Елена Калмыкова - Образы войны в исторических представлениях англичан позднего Средневековья

Эта глава посвящена двум знаменитым предводителям наемных отрядов эпохи Столетней войны — Роберту Ноллису и Бертрану Дюгеклену, реальные биографии которых, на мой взгляд, удивительно похожи, в то время как их легендарные образы диаметрально противоположны. Исследование механизмов превращения реального человека в героический персонаж и конструирование мифа о герое непосредственно его современниками — сюжет чрезвычайно интересный сам по себе. К тому же на примерах стереотипных представлений масс о героях весьма удобно изучать проблемы, связанные с самосознанием любого типа, в том числе с восприятием национальной идентичности. Мифологизация предводителя или героя играет важнейшую роль в жизни любого сообщества, особенно в кризисные периоды, способствуя его сплочению и мобилизации. При этом мифологизированный образ героя становится не только объектом почитания, обретая некие сакральные функции, но и примером для подражания, являя собой концентрацию актуальных положительных характеристик. Подобное происходит не только с героями прошлого, но и с современниками, постепенно утрачивающими в массовом сознании черты обыкновенного человека и приобретающими символические характеристики.

Роберт Ноллис родился около 1312 г. в местечке Ташингем в графстве Чешир [1173]. Его отец Ричард не был рыцарем, но, по всей видимости, занимал достойное положение в графстве, поскольку, как гласит традиция, смог взять в жены дочь сэра Дэвида Кавли [1174]. Во времена крупных военных конфликтов для молодых и активных сквайров и бедных рыцарей не было более очевидного способа достижения благосостояния, чем военная служба, поэтому неудивительно, что вместе со своим дядей Хью Кавли, старшим из сыновей сэра Дэвида, Роберт Ноллис принял решение служить проанглийски настроенному Жану де Монфору, ведшему войну за герцогство Бретонское с Карлом Блуаским [1175]. Происхождение будущего коннетабля Франции было столь же невысоким: Бертран Дюгеклен являлся старшим сыном мелкого бретонского рыцаря [1176]. Родовой замок Ла Мотт Броон, близ Динана, в котором около 1320 г. Бертран Дюгеклен появился на свет, мало походил на приличествующее благородному сеньору жилище, фактически ничем не отличаясь от крестьянских домов. В юности ему, так же как и Ноллису, оказал поддержку дядя, глава старшей ветви рода Дюгекленов. В 1341 г., примерно в возрасте 20 лет, он, подобно большинству бретонских рыцарей, нанялся на службу к одному из претендентов на герцогскую корону. Его выбор пал на поддерживаемого французами Карла Блуаского. Таким образом, оба героя не только обладали схожим происхождением, но и одинаково начинали военную карьеру, участвуя в одном конфликте, правда, сражаясь на разных сторонах.

В 1351 г. Ноллис впервые прославил себя, став участником знаменитой Битвы тридцати, в которой сразились лучшие воины, находившиеся на службе у соперничающих сеньоров. Представители Жана де Монфора потерпели поражение, и оба чеширца — и дядя, и племянник оказались в плену, пребывание в котором, впрочем, оказалось весьма непродолжительным. Уже в 1352 г. успешные действия Ноллиса во главе отряда наемников были оценены по достоинству: Жан де Монфор и Эдуард III подтвердили его права на захваченные земли между Ренном и Нантом. К середине 50-х гг. в руках незнатного сквайра из Чешира находился весьма солидный фонд земель, пожалованных ему на северо-востоке Бретани и в соседнем Мене. О растущем авторитете Ноллиса как капитана наемников прекрасно свидетельствует тот факт, что, когда он в 1356–1357 гг. присоединился к герцогу Ланкастерскому, совершавшему опустошительные рейды в Нормандии и Бретани, под его командованием находилось 300 латников и 500 лучников, что составляло примерно треть всей английской армии.

Считается, что в 1358 г. за захват Анжера Ноллис был произведен в рыцари [1177]. Дюгеклен был удостоен аналогичной чести четырьмя годами ранее — за доблесть, проявленную при обороне Поторсона. Заключенное между королями Англии и Франции в марте 1357 г. перемирие никак не отразилось на военных действиях в Бретани. В этот период Ноллис и Дюгеклен нередко принимали участие в одних и тех же столкновениях, неизменно сражаясь на разных сторонах. Опустошив окрестности Орлеана, в 1359 г. Ноллис во главе отряда в тысячу человек захватил Осер. Город выплатил ему 40 тысяч золотых мутонов и еще 100 тысяч жемчугом [1178]. Дойдя до Лиможа и соединившись с англо-наваррским отрядом Кавли, Ноллис осенью того же 1359 г. вернулся в Бретань, где захватил в плен Бертрана Дюгеклена.

После заключения в 1360 г. мира в Бретиньи Ноллис ненадолго возвратился в Англию. Он присягнул на верность королю и получил от того прощение за все противозаконные деяния. Но мирная жизнь мало подходила тому, кого современники называли «демоном войны» [1179], поэтому уже в октябре 1361 г. он вместе с Джоном Хоквудом и рядом других англичан отправился в Италию. Не задержавшись там надолго, он снова вернулся на службу к Жану де Монфору, получив от благодарного герцога земли томившихся в английском плену сторонников Карла Блуаского. Гибель последнего и примирение де Монфора с Карлом V, а также очевидное намерение английского и французского королей не нарушать заключенный мир вынудили наемников искать новые конфликты.

В 1365 г. французский король, желая стабилизировать ситуацию во Франции, избавив население королевства от бригандов, поручил Дюгеклену увести социально опасных наемников в Кастилию на помощь союзнику Франции графу Энрике Трастамарскому, поднявшему мятеж против своего сводного брата Педро I Жестокого. Среди откликнувшихся на призыв Дюгеклена капитанов Великой компании были представители всех народов, в том числе и англичане. Любопытно, что наиболее тесные партнерские отношения на службе у Энрике Трастамарского и Педро IV Арагонского сложились у Дюгеклена с Хью Кавли. Согласно версии Кювелье, биографа великого коннетабля, англичанин поклялся следовать за Дюгекленом куда угодно, никогда не предавать и не покидать его, ибо не видел для себя лучшего компаньона, чем он, но поставил принципиальное условие: никогда не воевать против принца Уэльского, на службу к которому он был готов перейти по первому требованию [1180]. Когда через два года англо-гасконская армия под предводительством Черного принца также отправилась на Пиренеи на выручку к королю Педро, Хью Кавли оставил службу у Энрике Трастамарского и присоединился к войску своего сеньора [1181]. Вместе с Робертом Ноллисом он доблестно сражался в битве при Нахере, в которой сторонники законного правителя Леона и Кастилии одержали полную победу. Среди многих добрых рыцарей, попавших в ходе этой битвы в плен, был и Бертран Дюгеклен. Примечательно, что дядя Ноллиса остался верен дружбе с Дюгекленом: даже сражаясь против него, он ссудил бретонцу денег на выкуп [1182].