Вячеслав Козляков - Смута в России. XVII век

Тем временем по всему Московскому государству начался сбор армии, центром которого стал Брянск. В октябре 1604 года «во Брянеск против Ростриги» было послано три полка во главе с членами Боярской думы. Большой полк возглавляли боярин князь Дмитрий Иванович Шуйский и князь Михаил Федорович Кашин, передовой — окольничий Иван Иванович Годунов и князь Лука Осипович Щербатый, сторожевой — боярин Михаил Глебович Салтыков и князь Федор Андреевич Звенигородцкий. Однако и этого показалось мало царю Борису Годунову. Для похода на Чернигов он еще усилил свою армию, послав туда первым воеводою передового полка боярина князя Василия Васильевича Голицына, а вторым воеводой большого полка боярина князя Андрея Андреевича Телятевского. Окончательно роспись войска составляла уже не три, а пять полков (добавились полки правой и левой руки), которыми командовали пять бояр, два окольничих и один думный дворянин. Главноначальствующим всей армией был глава Боярской думы боярин князь Федор Иванович Мстиславский. С ним во главе полков, отправленных против самозваного царевича были представители родов князей Шуйских, князей Голицыных, князей Телятевских, Годуновых, Салтыковых и Морозовых. А.Л. Станиславский разыскал и опубликовал в 1979 году «Роспись русского войска, посланного против самозванца в 1604 году» [155] См.: Боярские списки последней четверти XVI — начала XVII вв. и Роспись русского войска 1604 г. Указатель состава государева двора по фонду Разрядного приказа / С ост., подг. текста и вступ. ст. С.П. Мордовииой и А.Л. Станиславского. М., 1979. Ч. 2; Станиславский А.Л. Труды по истории государева двора в России… С. 111–116. (находка, которая и сегодня кажется невероятной удачей этого замечательного историка, щедро одарившего историографию Смуты новыми архивными материалами). «Роспись» дает точное представление о составе именно этих пяти полков (несмотря на лакуны в начале текста) и показывает, что война против самозванца стала одним из самых масштабных мероприятий всего времени царствования Бориса Годунова. Сбор войска в 1604 году сопровождался поголовной мобилизацией Государева двора, жильцов, служилых «городов», иноземцев, татар, мордвы и бортников. В полки набирали стрельцов и казаков. По всему государству был организован набор даточных людей с монастырей, приказных людей, вдов, недорослей и всех, кто по каким-либо причинам не мог сам выйти на службу. Обычно же даточные люди собирались только в самых чрезвычайных обстоятельствах, примерно, раз в двадцать-тридцать лет. На службу вызывались недавно поверстанные новики, для которых война с Лжедмитрием I должна была стать первым в жизни боевым походом.

Сохранился документ, впервые опубликованный еще В.Н. Татищевым в XVIII веке, содержащий Соборный приговор 12 июня 1604 года о порядке набора ратных людей для борьбы с самозванцем. Начиная с С.Ф. Платонова, историки смотрят на текст этого источника со справедливым недоверием (впрочем, это не помещало включить Соборный приговор в академическую публикацию законодательных актов). Во-первых, смущает слишком ранняя дата, не соответствующая известным фактам. В тексте приговора упоминается приход войска самозванца в Украинные города, случившийся, как известно, только в октябре 1604 года. Войска надо было посылать к боярину князю Федору Ивановичу Мстиславскому почему-то в Калугу, а не в Брянск, куда он был назначен, судя по разрядным книгам. Однако, возможно, что в основе текста приговора, обнародованного В.Н. Татищевым, был какой-то другой подлинный документ. Это мог быть указ о сборе монастырских слуг и даточных людей по новой, смягченной норме, один холоп с двухсот, а не со ста четвертей поместной земли, как было установлено Уложением царя Ивана Грозного в 1555/56 году. Делалось это для того, чтобы всех заставить принять личное участие в войне с самозванцем: «Многие же люди, имея великие поместья и отчины, а службы не служат ни сами, ни их дети, ни холопи, и живут в домах, не пекусчеся о гибели царства и о святой церкви» [156] Законодательные акты Русского государства… № 53. С. 72; Платонов С.Ф. Очерки □о истории Смуты— С. 448, прим. 76; 454–455, прим. 115; Станиславский А.А . Труды по истории государева двора в России… С. 169, прим. 385. .

Первое серьезное столкновение армии, собранной царем Борисом Годуновым с войском самозванца произошло под Новгород-Северским. Вот когда поместная конница, специально вызванная для борьбы с «Ростригою», показала свое преимущество перед смутившимся гарнизоном Чернигова. Бои за Новгород-Северский, еще один ключевой пункт обороны городов от Литовской украйны, не стали продолжением легкой прогулки войска самозванца по Северской земле. «Виною» тому умелые действия царского воеводы Петра Федоровича Басманова, несколько недель державшего связанным войско самозванца под осажденным Новгород-Северским. Того самого Басманова, который станет ближайшим советником и телохранителем царя Дмитрия Ивановича и погибнет с ним в один день! Смутное время уже начало раскручивать свой маховик и впереди окажутся еще другие самые невероятные коллизии. Решающая битва произошла 21 декабря 1604 года. Царские воеводы доложили о победе, и царь Борис Годунов не скрывал своей радости, ему, наверное, на минуту показалось, что все самое страшное позади. Одно омрачало победу — тяжелое ранение главы годуновской рати боярина князя Федора Ивановича Мстиславского («по голове ранили во многих местех»). Утешить и наградить его и других воевод — участников сражения под Новгород-Северским были немедленно посланы от Годунова специальные посланники, раздавшие золотые наградные монеты, которые можно было носить как медаль.

Чашник Никита Дмитриевич Вельяминов по воинскому ритуалу поощрения отличившихся воевод, должен был произнести речь и передать «жалованное слово» царя Бориса Годунова. Текст слова сохранился в разрядных книгах, князя Федора Ивановича Мстиславского велено было «о здоровье спросить», что было признаком высшей государевой милости (в свое время свита датского королевича так и не разобралась, зачем так часто с этим вопросом приходили к умирающему царские бояре). К первому царскому боярину обращались особенно торжественно, с почетным прибавлением «осу» к его имени: «Князь Федор осу Иванович!». Царь Борис Годунов и царевич Федор Борисович извещали, что им стало известно о происшедшем бое и ранении боярина, и для лечения присылали «дохтура Ягана да оптекаря Петра Долаврина». Борьба с самозванцем рассматривалась не просто как доблесть верной службы царю, а как победа православия: «И ты то зделал, боярин наш князь Федор Иванович, паметуючи Бога и крестное целованье, что еси пролил кровь свою за Бога и за Пречистую Богородицу, крепкую нашу помощницу, и за великих чюдотворец, и за святыя Божия церкви, и за нас, и за всех православных християн». Боярина князя Федора Ивановича Мстиславского обнадеживали, что еще большая слава его ожидает в Москве, когда он увидит «царские очи»: «и мы тебя за твою прямую службу пожалуем великим своим жалованьем, чево у тебя на уме нет». Большой почести и наград удостоились рядовые участники сражения под Новгород-Северским, которых тоже пожаловали и «велели… о здоровье спросить». А вот второй воевода боярин князь Дмитрий Иванович Шуйский уже не удостоился такой чести, ему было велено только «поклонитца». Причина состояла в том, что боярин Шуйский ничего не сообщил о сражении в Москву. Царь Борис Годунов выговаривал ему за это: «И вы то делаете не гораздо, и вам бы к нам о том отписать вскоре подлинно».