Ричард Эванс - Третий Рейх. Дни Триумфа. 1933-1939

Ситуация снова подходила к той грани, за которой должны были начаться погромы, как летом 1935 года. Тем временем режим начал принимать меры по выдворению ненемецких евреев из рейха. Арийские работодатели получили приказ уволить всех таких сотрудников осенью 1937 года, после чего почти тысяча русских евреев были изгнаны из страны, хотя этот процесс и занял больше времени, чем планировалось, из-за отказа сотрудничать со стороны советских властей [1356] Longerich, Politik, 161-2. . В следующем году служба безопасности СС обратила свое внимание на 50 000 польских евреев, проживавших в стране. Сорок процентов из них на самом деле родились в Германии, но с точки зрения Гейдриха все они были нежелательными элементами, поскольку никто из них не попадал под действие немецких антиеврейских законов. Опасаясь их возвращения, антисемитская военная диктатура, правившая Польшей, 31 марта 1938 года приняла закон, который позволял лишать польского гражданства этих несчастных людей, которые в таком случае лишались вообще любого гражданства. Переговоры между гестапо и польским посольством в Берлине не привели ни к чему, и 27 октября немецкая полиция начала арестовывать польских рабочих, иногда вместе со всеми семьями, под строгой охраной грузить их на опечатанные поезда и перевозить к польской границе. Таким образом было перевезено восемнадцать тысяч человек, без какого-либо уведомления, без багажа, кроме минимального набора личных вещей, и часто без еды и питья во время поездки. По прибытии на границу полицейский эскорт выгонял их из вагонов и заставлял переходить на другую сторону. Скоро польские власти закрыли границу со своей стороны, и изгнанники были вынуждены бесцельно бродить по ничейной полосе, пока польское правительство не смягчилось и не организовало лагеря для беженцев прямо на территории границы. Когда польские власти издали приказ о выдворении немецких граждан обратно в Германию, немецкая полиция прекратила такие действия 29 октября 1938 года. В ходе переговоров между двумя правительствами наконец удалось добиться соглашения, по которому высланным лицам разрешалось вернуться в Германию, чтобы собрать свои вещи, после чего они возвращались в Польшу навсегда [1357] Там же, 116, 195-7; Trude Maurer, «The Background for Kristallnacht: The Expulsion of Polish Jews», in Pehle (ed.), November 1938, 44-72; Sybil Milton, «The Expulsion of Polish Jews from Germany October 1938 to July 1939: A Documentation», Leo Baeck Institute Yearbook, 29 (1984), 169-200; современные отчеты см. в Behnken (ed.), Deutschland-Bericbte, V (1938), 1181-6. .

7 ноября 1938 года семнадцатилетний польский юноша Гершль Гриншпан, выросший в Германии, но в тот момент проживавший в Париже, узнал, что его родители оказались среди тех, кто был депортирован из Германии в Польшу. Он достал револьвер, пошел в немецкое посольство и выстрелил в первого попавшегося дипломата: 3-го секретаря по имени Эрнст фом Рат, который с тяжелым ранением был доставлен в больницу. Политическая обстановка в начале ноября 1938 года уже была напряженной из-за антисемитского насилия, поскольку режим и его самые активные сторонники продолжали увеличивать давление на немецких евреев, заставляя их покидать страну. Неудивительно, что Геббельс из-за этого инцидента устроил огромную пропагандистскую шумиху. В тот же день Министерство пропаганды направило инструкции для прессы, согласно которым этот инцидент должен был получить главное внимание в репортажах. Он должен был называться атакой «мирового еврейства» на Третий рейх, которая повлечет за собой «самые жесткие последствия» для евреев в Германии. Это было громким приглашением действовать для верных сторонников партии. Геббельс приказал региональному шефу пропаганды в Гессене провести ряд нападений на синагоги и другие здания еврейского сообщества, чтобы выяснить, возможно ли проведение полномасштабных погромов. Пока коричневорубашечники действовали, гестапо и СС обеспечивали им поддержку. Штурмовики разгромили местную синагогу в Касселе. В других городах Гессена, а также в областях рядом с Ганновером тоже прошли нападения и поджоги синагог, домов и квартир местных евреев. 9 ноября пресса в едином порыве называла эти акты насилия спонтанным возмущением немецкого народа против преступления в Париже и его зачинщиков. Контраст по сравнению с убийством регионального партийного чиновника Вильгельма Густлофа евреем Давидом Франкфуртером в феврале 1936 года, после которого не было никакой агрессивной словесной или физической реакции со стороны партии, ее руководителей или рядовых членов из-за Стремления Гитлера сохранить положительное международное мнение в год Олимпиады, не мог быть более явным. Он показал, что это нападение стало поводом для последовавших событий, а не их причиной [1358] Helmut Heiber, «Der Fall Grünspan», VfZ, 5 (1957), 134-72; Grand, Reichskristallnacht, 9-16; Kropat, «Reichskristallnacht», 50-55; Hans-Juigen Doscher, «Reichskristallnacht»: Die November-Pogrome 1938 (Frankfurt am Main, 1988), 57-76, с документами и фотографиями. О кампании в прессе см. в Wolfgang Benz, «The Relapse into Barbarism», in Pehle (ed.), November 1938,1-43, 3-8; Hagemann, Die Presselenkung, 148; and Peter (ed.), NS-Presseanweisungen, VI: 1938 (Munich, 1999), 1047, 11050-54. О событиях в Гессе см. в Kropat, «Reichskristallnacht», 56-78, у него же в Kristallnacht in Hessen: Der Judenpogrom vom November 1938: Eine Dokumentation (Wiesbaden, 1997 [1988]), 19-50. Общее обсуждение см. в Longerich, Der ungeschriebene Befehl, 60-61. .

