деятелем такого масштаба, что президент Федерации обращался к нему с публичными поздравлениями по случаю дня рождения [187] Kristian Buchna, Ein klerikales Jahrzehnt? Kirche, Konfession und Politik in der Bundesrepublik der 1950er Jahre (Baden-Baden: Nomos, 2014), 232–76. .

В написанном впоследствии отчете Кунст перечислил ряд основных фактов биографии Грёнинга. Чудо-доктор был католиком. Он не завершил образования и не выучился никакой профессии. У него не было «предвидения относительно своего целительства», и он никогда не изучал медицину. Грёнинг не получил свои знания от людей, согласно его объяснениям. Не читал книг или газет. Резко осуждал гипноз, который связывал с магией и считал негативным явлением. Дар, по его словам, достался ему от Бога. Кунст также описал несколько своеобразных штрихов, о которых узнал от других людей: семья Хюльсманов «засвидетельствовала, что он очень мало ел и практически не нуждался в сне».

Грёнинг, описывал Кунст, проводил долгие часы с одним пациентом. Затем мог просто сказать: «Вы здоровы» или «Вы поправитесь к такому-то сроку». Он умеет излечивать людей на расстоянии, как сообщил Кунсту сам Грёнинг. Все, что ему было нужно, — обрывок бумаги от больного с сообщением: «Я прошу, чтобы меня исцелили» [188] KAH, S 32/7, Medizinalpolizei/Heilkunde, 1945–54. Отчет Superintendent des Kirchenkreises Herford (Pastor Kunst), May 1949. . Местные жители высказывали о Грёнинге самые разные мнения, «одни воспринимали его как нового Мессию, другие — как мошенника», отмечал Кунст. Однако «правда в том», писал пастор, что «люди, которых я знаю, избавились от былых страданий и болей с тех пор, как встретились с Грёнингом, и обрели новую жизнь, у других прежние боли вернулись через недели или месяцы». Кунст «не видел причины считать, что герр Грёнинг стремится использовать свой дар, чтобы разбогатеть». Напротив, Грёнинг заявлял, что хочет «оставаться бедным человеком». Он рассказывал, что отклонял крупные суммы денег, обещанные за лечение богачей, говоря, что хочет служить обществу, а тех, кого вылечил, призывал посвятить свою жизнь самопожертвованию. Эти добродетели Кунст счел соответствующими христианскому взгляду на мир, но также высказал опасение теологического характера. Грёнинг обращался к толпам от имени Иисуса, поведал Кунст, но «добивался только телесного исцеления» — не прощения [189] KAH, S 32/7, Medizinalpolizei/Heilkunde, 1945–54. Отчет Superintendent des Kirchenkreises Herford (Pastor Kunst), May 1949. .

Кунст, разумеется, полагал, что Грёнинг своего рода религиозный целитель, и в каком-то смысле он им и был. Он много говорил о Боге, утверждал, что его исцеляющая сила исходит от Бога, заявлял, что лечит от имени Бога. Однако если пастор Кунст, поднаторевший в христианской теологии, вел речь о грехе и прощении, то Грёнинг — о духе зла. В начале июня в херфордской газете Freie Presse со ссылкой на «надежный источник» описывался недавний визит Грёнинга на соседнюю ферму, где заболели несколько человек. Грёнинг рекомендовал выкопать у границы земельного владения яму полметра глубиной. Фермеру нужно было найти там корень старого мертвого дерева. Если обрубить его, сказал Грёнинг, это изгонит злой дух соседа и рассеет проклятие, терзающее фермера и вызывающее болезнь его семьи [190] «Grönings Grenzen: 'Geheilte' werden wieder krank», Freie Presse , Nr. 66, Pfingsten 1949 (either June 5 or 6). Вырезка в: KAH, S Slg. E/E60. .

Это было любопытно — как и многократные утверждения Грёнинга, что он будет помогать только «добрым» людям. По сообщению Кунста, если Грёнинг «позволял себе откликнуться на слезы злого человека, то после этого у него два или три дня был сильный жар». Добро и зло — это были состояния, способность чувствовать которые Грёнинг часто себе приписывал; это было то, что он ощущал в человеке и что отличало того как носителя благой или дурной воли. В воспоминаниях одного современника описан случай, когда Грёнинг велел посетителю убедиться, что некая женщина уже не живет рядом с ним, пояснив: «Она одержима Сатаной» [191] Schmidt, Die Wunderheilungen , 50. . Носители зла могли сделать других людей больными. Кроме того, Грёнинг всегда обращал внимание на то, как даже добрые намерения могли превращаться в зло. Целитель объяснил пастору Кунсту, что с детства умел помогать людям и много раз испытывал свои дарования, чтобы убедиться: они от Бога, а не «снизу», то есть от дьявола. Грёнинг утверждал, что излеченные им люди, совершившие в дальнейшем злодеяния, будут наказаны: они потеряют обретенное здоровье [192] KAH, S 32/7, Medizinalpolizei/Heilkunde, 1945–54. Отчет Superintendent des Kirchenkreises Herford (Pastor Kunst), May 1949. . На каком-то уровне быть больным означало преступить границу, совершить дурное дело. Болезнь служила наказанием за недостойное поведение. Однако различались степени. Одни проступки и болезни можно исцелить, другие — нет, поскольку не каждый заслуживает исцеления. В прессе цитировались слова Грёнинга, что он станет помогать только «достойным» [193] «Ein 'neuer Messias'», Die Welt (Hamburg), Nr. 53, May 7, 1949. Вырезка в: Hamburgisches Welt-Wirtschafts-Archiv. .