Фридрих Кемнаде - Асы «шнелльботов». Немецкие торпедные катера в бою

Выполнив задание, все катера причаливают к внешнему молу гавани и дожидаются темноты. В 19.15 мы прощаемся с командующим немецкими военно-морскими силами в Тунисе. Затем берем на борт людей — до 100 солдат на каждый катер. Среди них и остатки экипажа эсминца «Гермес», потопленного бомбардировщиками в районе порта Тунис. В гавани звучат взрывы, одновременно падают бомбы — настоящий ад! В 20.40 6 мая мы выходим с катерами «S-36», «S-33» и двумя из 7-й флотилии в море и пересекаем Сицилийский пролив. Ветер дует с востока со скоростью 5–6 баллов, волнение достигает 4 баллов, видимость плохая. Для торпедных катеров погода на границе возможного. Мы идем со скоростью 24 узла, но после выхода из строя двигателя на «S-158» вынуждены замедлиться до 15 узлов. Из-за дополнительных людей на борту центровка катеров изменилась, и нам трудно менять направление. Некоторое время спустя мы улавливаем радары эсминцев по левому борту и поворачиваем на восток. В такую погоду торпедная атака невозможна. Эсминцы приближаются, но не могут обнаружить нас под покровом ненастной ночи.

Мы осторожно прокрадываемся мимо противника. Тем временем двигатель «S-158» отремонтирован, мы ускоряемся до 26 узлов и поворачиваем на север, пройдя в два часа ночи позади вражеских эсминцев. Солдаты лежат плашмя на палубе — в отсеках катеров для них мало места. В три часа ночи мы видим остров Мареттимо и ложимся на восточный курс, осторожно обходя минные поля. Маленькие катера 7-й флотилии не могут идти против волны и в 5 часов утра поворачивают на Трапани. «S-36» и «S-33» ускоряются до 28 узлов и к семи часам утра прибывают в Порто-Эмпедокле.

Высаженные на берег солдаты временно находятся на нашей базе. В период плохой погоды с 7 по 9 мая экипажи приводят катера в порядок. Мы еще не можем осознать, насколько изменилась ситуация в целом. У нас почти не остается времени задуматься о том, почему мы проиграли Североафриканскую кампанию, невзирая на мужество солдат и умелое руководство офицеров. 12 мая в Тунисе капитулировало более 150 тысяч немецких и 120 тысяч итальянских солдат. Мы не знали, что это был первый удар в рамках «Большой стратегии» Черчилля и Рузвельта, который приведет их к победе в войне. Второй удар будет направлен на Сицилию.

16 мая четверка боеготовых катеров приступает к постановке минных заграждений у благоприятного для десантирования врага побережья в районе Порто-Эмпедокле. С 20.00 мы трижды выходим в море и ставим в общей сложности 66 мин типа UMB. Специальных противодесантных мин у нас, к сожалению, нет. 17 мая мы продолжаем операции. Во время погрузки мин гавань бомбят, но катера не задеты, хотя разрывы происходят в какой-то сотне метров от нас. В 00.15 мы выходим в море и начинаем постановку мин. Спустя четверть часа вокруг начинают рваться бомбы, сброшенные подкравшимся на бреющем полете самолетом. Одна из них взрывается в пяти метрах от флагманского катера «S-55». При этом мой старший помощник получает смертельное ранение, еще один член экипажа ранен тяжело и двое легко. Все двигатели повреждены осколками, и катер теряет способность передвигаться. «S-57» буксирует нас в гавань, при этом раненому старшему машинисту удается запустить один из двигателей, и к пирсу мы по крайней мере подходим своим ходом.

Во второй половине дня 19 мая я отправляюсь в Рим на встречу с командующим. Здесь я докладываю вице-адмиралу Руге о наших проблемах и узнаю от него об общей ситуации на фронтах, которая складывается не в пользу Оси. Уже тот факт, что флотилия вынуждена ставить оборонительные минные заграждения перед собственной базой, заставляет сделать вывод, что захват Сицилии союзниками является лишь вопросом времени. Нам остается только готовиться встретить как можно большим числом катеров приближающийся десантный флот и одновременно обустраивать опорные пункты в тыловых гаванях. Насколько флотилии удастся справиться со своими задачами, пока неясно из-за очевидного превосходства противника на море и в воздухе.

23 и 24 мая мы продолжаем ночное минирование подступов к Порто-Эмпедокле. В общей сложности нами поставлено 163 мины и 40 минных защитников. В 14.00 25 мая 33 вражеских бомбардировщика под прикрытием всего пяти «Лайтнингов» совершают налет на гавань. Зенитки — 4 батареи 7,6-см и 9-см орудий — не в состоянии отразить налет. Флагманский катер «S-55» поврежден осколками, двое часовых ранены. Кроме того, атакованы Ликата на Сицилии и Порто-Весме на Сардинии — базы 7-й флотилии торпедных катеров. Находясь под впечатлением от этих ударов, я отправляю в Рим радиограмму:

«В связи с произошедшими и ожидаемыми в дальнейшем налетами настоятельно прошу принять решение об организации новых баз на материке. Серьезно сомневаюсь в возможности действовать из Сицилии в ближайшие дни. Предлагаю быстро перебросить материальную базу на южное побережье Франции. Согласно результатам проведенной рекогносцировки, гавани Ницца, Тулон и Марсель подходят хорошо. Кроме того, осуществлять снабжение в Южной Франции легче, чем через Италию».

27 мая мне вручаются Дубовые листья к Рыцарскому кресту в ознаменование успехов флотилии. Это уже вторые Дубовые листья — обладателем первых стал Вупперманн, который с января 1943 года руководит учебной флотилией торпедных катеров на Балтике. 29 мая из Рима наконец приходит решение оставить опорные пункты Порто-Эмпедокле и Аугусту и перебазироваться в Марсель.

В 27-ю годовщину Ютландского сражения, 31 мая, флотилию посещает начальник штаба итальянского флота адмирал Риккарди. Пройдя вдоль строя моряков, он от имени короля вручил итальянские награды многим членам экипажей. В завершение он осмотрел один из наших катеров. Визит итальянского адмирала — явный признак того, что все германские и итальянские части должны готовиться к отражению союзного десанта. Кроме того, в ходе своей поездки адмирал убедился в плачевном состоянии обороны острова. Боеготовность нашей флотилии в мае была довольно невысокой — при численности в 11 катеров в море могли одновременно выйти лишь 3–4 из них. В начале месяца наши катера были разбросаны по гаваням Неаполя, Ферривилля, Аугусты, Порто-Эмпедокле, Тулона и Маддалены. Такая разветвленная сеть опорных пунктов заставляла технический персонал флотилии прилагать исключительные усилия к тому, чтобы мы сохраняли боеготовность. Любая ошибка в системе снабжения была фактически непоправимой, потому что поставки запчастей из Германии могли, к примеру, занимать несколько недель и привести к длительному простою неисправного катера.

30 мая я встретился с начальником штаба 2-го авиакорпуса полковником Куссеровом и начальником его оперативного отдела майором Мюллером. Мы все понимали, что изменившееся положение дел требует быстрых и хорошо скоординированных действий. В журнале боевых действий я записал: