Виктория Смолкин - Свято место пусто не бывает: история советского атеизма

Центральный комитет КПСС издал два постановления, посвященные отношению идеологии к общественным наукам: «О мерах по дальнейшему развитию общественных наук и повышению их роли в коммунистическом строительстве» (август 1967 г.) и «О мерах по улучшению подготовки теоретических кадров в Академии общественных наук при ЦК КПСС» (ноябрь 1970 г.). См.: Об идеологической работе КПСС: Сборник документов. М.: Политиздат, 1977. С. 474–479. О возникновении и развитии «научного коммунизма» как вузовской дисциплины см.: Немцев М. К истории советской академической дисциплины «Основы научного коммунизма» // Идеи и идеалы. 2016. № 1 (27). Т. 1. С. 23–38.

РГАНИ. Ф. 5. Оп. 35. Д. 210. Л. 21, 31–33; цит. по: Пугачева М. Г. Институт конкретных социальных исследований Академии наук, 1968–1972 годы // Социологический журнал. 1994. № 2. С. 158–172.

РГАНИ. Ф. 5. Оп. 35. Д. 210. Л. 202.

Архив РАН. Ф. 499. Оп. 1. Д. 438. Л. 41; цит. по: Пугачева М. Г. Институт конкретных социальных исследований. С. 159, примеч. 4.

РГАНИ. Ф. 5. Оп. 55. Д. 70. Как правило, коллективы этих институтов были совершенно не рады лишиться специалистов-религиоведов. По истории изучения религии в поздний советский период см.: Шахнович М. М. Отечественное религиоведение 20–80‐х годов XX века: От какого наследства мы отказываемся // Шахнович М. М. Очерки по истории религиоведения. СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2006. С. 181–197; Смирнов М. Ю. Религиоведение в России: проблема самоидентификации // Вестник Московского университета. Сер. 7. Философия. 2009. № 1. С. 90–106.

О советском религиоведении, в том числе и о работе Института научного атеизма, см.: Зуев Ю. П. Динамика религиозности в России в XX веке и ее социологическое изучение // Гараджа В. И. Социология религии: Учебное пособие для студентов и аспирантов гуманитарных специальностей. М.: Наука, 1995. С. 187–194.

РГАСПИ. Ф. 606. Оп. 2. Д. 25. Л. 2.

Там же. Л. 5.

К моменту своей ранней смерти в 1969 г. Евдокимов занимался изучением представлений разных мыслителей о роли религии в жизни социалистического общества. См.: Евдокимов В. И. Утопический социализм о религии в «идеальном обществе» // Вопросы научного атеизма. 1971. № 12. С. 167–196. О карьере Евдокимова см.: Митрохин Н. «Обыденное сознание любит простые решения…» Беседа Николая Митрохина с Владимиром Александровичем Сапрыкиным // Неприкосновенный запас. 2008. № 3 (59).

Лев Николаевич Митрохин был единственным из трех кандидатов, так и не получившим данную должность, и единственным, чье прошлое было связано скорее с академическими, чем партийными учреждениями. В 1953 г. Митрохин окончил философский факультет МГУ и остался там в аспирантуре, которую окончил в 1956 г. В 1958 г. он начал работать в Институте философии АН СССР в качестве младшего научного сотрудника сектора научного атеизма. Из трех кандидатов на должность заместителя директора именно у Митрохина было наиболее неоднозначное отношение к атеистической работе. В своих воспоминаниях он рассказывает, что первоначально стал заниматься атеистической пропагандой как лектор общества «Знание» из‐за финансовых трудностей после ареста его отца в 1950 г. Выбор специализации по научному атеизму в Институте философии он объясняет влиянием Александра Клибанова (1910–1984), известного специалиста по религиозным сектам, вместе с которым Митрохин проводил полевые исследования и в соавторстве написал несколько статей. Из всех кандидатур у Митрохина был самый короткий партийный стаж. Он вступил в партию в 1961 г. и в том же году перешел из Института философии в ЦК ВЛКСМ, где стал заместителем начальника отдела пропаганды и агитации и в течение двух лет занимался подготовкой отчетов о религиозной ситуации в стране, уделяя особое внимание религиозности среди молодежи и сектантству. См.: РГАСПИ. Ф. М-1. Оп. 32. Д. 1111, 1150. Архивные источники не дают ответа на вопрос, почему кандидатура Митрохина на должность заместителя директора ИНА была отвергнута – хотя можно предположить, что, возможно, его партийный стаж был признан недостаточным; мог сыграть свою роль и тот факт, что после работы в комсомольской организации Митрохин вернулся в Институт философии, где стал работать в секторе современной философии Запада. Не исключено также, что сам Митрохин отказался занять предложенную ему должность, поскольку его поздние работы и интервью свидетельствуют об амбивалентном отношении к атеистическому воспитанию, несмотря на то что в течение всей жизни его профессиональная деятельность была связана с этой сферой. Действительно, в интервью, которое Митрохин дал незадолго перед смертью, он избегал обсуждения вопросов научного атеизма, а когда его спросили напрямую о его специализации, просто ответил, что он «воспринимал себя не как „научного атеиста“, а как философа религии». Об отношении Митрохина к атеистической работе и собственной роли в атеистическом проекте см.: Митрохин Л. Н. О времени и о себе // Митрохин Л. Н. Религия и культура (философские очерки). М.: ИФ РАН, 2000. С. 9–37, цит. с. 23.

РГАСПИ. Ф. 606. Оп. 4. Д. 1. Так, в первый же год своего существования Институт научного атеизма принял участие в нескольких тематических конференциях, организованных ЦК КПСС: в Ленинграде – по улучшению организации и содержания атеистической работы; в Киеве – по работе с верующими в сельской местности; в Риге – по работе с католиками и лютеранами в республиках Прибалтики.

РГАСПИ. Ф. 606. Оп. 4. Д. 119. Л. 192. К 1974 г. таких «опорных пунктов» было 47. В РСФСР они были созданы в Москве и Московской области, Брянске, Владимире, Вологде, Воронеже, Горьком, Иванове, Казани, Краснодаре, Новгороде, Орле, Пензе, Перми, Пскове, Рязани, Ставрополе, Томске, Челябинске, Ярославле, Дагестанской, Карельской, Мордовской, Чечено-Ингушской и Чувашской АССР, а также в других регионах. Институт научного атеизма также координировал исследования, которые проводились в союзных республиках СССР. В Украинской ССР отделения института были созданы в Киеве, Днепропетровске, Ивано-Франковске, Одессе и Ужгороде, в Белорусской ССР – в Минске и Бресте; они действовали также в Грузинской, Казахской, Киргизской, Латвийской, Литовской, Узбекской, Таджикской и Эстонской ССР.

Интервью автора с Юрием Зуевым. Москва, 23 июня 2011 г.

Мои знания о кадрах Института научного атеизма и – шире – о когорте профессиональных пропагандистов атеизма, сложившейся в поздний советский период, основаны на многочисленных интервью с бывшими сотрудниками и аспирантами этого института, а также с теми, кто профессионально сотрудничал с ИНА. – Интервью автора с Владимиром Глаголевым. Москва, 27 июня 2011 г.; Интервью автора с Ремиром Лопаткиным. Москва, 23 июня 2011 г.; Интервью автора с Надеждой Нефедовой. Москва, 25 июня 2011 г.; Интервью автора с Михаилом Одинцовым. Москва, 27 июня 2011 г.; Интервью автора с Зульфией Тажуризиной. Москва, 25 июня 2011 г.; Интервью автора с Николаем Заковичем. Киев, 5 февраля 2009 г.; Интервью автора с Юрием Зуевым. Москва, 23 июня 2011 г.; Интервью автора с Виктором Гараджей. Москва, 31 мая 2012 г. О биографиях теоретиков и пропагандистов атеизма см. также: Митрохин Н. «Ответственный работник ЦК КПСС» Владимир Сапрыкин: карьера одного советского профессионального атеиста // Человек и личность в истории России, конец XIX – XX век: Материалы международного коллоквиума. СПб.: Нестор-История, 2012. С. 613–626; Smolkin-Rothrock V. «The Confession of an Atheist Who Became a Scholar of Religion»: Nikolai Semenovich Gordienko’s Last Interview // Kritika: Explorations in Russian and Eurasian History. 2014. Vol. 15. № 3. P. 596–620.