Моника Блэк - Земля, одержимая демонами. Ведьмы, целители и призраки прошлого в послевоенной Германии

Заголовки таблоидов с этого времени представляют моментальный снимок самых животрепещущих проблем момента: «События в мире 1950 года: Возвращение русских? Гитлер убил свою племянницу! Тайна чудесных исцелений Грёнинга раскрыта!» — и уже повсеместный мотив: «Подходит ли мир к концу?» [381] Все вырезки в: IGPP Busam Sammlung, PA 048. .

В конце сентября иллюстрированный таблоид Quick , как и Revue издаваемый в Мюнхене, напечатал статью под названием «Грёнинг и кризис медицины». Массы катастрофически больных людей, к которым целитель невольно привлек внимание общественности, символизировали, по мнению Quick , безрадостное настоящее. Они были «сломлены духовно, страдали от ужасных проблем и не видели выхода, не могли найти руку помощи». Этот фокус внимания, разумеется, перекликался с аналогичными темами цикла статей в Revue , особенно с комментариями доктора Г. Х. Фишера о потребности в холистической медицине, лечащей и тело, и душу. Люди, стремившиеся увидеть Грёнинга, безусловно, знали, что «существуют образованные доктора», объяснял Quick , и «многие уже консультировались с ними» — но безрезультатно. В статьях с горечью вспоминали о расхожем именовании врачей военного времени — kriegsverwendungsfähige Maschinen {13} 13 Машина, объявляющая кого-либо готовым к войне (нем). — Прим. ред. , поскольку они механически выносили о любом представшем перед ними человеке, независимо от состояния его психического или физического здоровья, вердикт «к военной службе годен». Медицина превратилась в «закостеневшую науку» — «искусственную», предлагавшую «еще больше таблеток» и операций. С точки зрения Quick , медицина сводила «больных к голым цифрам» и фактически отрицала «возможность seelische проблем» [382] «Gröning und die Krise der Medizin», Quick , Jhg. 2, Nr. 39, September 25, 1949. Вырезка в: IGPP/E 123/100. . Грёнинг же разговаривал с искавшими у него исцеления «очень просто, как человек с человеком», отмечала, вторя пастору Кунсту и доктору Фишеру, Виктория Рен [383] Rehn, «Ich kann nur gute Menschen heilen!» . Люди доверяли ему, и это доверие улучшало их самочувствие.

Несмотря на эти хвалы, в документальных свидетельствах примерно конца сентября 1949 г. чувствуется определенный сдвиг. Многие в Мюнхене и Розенхайме симпатизировали Грёнингу — от представителей власти уровня федеральной земли и города до журналистов и пассажиров трамвая номер 22. За короткое время он приобрел существенную, хотя и неоднозначную, репутацию — чудо-доктора или стихийного психотерапевта, благочестивого Божьего человека или просто символа тяжелых времен. Однако теперь противоборство различных сил, возникающее вокруг него, стало принимать открытые формы. Увидели свет убийственные разоблачения, часто выходившие из-под пера или пишущей машинки людей, которые до сих пор считались частью ближнего круга целителя. Это изменение высветило уже ярко выраженную неустойчивость и напряженность и продемонстрировало, насколько опасно порой довериться кому угодно, даже святому человеку, говорящему от имени Бога.

Как отмечалось, вокруг Грёнинга росло число приближенных людей, но оно постоянно менялось, кое-кто казался не слишком привлекательным. Так, в какой-то момент к ним присоединился некий граф Михаэль Золтиков, журналист. Какое-то время Золтиков заявлял прессе, что является юрисконсультом Грёнинга и имеет доверенность на ведение его дел [384] «Gröning darf heilen», Abendblatt ; «Schenk mir ein Pferdchen», Der Spiegel , 7. . Экспансивная личность, Золтиков был когда-то усыновлен бездетной парой эмигрировавших русских аристократов (откуда и титул). В начале 1930-х он отсидел срок за мошенничество. В нацистскую эпоху писал антисемитские трактаты, но впоследствии утверждал, что делал это под угрозой расправы, а в годы Второй мировой войны якобы занимался контрразведкой внутри немецкой разведки [385] См. многочисленные вырезки в: Stadtarchiv München, ZA-P-489–16, Zoltikow. См. также: «Graf Soltikow ans Telefon», Die Zeit , January 3, 1952. .

