Евгений Трефилов - Пугачев

Согласно журналу яицкой комендантской канцелярии, в крепости перебежчику не поверили. Во-первых, «невероятно казалось, чтоб толь огромное каменное здание, какова была колокольня, [можно] 20-ю пудами пороху взорвать» (именно таким количеством пороха, по словам Неулыбина, повстанцы собирались произвести взрыв; сам же Пугачев утверждал, что «приказал в подкоп положить пороху тритцать пуд»). Во-вторых, гарнизон делал «контрмину» и «из оной неприятельской земляной работы никогда слышно не было». Осажденные сомневались, «не подослан ли» казачок «от злодеев нарочно», дабы напугать их и заставить «расположенные посты по фасам, а паче около колокольни, оставить, чтоб им, злодеям, удобнее штурмовать». Тем не менее было всё же решено перенести пороховой запас из подвала в более безопасное место и приняты другие меры предосторожности, а потому взрыв, прогремевший на рассвете 19 февраля, принес меньше ущерба, чем ожидали повстанцы. Впрочем, ущерб всё же был довольно ощутимым: взрыв разрушил «нижнюю под колокольней палату» и «осадил» шесть верхних ярусов. По словам очевидца, колокольня «обрушилась» «с такою удивительною тихостию, что человека с три, на самом верху оной спавших, почти не раз-будя, наземь и с постелями их снесло». Разумеется, без жертв не обошлось. После взрыва бунтовщики открыли по осажденным артилерийский огонь и, по некоторым данным, пытались «взойти» на развалины колокольни, но были отбиты.

Неизвестен размер потерь восставших, а вот у осажденных, согласно журналу комендантской канцелярии, в тот день погибло 42 человека и 13 было ранено, среди них и комендант Симонов «контузиею». Для гарнизона, не получавшего пополнений, это были существенные потери [469] См.: Частное письмо. С. 484–489; Дубровин Н. Ф. Указ. соч. Т 2. С. 281, 282; Пугачевщина. Т. 2. С. ПО; Емельян Пугачев на следствии. С. 94, 188, 296; РГВИА. Ф. 20. Оп. 1. Д. 1233. Ч. 1. Л. 172, 173; Андрущенко А. И. Указ. соч. С. 49. .

Однако не следует думать, будто всё это время, с начала января по 19 февраля, Пугачев безвыездно находился в Яицком городке. Он посещал Берду, где в один из приездов, по словам Почиталина, «множество вешал людей, разными случаи взятых ево сообщниками». Правда, кого именно повесил самозваный царь, Почиталин не припомнил [470] См.: Пугачевщина. Т. 2. С. 109. . Впрочем, и в Яицком городке Пугачев был занят не только подкопами. Однажды (по всей видимости, в феврале) «Петр Федорович» собрал казачий круг, на котором повелел яицким казакам избрать «общим советом кого сами захотят для их управления войсковаго атамана и двух старшин». Это войсковое начальство должно было находиться в Яицком городке и управлять только местными казаками. Предлагая избрать войсковых начальников, главарь повстанцев обещал: «…естли выбранныя ими атаман и старшины не станут делать войску угодность и казаки будут ими недовольны, то отдаст на их волю хоть чрез три дни старого атамана и старшин сменить, а на места их выбрать других».

Присутствующие, по словам очевидца, закричали:

— Довольны, батюшка, надёжа-государь, вашею царскою милостью!

Казаки и между собой «в кругу» стали нахваливать «государя»:

— To-та отец-ат, посмотри-ка, отдает на нашу волю выбор атамана, он старинной наш обычай по-прежнему хочет воз-становить!

Посовещавшись, казаки выбрали в войсковые атаманы Никиту Каргина, а в старшины — Афанасия Перфильева и Ивана Фофанова. Самозванец на это сказал:

— Ну, когда вам угодно, будь по-вашему, я воли с вас не снимаю.

«Проговоря сие», «амператор» поехал прочь, а казаки кричали ему вслед:

— Благодарствуем, надёжа-государь, на твоей царской милости! [471] См.: Там же. С. 199; Сподвижники Пугачева свидетельствуют. С. 104, 105; РГАДА. Ф. 6. Д. 467. Ч. 13. Л. 129,130; Д. 506. Л. 71 об.; Емельян Пугачев на следствии. С. 188.

Однако, если верить показаниям Никиты Каргина, выбор его в войсковые атаманы не был для Пугачева неожиданностью. В свою очередь, и казачий круг был созван «амперато-ром» не вдруг. О выборе войскового атамана Пугачев говорил с казаками и раньше и в процессе этих бесед выяснил, кого именно казаки хотят видеть на этой должности. Каргин пользовался авторитетом в их среде — был «правдивым» и набожным и жил «в пустыне» «верстах во сте» от Яицкого городка на реке Ташле для спасения души, но в это время приехал повидаться с семьей. Самозванец, узнав о предпочтениях казаков, вызвал Каргина к себе, внимательно посмотрел на него и отпустил, сказав:

— Поди теперь домой, а впредь будешь ты мне надобен [472] См.: РГАДА. Ф. 6. Д. 467. Ч. 13. Л. 128, 129. .

Таким образом, не исключено, что обращение «амператора» к казакам на круге, их ответы и даже похвалы в адрес «государя», произносимые казаками в разговорах между собой, были частью своеобразного ритуала, как и то, что люди, которых выдвигали на должность атамана и старшин, поначалу должны были отвергнуть это предложение. Вот как об этом ритуале рассказывал Афанасий Перфильев, которого, напомним, избрали войсковым старшиной: «…казаки вызвали их троих в средину круга и, сняв шапки, стали кланяться и просить: “Пожалуй, господин атаман, и вы, господа старшины, примите на себя етот труд, послужите нам, Яицкому войску, верою и правдою”. Они же, выбираемые, отказывались от сей налагаемой на них должности такими словами: “Мы, де, Яицкое войско, не имеем болыпаго разума, да и недостойны управлять вами”. Но напоследок, по многим с обоих сторон перекорам (кои у них обыкновенно и прежде при таких выборах в кругах бывали, и хотя бы кто и сам того чина домогался, однакож всегда в кругу отговариваются от принятия оного для того, чтоб больше их просили и чтоб тем показать свое безкорыстие) приняли на себя налагаемые чины и в согласие на то сказали: “Ну ин воля ваша, Яицкое войско”» [473] Сподвижники Пугачева свидетельствуют. С. 105. .

По словам того же Перфильева, Пугачев позволил новоизбранной войсковой администрации «разбирать всякие между казаками судные дела и винных за малыя какия погрешности наказывать самим», а уличенных «в важных винах» и противившихся «намерениям самозванцовым» следовало доставлять прямо к предводителю восставших «и ожидать от него указа, почему они, исполняя самозванцово приказание, общим советом с Каргиным и Фофановым, являющихся в маловажных винах наказывали сами плетьми, а которыя являлись противны по их мнению государю и в других важных делах, о тех представляли самозванцу на его разсмотрение, а он присылал иногда повеление таковых казнить смертию, что они уже и исполняли, но сколько ж человек и ково именно смерти предали, — не помнит…» [474] Там же. .

В это время произошло еще одно важное событие — 1 февраля 1774 года «государь» женился на казачке Устинье Кузнецовой. Зачем Пугачеву понадобилась эта женитьба и кто был ее инициатором? На допросе в Яицком городке самозванец рассказывал, что к нему пришли «яицкия казаки, все люди пристарелые», и предложили: