Моника Блэк - Земля, одержимая демонами. Ведьмы, целители и призраки прошлого в послевоенной Германии

Пресловутый дуализм целителей — их нравственная двойственность — заставлял многих интерпретировать Грёнинга и его деятельность по излечению больных в абсолютно противоположных понятиях. Наряду с прошениями, которые несчастные люди посылали городскому главе Майстеру в надежде добиться встречи с чудо-доктором, есть и другие письма, ныне хранящиеся в архивах округа Херфорд, написанные теми, кто обвинял Грёнинга в одержимости дьяволом. Графолог по имени Людевиц написал в мае 1949 г., что провел анализ почерка целителя и на этом основании обвинил его в склонности к моральному разложению и сексуальным отклонениям [210] KAH, S 10/270, «Wunderheiler» Bruno Gröning (Akten des Hauptamtes, 1949–1950), pp. 51–52. Graphologisches Gutachten, May 27, 1949. . Группа под названием «Общество европейской миссии» упрекала Грёнинга в использовании «искусства дьявола» и в союзничестве с «демоническими силами», с помощью которых он якобы вознамерился «смущать человечество» [211] KAH, S 10/270, «Wunderheiler» Bruno Gröning (Akten des Hauptamtes, 1949–1950), p. 235. Письмо из Europäische Missions-Gesellschaft, August 24, 1949. . «Воистину мы живем во времена, когда дьявол продвигает свою власть, — писал представитель „Союза воинствующих противников нигилизма“. — Как честный немец и христианин, я обязан помогать в борьбе со злом» (имелся в виду Грёнинг). Эти граждане видели в его внезапном появлении и реакции на него своих сограждан открытое возвращение к нацизму. «Такие, как я, кто оказался захваченным сатанинскими силами в Третьем рейхе и затем был спасен, — писал тот человек, — на все смотрят другими глазами» [212] KAH, S 10/270, «Wunderheiler» Bruno Gröning (Akten des Hauptamtes, 1949–1950), 161–64 and 170. Письма от Kampfgruppe gegen Nihilismus от 26 июня и 5 июля 1949 г. .

Автор письма мог быть в чем-то прав: некий житель соседнего города Гронау в письме Майстеру присвоил Грёнингу таинственное звание «третьего Мессии» [213] KAH, S 10/270, «Wunderheiler» Bruno Gröning (Akten des Hauptamtes, 1949–1950), p. 25. Письмо из Гронау, 19 мая 1949 г. . Считал ли его этот горожанин третьей частью божественного триумвирата, в котором Иисус и Гитлер являлись частями первой и второй? Возможно. Магистральная линия послевоенной нравственности никогда не была отчетливой, тем более рядом с Грёнингом: житель Верриза, еще одного городка недалеко от Херфорда, в июне спросил городского главу, понимает ли тот в полной мере последствия, вытекающие из наложенного на целителя запрета. Готов ли Майстер встать на пути «ангела Господня, Грёнинга»? В конце концов, настаивал автор письма из Верриза, на кону стоит духовная судьба страны: люди должны «искренне обратиться к Иисусу», чтобы отвратить « Unheil , который по-прежнему нам грозит». Unheil может означать бедствие, катастрофу или несчастье, но также и зло и подразумевает одновременно «нечистое» и «нецелое». Какова была природа этого бедствия? По мнению автора письма из Верриза, вместо того чтобы извлечь из войны и бомбежек духовные уроки, его сограждане допустили еще бóльшую деградацию. «Шлюхи снова здесь, — писал он, — как и цыгане, бродяги, убийцы, прелюбодеи и воры». Даже молодежь «совершенно разложилась» [214] KAH, S 10/270, «Wunderheiler» Bruno Gröning (Akten des Hauptamtes, 1949–1950), p. 85. Письмо из Верриза, 7 июня 1949 г. .

Несколько недель спустя, в июле, Майстеру пришло письмо из Мисбаха с выражением надежды, что Грёнинг обретет поддержку своей работы, поскольку все очень плохо. «Мы переживаем судьбу евреев», — писал житель Мисбаха. Его анализ состояния нации? Что его собратья-немцы «слишком мало следуют Новому Завету и совершают слишком много ошибок из иудейского Ветхого Завета о гневном Боге» [215] KAH, S 10/270, «Wunderheiler» Bruno Gröning (Akten des Hauptamtes, 1949–1950), p. 197. Письмо из Мисбаха, 20 июля 1949 г. . Одержимые наказанием и Божественным возмездием, его соплеменники так и не осознали духовной важности христианского прощения.