Теперь к биографии Золтикова добавились его журналистские работы. В сентябре вышла его заметка о бывшем клиенте чудо-доктора, имевшая эффект разорвавшейся бомбы. Под ярко-красным названием газеты и заголовком «Грёнинг без маски» Эгон Шмидт — в прошлом менеджер Грёнинга и труженик министерства пропаганды рейха — выложил для публики неприглядные подробности о целителе. По словам Шмидта и Золтикова, Грёнинг был жуликом, аферистом, пьяницей, охочим до молодых женщин, новым Гитлером — человеком, который уверовал в репортажи о себе и считает себя мессией. Дитер Хюльсман, потрясающее исцеление которого стало первым проявлением феномена Грёнинга, всего лишь избалованный маменькин сынок, которого Грёнинг не вылечил, а попросту призвал к порядку. Вдобавок у целителя интрижка с матерью Дитера! [386] «Extra-Blatt, Der'Herforder Wunderdoktor,' Gröning entlarvt», September 27, 1949. Вырезка находится в: IGPP, E 123/100.

В этих обвинениях была доля правды. Многие источники подтверждают, что у Грёнинга была связь с матерью Дитера. Как мы скоро узнаем во всех подробностях, Грёнинг действительно любил выпить и проявлял склонность к самовозвеличиванию. Однако другие инсинуации — скажем, о Дитере, в самом деле тяжелобольном мальчике, — были ложью, а истинной целью Золтикова являлось очернительство. Вслед за выходом в свет его брошюры полился поток статей о финансовых злоупотреблениях и распрях приближенных Грёнинга, об их алчности и в целом шарлатанстве, с цитированием гневных высказываний местных чиновников. В Der Spiegel сообщалось, что из-за команды Грёнинга чаша терпения владельца «Рысистой фермы» Лео Хаварта была переполнена: «Я больше не могу видеть, как Грёнинг ежедневно принимает в свой круг новых, совершенно незнакомых людей и селит их на моей ферме» [387] «Schenk mir ein Pferdchen», Der Spiegel , pp. 7–8. . Грёнинг ответил на скандал, возбудив дело против обоих, Золтикова и Шмидта [388] «Gröning stellt Strafantrag», Münchner Merkur , Nr. 121, September 29, 1949. StAM, Staatsanwaltschaften 3178/5. .

Основная сюжетная линия вокруг Грёнинга еще более усложнилась. Мог ли он, будучи таким, как его описали Золтиков и Шмидт, передавать Божественные энергии? Мог ли, несмотря на это, восстанавливать доверие, справляться с болезнями, которые медицина не понимала или не замечала, исцелять то, что причиняло страдания людям? История, начинавшаяся с болезни девятилетнего мальчика, стала совсем другой историей — о неприкрытой коррупции, пронизавшей все — как общее, так и частное.

Рассказы об этих беззакониях не остановили людей, ищущих помощи Грёнинга, по крайней мере не всех. Хотя он и покинул «Рысистую ферму», толпы ожидавших его рассеивались медленно и неохотно. В конце сентября доктор Пауль Трёгер познакомился с мужчиной, который провел там в ожидании пять дней. Он остался без денег, не знал, возвращаться домой или нет, и задавался вопросом: «Разве Грёнинг не обещал помочь?» [389] «Glauben Sie an Bruno Gröning?» n.p., September 29, 1949. Вырезка находится в: IGPP/Busam Sammlung, PA 209. . В тот же день редакторы Revue , столь энергично продвигавшие Грёнинга всего несколько недель назад, опубликовали открытое письмо, обвинившее целителя в безответственном пробуждении «надежд, которые не могут быть исполнены» [390] «Offener Brief an Bruno Gröning», Revue , Nr. 34, October 2, 1949. IGPP Busam Sammlung. .