Раиса Кирсанова - Розовая ксандрейка и драдедамовый платок: Костюм - вещь и образ в русской литературе XIX в.

Нелепость старого и истасканного наряда уличной певицы усилена при описании костюма Сони — кринолин становится необъятным, соломенная шляпка — смешной и украшена не просто огненным, а ярко-огненным пером.

Костюм как бы объединяет многие женские судьбы, обобщает образы женщин, обреченных самой жизнью.

Уже писатели XIX в. видели в драдедамовом платке некий символ. А. И. Эртель ввел его в свой роман «Гарденины, их дворня, приверженцы и враги», написанный в 1889 г.

Одна из героинь этого романа читает случайно попавшую ей в руки книжку: «Книга оказалась старая — „Русский вестник“ за 1866 год, — и в ней та глава известного романа, где герой встречается в погребке с пропойцей-чиновником, слушает его потрясающий рассказ» (Ч. 1. Гл. 1).

Затем Зое (героине Эртеля) снится страшный сон: «И увидала на себе оборванное платье — грязный шлейф, помятые цветы, увидела свои голые плечи… Ей стало ужасно стыдно. „Соня, — прошептала она. — Закрой мне плечи, мне стыдно“. Соня накрыла ее стареньким, изорванным, но необыкновенно мягким и теплым платком» (Ч. 1. Гл. 1). Роль костюма в «Преступлении и наказании», а также и в других произведениях Ф. М. Достоевского, его дневниковые записи, в которых отмечено отношение к современной писателю одежде, позволяют думать, что и драдедамовый платок был формой выражения скрытых значений. Во всех кульминационных эпизодах романа — первый выход Сони на улицу, смерть Мармеладова, сцены на каторге, куда Соня следует за Раскольниковым, — драдедамовый платок вырастает до символа трагической судьбы Мармеладовых. Современники писателя чутко улавливали авторскую интонацию, в наши дни нужны пояснения, иначе какие-то оттенки теряются.

«— Ай! — вскрикнула опять девица и заметалась во все стороны… видит, идет мимо ее молоденькая девушка в манто из drap-royal с блестящими цветами, в дымковой роскошной шляпке, обшитой рюшем из шелкового тюля.

— Ах, если б я была на ее месте! — подумала она. Смотрит… Ух!.. точно как будто перелились все ее чувства из сарафана в манто из drap-royal и на душе стало легко».

Вельтман А. Ф. Сердце и думка, 1838. Ч. II. Гл. II.

Драп — плотное тяжелое двойное сукно как из чистошерстяной пряжи, так и с утком из хлопчатобумажных нитей. Тяжелые сукна из двойной основы и утка использовались только для изготовления верхней мужской и женской одежды. Так же, как и другие сорта сукна, драп подвергался ворсованию (см. сукно ). Кроме драп-royal (см. royal ) существовали и другие сорта драпа: drap d’or, drap d ’argent, drap de Sedan и др.

Название заимствовано из французского языка (drap — сукно). Но в русском языке драп означал тяжелые двойные сукна, а более легкие ткани (см. сукно ) называли русским словом сукно, известным со средневековья.

«А придешь, увидишь эти большие унылые комнаты, эти пестрые штофные мебели, этого приветливого и бездушного старика в шелковой „дульетке“ нараспашку, в белом жабо и белом галстухе, с манжетками на пальцах, с „супсоном“ пудры (так выражался его камердинер) на зачесанных назад волосах, захватит тебе дыхание душный запах амбры, и сердце так и упадет».

Тургенев И. С. Несчастная, 1868. Гл. XVII.

Дульетка, дульет — просторная домашняя распашная одежда на вате, крытая, как правило, шелком, так как была деталью дворянского быта, ориентированного на европейские образцы.

Героиня повести И. С. Тургенева Сусанна описывает своего отца — европейца по привычкам и полную противоположность своего брата, увлеченного показной приверженностью русской старине.

О дульете как теплой домашней одежде, принятой во Франции, рассказывает Д. Н. Свербеев, описывая свое пребывание в Париже: «В комнате было свежо, я сидел перед камином в халате, в роде французской дульет, и, приподняв при входе гостя мой изящный парижский couvre-chef, надел его опять на голову» (Свербеев Д. Н. Записки. М., 1889. Т. 1. С. 335).

Дульетка вошла в русский быт в середине XVIII столетия и сохранилась до середины XIX-го. Чаще всего, судя по изобразительным источникам (живопись, графика, модные журналы), дульетки шили из однотонных тканей без особых отделок. Женские дульетки рекомендовались не только для дома, но и для прогулок.

Дульетка.

Рисунок из журнала «Costume anglais el français» за 1816 г.

«— Ай! — вскрикнула опять девица и заметалась во все стороны… видит, идет мимо ее молоденькая девушка в манто из drap-royal с блестящими цветами, в дымковой роскошной шляпке, обшитой рюшем из шелкового тюля.

— Ах, если б я была на ее месте! — подумала она».

Вельтман А. Ф Сердце и думка, 1838. Ч. II. Гл. II.

Дымка — значения этого слова в первой и второй половине XIX в. не совсем совпадали. Дымка из повести А. Ф. Вельтмана — тонкая, прозрачная шелковая ткань, более близкая по технике изготовления к газу (см. газ ). Во второй половине столетия о дымке говорили как о разновидности крепа (см. креп ), который изготавливался для ношения на головных уборах, чаще всего темных цветов.

В начале XIX в. — осень 1817-го, зима 1818 гг. — дымка упоминается среди тканей для дорогих бальных нарядов, предназначенных для больших выездов: «…два платья были вышиты мелкими мушками или горошком серебряной битью, через ряд матовой и блестящей, а два другие с большими букетами по белой дымке». (Благово Д. Д. Рассказы бабушки. Спб., 1885. С. 298).

«И накинув сверх своего опочивального костюма эпанечку шелковую с воротниками, сестрица-генеральша вошла к сударю братцу».

Соханская Н. С. Из провинциальной галереи портретов. 1859.

Епанечка, эпанечка — разновидность душегреи — короткая утепленная кофточка без рукавов и воротника, часто на бретельках.

В цитируемом отрывке речь идет не о национальной одежде, а о теплой короткой накидке городского фасона. Душегреи и епанечки в народной одежде часто украшались позументом, расшивались цветными нитями, так как они входили в состав праздничных комплексов одежды различных областей России. В XIX в. были распространены главным образом в северных областях страны. Многие сохранившиеся образцы душегреек и епанечек сшиты из бархата или парчи (см.: Русский народный костюм из собрания Государственного музея этнографии СССР / Сост. Молотова Л. Н., Соснина Н. Н. Л., 1984. Ил. 188–170; Мерцалова М. Н. Поэзия народного костюма. М., 1988. Ил. 113).

Епанечка.

Е. С. Киселева. Невесты. Троицын день. 1907. Музей АХ СССР. Ленинград.

«По яростным взорам, вырывающимся из-под бровей, скорее можно принять его за разбойника, замышляющего грабеж, под латами вытертый колет из замши, рыцарский воротник видны под епанчею, и бляхи железной перчатки сверкают, когда он разводит ветки, преграждающие путь».