Немцы на протяжении по меньшей мере поколения привыкли видеть мир в крайностях, в черно-белом свете, в понятиях друзей и врагов, добра и зла, «арийцев» и прочих. Письма Майстеру об этом свидетельствуют, даже если предполагают конкретные усилия людей истолковать судьбу и найти средства спасения. В то же время они обнажают огромное желание обвинить кого-нибудь в своих страданиях и показывают, что большинство было озабочено «злодеяниями» настоящего , а не прошлого. В этом смысле Unheil , нависшее бедствие, представляло собой не нацизм, а разгром и оккупацию: именно последние два явления заставили немок торговать собой («шлюхи снова здесь»). Это союзники не смогли «справиться» с «цыганами», убийцами и ворами. Это оккупанты допустили «разложение» молодежи. Здесь присутствовало скрытое сравнение с Третьим рейхом, воспринимаемым как позитивная сила, которая решительно, часто убийственно, расправлялась со всем, в чем видела социальную проблему.

Пресса, со своей стороны, уделяла детальное, фактически френологическое внимание физическим характеристикам Грёнинга, словно сведения о его происхождении и социальной принадлежности, мотивах, талантах и привычках позволили бы заглянуть в его душу. Репортеры никогда не забывали описать цвет и тип его глаз (лихорадочных и ярко-голубых; или они были серо-зелеными?), цвет и длину волос, походку и сложение, чудовищных масштабов курение и потребление кофе. Авторы статей в газетах и журналах иногда высказывали предположение, что Грёнинг, должно быть, пользуется «индийской йогой» или что он «цыган» [216] «Das Leben Bruno Gröning», Revue , Nr. 30, September 4, 1949, 11. Вырезка в: IGPP Busam Sammlung. . Последняя характеристика — вскоре после нацистской кампании по преследованию и массовым убийствам западных и восточных цыган — имела, мягко говоря, дополнительный подтекст. «Цыгане» считались опасными и не заслуживающими доверия чужаками, но также и обладателями магических способностей. Утверждение, что Грёнинг «связан с цыганами», намекает на желательные качества — ясновидение, сверхъестественные способности, но также и на тесные отношения с дьяволом.

К середине июня 1949 г. городской глава Херфорда высказал опасение, что из-за «недостаточного понимания необходимости запрета в интересах защиты общества» несколько тысяч страждущих днями и ночами дожидаются на улице под дождем «вопреки здравому смыслу» и «в ущерб своему здоровью» [217] KAH, S 32/7, Medizinalpolizei/Heilkunde, 1945–54. Erklärung, Oberstadtdirektor Herford, June 14, 1949. . Надеясь раз и навсегда рассеять толпу, Майстер объявил, что разрешит Грёнингу провести «одновременный сеанс массового исцеления». Однако после него толпа не разошлась [218] KAH, S 32/7, Medizinalpolizei/Heilkunde, 1945–54. Oberstadtdirektor to Bruno Gröning, June 11, 1949. . В последние недели июня автомобили и даже автобусы выстраивались в очередь на улице к дому Хюльсманов [219] «Der Wundertäter von Herford», Badisches Tagblatt , 72, June 23, 1949. Вырезка в: IGPP/123/100. . Не имея возможности найти приют (все гостиницы и гостевые дома были уже переполнены), усталые и недужные путники размещались на скамейках на железнодорожной станции, спали в машинах или под открытым небом на лужайке Хюльсманов [220] KAH, S 32/7, Medizinalpolizei/Heilkunde, 1945–54. An den Herrn Regierungspräsident in Detmold von dem Oberstadtdirektor Herford, June 16, 1949. «Der Wundertäter von Herford», Badisches Tagblatt , Nr. 72, June 23, 1949. Вырезка в: IGPP/123/100. . Газета Freie Presse описывала толпы на улицах, площадях и в парках города, образующие «обширный и постоянно растущий бивуак». Протестующие оказывали шумное, даже угрожающее сопротивление запрету на целительство Грёнинга [221] «Der Fall Gröning kommt vor die Landesregierung», Freie Presse , Nr. 71, June 18, 1949. Clipping in KAH, S Slg. E/E60. . Те, кто не мог прибыть лично, слали письма «из Дортмунда, Кобленца, Манхейма, Мюнхена», сообщала одна газета, и даже из «Англии, Франции, Голландии, Бельгии и Австралии» [222] «Der Wundertäter von Herford», Badisches Tagblatt , Nr. 72, June 23, 1949. Вырезка в: IGPP/123/100. .