Петр Панкратов - Добрые люди. Хроника расказачивания

Все они живут семейно. Наши племянницы уже мамы, а мы с Екатериной Ивановной уже четырежды дед и бабка. Наши дочки находятся в предродовом декретном отпуске. Скоро мы шесть раз станем дедом и бабкой. Дочери наши живут в станице Александровской, работают в школе, живут рядом.

Дома братьев моих: Василия и Тимофея, которые строил родитель мой Иван Лукич, проданы.

Я вам, как путеводитель больше не нужен. У каждого из вас свои семьи, свои дети, а есть уже и внуки. Свои, так сказать, роды, и вы являетесь их родоначальниками.

А нам с Екатериной Ивановной надо прибиваться к детям, помогать воспитывать наших внуков, выполняя извечную человеческую обязанность.

Первый внук — это последний ребенок. Вот тогда только человек умеет воспитывать детей, и мы с Екатериной Ивановной это знаем. Потом наши девочки научатся. Это и есть — связь поколений.

Я получил расчет в лесхозе. До весенней распутицы мы должны будем вас покинуть и уехать к детям. Кончился род Долговых в станице Прихопёрской. Когда-то славный род, уважаемый всей станицей. Станицы нет. Рода Долгова нет. Казачества, казачьей вольницы нет.

Есть колхоз имени Будённого, который разбегается. А куда бегут люди? — спросил Михаил Иванович. И сам ответил:

— Будут люди ходить, бегать искать, где лучше, а везде будет плохо. Михаил Иванович поманил Дашу и что-то пошептал. Даша вышла в другую комнату и вернулась со скрипкой в левой руке и со смычком в правой, Михаил Иванович запел.

Дишканила Екатерина Ивановна. Второй куплет, опередив Екатерину Ивановну, дишканила Тоня.

Играли и другие песни, и много. Когда Даша устала играть на скрипке, она положила её в футляр, налила себе в стопку водки и громко сказала:

— Садитесь братья и сестры. Наливайте.

Дорогие мои люди: Екатерина Ивановна и Михаил Иванович, вы неправы, когда сказали: «Мы вам как путеводители больше не нужны». Это не так. У меня сейчас на душе вот такое состояние: я стою средь своего двора, большие ворота и калитка открыты настежь, двери на веранду и в комнаты открыты. Открыты окна дома и никого нигде. Я одна. На душе пусто и страшно. Страшная штука — одиночество. А мне завтра надо начинать жить. Но как? Очень просто. Я пойду к Михаилу Ивановичу и Екатерине Ивановне и спрошу, что мне делать. И они скажут, они обязательно скажут. Они не могут не сказать. Они такие люди. А теперь их не будет. Куда идти? Не знаю. Значит самой решать все житейские вопросы.

Вы уедете и начнете там новую жизнь. Если вам на новом месте потребуется наша помощь, то сообщайте. Мы с Павлом Фомичем немедленно придем и поможем. И так сделает каждый, кроме Ивана Ананиевича по старости и инвалидности. Удачи вам, Михаил Иванович и Екатерина Ивановна, на новом месте, добра, здоровья, семейного счастья родительского и дедовского. А мы вас будем помнить.

Первого марта 1937 года, вечером, при вставшей луне, из ворот двора Долговых вышли две подводы, они увозили Михаила Ивановича и Екатерину Ивановну на новое место жительства — в станицу Александровскую.

Автор — Пётр Нефёдович Панкратов, родился в 1924 году в казачьей семье в станице Слащёвской, Кумылженского района, Волгоградской области (прежде — Область Войска Донского, Хопёрский округ). С девяти лет начал работать в колхозной огородной бригаде погонщиком коня Чуприка на чигире — водоподъёмном устройстве. Потом, став старше, работал в полеводческой бригаде.

Осенью 1941 года был мобилизован на строительство военных укреплений во Вторую сапёрную армию, а по достижении 18 лет — призван в ряды РККА 2 августа 1942 года. 12 марта 1944 года вернулся из госпиталя без ноги, а уже 15 марта начал преподавать физику в 8–10 классах Слащёвской средней школы. Потом пришлось быть завотделом Культпросветработы Подтёлковского Исполкома Райсовета, первым секретарем Райкома комсомола. В 1949 году стал директором школы в Жутово 1-го Октябрьского района, Волгоградской области. Здесь прежде шли сильнейшие бои по окружению войск Паулюса; в селе, где до войны было более трёхсот домов, уцелело два. Жители ютились в землянках. В землянке размещалась и школа. В 1950 году П.Н. Панкратову удалось построить деревянную школу на 10 классов.

В 1952 году Обком перевёл Петра Нефёдовича директором семилетней школы в совхоз «Серп и Молот» Новониколаевского района. Это была самая крупная школа-семилетка в СССР, в ней числилось 410 учеников.

В 1964 году попал на своё последнее место работы — в СПТУ № 9 — заместителем директора, где и отработал пятнадцать лучших лет своей жизни. С 1979 года — на пенсии.

Насека — символ власти, булава. ( Прим. ред .)

Стряпка — летняя кухня. ( Прим. ред .)

Парвус Александр Львович — Израиль Лазаревич Гельфанд, политический авантюрист. ( Прим. ред. )

Миронов Филипп Кузьмич (1872–1921) — казак, Войсковой старшина, командир 2-й Конной армии. Убит в Бутырской тюрме. (Прим. ред.)

В Могилевской губерни — в могиле. ( Прим. ред .)

Стегна — бедра. ( Прим. ред .)

Ендова — (казачье) сырое, заливное место. ( Прим. ред .)

Махорики — бахрома. ( Прим. ред. )

Чувал — большой мешок. ( Прим. ред .)

Загнетка — шесток печи. ( Прим. ред .)

Прибасить — подпевать ( Прим. ред. )

В результате политики расказачивания. ( Прим. ред. )

Бирючина — крушина. ( Прим. ред. )

Гузырь — собраная часть мешка от завязки и выше ( Прим. ред .)

Разлатый — расширяющийся кверху. ( Прим. ред .)

Заславный — прославленный. ( Прим. ред. )

Лисица — деревянное основание повозки. ( Прим. ред .)

Подпилок — напильник. (Прим. ред)

Солка — соленые варенные овощи. ( Прим. ред .)

Приклеть — пристройка к амбару с навесом. ( Прим. ред. )

Развидниет — рассветет. ( Прим. ред .)

Чирики — мягкая кожаная обувь без каблуков. ( Прим. ред .)

Ёмка — пучек чего-нибудь, захваченный рукой. ( Прим. ред. )

Валух — кастрированный баран или козел. ( Прим. ред )

Пустовал — валяльщик шерсти. ( Прим. ред .)

Пелюстка — капуста заквашенная целыми кочанами. ( Прим. ред .)