По стечению обстоятельств, когда 7 ноября 1938 года Гриншпан стрелял в посольстве, на следующий день Гитлер готовился выступить с речью перед региональными партийными лидерами и другими старшими членами движения в Мюнхене в годовщину его провалившегося путча 1923 года. Он не упомянул о парижском инциденте, планируя сделать это после смерти фом Рата, которая, безусловно, скоро должна была наступить. Вечером 9 ноября, когда партийные лидеры направлялись в главный зал мюнхенской мэрии, Гитлер получил от своего врача Карла Брандта, отправленного в парижскую больницу лично наблюдать за фом Ратом, известие о смерти чиновника от ран, наступившей в полшестого по немецкому времени. Таким образом, поздно днем 9 ноября эта новость дошла не только до него, но и до Геббельса и Министерства иностранных дел. Гитлер немедленно поручил Геббельсу начать массовые, скоординированные нападения на немецких евреев. Параллельно следовало арестовать всех еврейских мужчин, которых удалось бы найти, и заключить их в концентрационные лагеря. Это была прекрасная возможность с помощью ужасающего взрыва насилия на национальном уровне напугать максимальное число евреев, заставив их покинуть Германию. Смерть фом Рата также предоставляла пропагандистское оправдание для окончательной, полной экспроприации немецких евреев и их окончательной изоляции от немецкой экономики, общества и культуры. Приняв эти решения, Гитлер согласился с Геббельсом, что они должны быть представлены верным сторонникам партии в просчитанном акте театрального обмана, в виде импровизированной реакции на убийство фом Рата, в атмосфере внезапного шока и гнева [1359] См. надежные описания в Wolfgang Benz, «The Relapse into Barbarism», 3-15; и у него же «Der Novemberpogrom 1938», in Benz (ed.), Die Juden, 499-544; Роль Гитлера рассматривается в Longerich, Der ungeschriebene Befehl, 61-4; доказательства по происхождению погрома тщательно отображены в Longerich, Politik, 198-202 и в сопутствующих концевых сносках; см. также Kropat, «Reichskristallnacht», 79-89 and 172-81. О задачах Гитлера в связи с началом погрома см. в Domarus (ed.), Hitler, II. 1,235-42. Многие исследования, изображающие погром в виде импровизации или приписывающие его начало исключительно Геббельсу, не обращаются ни к фактам, ни к контексту событий предыдущих месяцев и недель — такие доводы см., например, в Dieter Obst, «Reichskristallnacht»: Ursachen und Verlauf des antisemitischen Pogroms vom November 1938 (Frankfurt am Main, 1991); Uwe Dietrich Adam, «How Spontaneous V&s the Pogrom?», in Pehle (ed.), November 1938, 73-94; Doscher, «Reichskristallnacht», 77-80. См. также с разными акцентами Hermann Graml, Reichskristallnacht, 17-19; Ulrich Herbert, «Von der «Reichskristallnacht» zum «Holocaust». Der 9. November und das Ende des «Radau-Antisemitismus»», у него же Arbeit, Xblkstum, Weltanschauung: Uber Fremde und Deu tsche im 20. Jahrhundert (Frankfurt am Main, 1995), 59-78; Barkai, From Boycott to Annihilation, 133-8; Kurt Patzold and Irene Runge, Pogromnacht 1938 (Berlin, 1988); Kaplan, Between Dignity and Despair, 11944; и Kropat, «Reichskristallnacht», с набором основных документов. .