Раиса Кирсанова - Розовая ксандрейка и драдедамовый платок: Костюм - вещь и образ в русской литературе XIX в.

Собственно гарибальдийка — это только рубашка, но иногда под названием «гарибальдийка» имеют в виду небольшую шапочку без полей, отделанную цветной тесьмой, которая хорошо известна по портретам Гарибальди, или шляпу-калабрезу (см. боливар ), или ярко орнаментированную мужскую и женскую куртку в итальянском народном стиле.

Мода на блузку-гарибальдийку распространилась около 1850 г. Причем новому веянию следовали не только студенты или курсистки. Позднее к такому костюму приобщились и дамы из высшего света. Одной из самых элегантных женщин Петербурга последних десятилетий XIX в. считалась баронесса В. И. Икскуль. На портрете 1889 г., выполненном И. Е. Репиным, она изображена одетой как курсистка, с той только разницей, что ее малиновая блузка сшита у хорошего портного, а вместо гладкой суконной юбки — сооружение из дорогих черных кружев. Баронесса любила демонстрировать свои часто меняющиеся политические симпатии, меняя свой внешний облик и убранство своей гостиной. М. В. Нестеров писал о ней: «Бывая на Кирочной, я заметил, что портреты в резной черной раме на круглом столе у окна менялись сообразно с тем, кто в те дни был „героем сезона“, о ком говорил Петербург <���…>. В черной раме продолжали меняться „герои сезона“, пока однажды, на смену Максиму Горькому, не появился новый герой… Григорий Распутин» (Нестеров М. В. Давние дни. Встречи и воспоминания. М., 1959. С. 182).

Для студенческой молодежи второй половины XIX в. одежда была формой выражения их демократических настроений. Гарибальдийка символизирует собой целый период в истории русского демократического движения.

Сведения о том, что автором гарибальдийки был E. Баттерик (1826–1903), как сообщает R. Turner Wilcox, не представляются достаточно убедительными (The dictionary of costume. London, 1969).

«Я застал у него одного из помнится, директора таможни, городских чиновников, толстого румяного старичка в глазетовом кафтане».

Пушкин А. С. Капитанская дочка, 1836. Гл. X.

Глазет — разновидность парчи — плотная ткань разнообразного переплетения с шелковой, позднее хлопчатобумажной или шерстяной основой и металлическим утком.

Глазет ткали гладким и узорчатым, расшивали цветными шелками и т. д. В XVIII в. глазет широко использовался для мужских и женских парадных костюмов. В XIX в. рынок сбыта глазета резко сузился — основным потребителем тканей такого типа стало богатое купечество и духовенство. Из глазета заказывали вклады (подношения) для церкви как от частных лиц, так и от монастырей. Обычно это были церковные облачения либо разнообразные покровы.

Е. И. Попова, близкая к московским литературным кругам 40-х гг. XIX в., так записала в своем дневнике от 1 июля 1849 г.:

«Сегодня кончены воздухи в церковь Данилова монастыря. По белому глазету вышиты вязь из роз и лилей, эмблема юношеской красоты и ангельской чистоты незабвенного Валуева, приношение мое в память его» (Попова Е. И. Дневник. Из московской жизни сороковых годов. Спб., 1911. С. 157).

Цветные утки´ давали дополнительную окраску блестящей поверхности ткани, просвечивая на сгибах, складках. Поэтому глазеты и другие парчовые ткани часто описывают как розовые, голубые, белые и т. д. Кроме того, цельнометаллические утки XVI–XVIII вв. в XIX е. почти повсеместно заменялись имитирующей их фольгой на нитяной основе, которая часто была разноцветной, и колористическое решение ткани таким образом обогащалось.

«„Знаешь ли, кто это был? — сказал один другому: — Это Б., сочинитель“. — „Сочинитель!“ — воскликнул я невольно — и, оставя журнал недочитанным и чашку недопитою, побежал расплачиваться и, не дождавшися сдачи, выбежал на улицу. Смотря во все стороны, увидел я издали гороховую шинель и пустился за нею по Невскому проспекту — только что не бегом».

Пушкин А. С. История села Горюхина, 1830. Первая публикация — 1837 г.

Гороховый — цветообозначение, серо- или грязно-желтый цвет. После публикации пушкинской повести современники узнали в господине Б. Фаддея Булгарина, известного своей страстью к доносам. Вероятно, что именно в конце 30-х гг. выражение «гороховое пальто» приобрело иносказательный смысл, хотя у некоторых авторов первой половины XIX в. «гороховый» используется только как цветообозначение. Например, у М. С. Жуковой в небольшой повести «Дача на Петергофской дороге»: «Вера Яковлевна в кухне ворчит что-то на повара-лакея, в гороховой ливрее» (1845. Гл. 4).

Во второй половине XIX в. фразеологизм «гороховое пальто» или «гороховая шинель» уже воспринимался как знак причастности к сыскному отделению, символ осведомителя.

М. Е Салтыков-Щедрин писал в повести «Современная идиллия»: «Был уже одиннадцатый час утра, когда мы вышли для осмотра Корчевы. И с первого же шага нас ожидал сюрприз: кроме нас, и ещё путешественник в Корчеве сыскался. Щеголь в гороховом пальто, в цилиндре — ходит по площади и тросточкой помахивает» (1877–1882. Гл. XVII).

Писатель счел необходимым сделать следующее примечание: «Гороховое пальто — род мундира, который, по слухам, одно время был присвоен собирателям статистики».

В следующей, XVIII главе М. Е. Салтыков-Щедрин ещё откровеннее говорит о роде занятий господ в гороховых пальто: «Опять почувствовали мы знакомое дуновение, и опять мимо нас промелькнула гороховая масса, увенчанная цилиндром; промелькнула и растаяла.

— Спектр! — воскликнул Глумов: — но спектр спасительный, господа! Он посылается нам для того, чтоб мы знали, что можно и что нельзя… Итак, возблагодарим».

Грезет, гризет, резет — это однотонная шерстяная или низкосортная шелковая ткань с мелким цветочным тканым рисунком. Название ткани заимствовано из французского языка. Но во Франции уже в XVIII в. девушку, одетую в платье из грезета, называли гризеткой (grisette). Примерно тогда же, во второй половине XVIII в., «гризетка» означала молодую кокетливую женщину, работающую горничной, продавщицей, модисткой (ouvrière coquette; см.: Larousse. Paris, 1927. P. 470), и такое определение имело двойственный смысл, игривый оттенок.

В поэме И. П. Котляревского «очипок из грезета» — самый подходящий костюм для Венеры-вертихвостки, деталь, подчеркивающая ее легкомысленное поведение (очипок — чепец, головной убор).

Интересно, что в старинной русской народной песне «Во саду ли, во огороде» зафиксировано иное написание слова — гризет, более точно следующее французскому оригиналу: «Принеси, моя надёжа, алого гризету, Чтоб не стыдно было девке на улицу выдти» (цит. по: Русские народные песни. М.; Л., 1936. Сб. 2. С. 67). В областных вариантах этой песни встречается и произношение — резет. Например, «Ты купи, моя надежа, алого резету. На две шубки, на две юбки, На две телогреи» (этот вариант был записан автором в Москве в самье Вагаповых — Андриановых — Саблиных. На московское происхождение варианта указывает также упоминание «шубки» — московского покроя сарафана (см. сарафан ).