Михаил Гаспаров - Собрание сочинений в шести томах. Т. 2: Рим / После Рима

Вестник. – Услышь невероятное, но верное:
Сам видел. Не казни за весть правдивую.
400 Эцерин . – Что ж, расскажи, тщеславец, чем тщеславишься.
Вестник. – От венетийских рубежей в поля твои
Приспела рать изгнанников из Падуи
И из Феррары, сколько их принять могли
Содружественной корабли Венеции,
Легатом предводимых со крестом в руке.
Внезапность предает им все окрестности,
Они у стен, у моста предворотного,
Огонь подложен под врата двустворные,
Клубится дым, на башнях нет ни воина,
410Отражены и отступают стражники,
И Падуя твоя – добыча изгнанных.
Эцерин . – Прочь, лживый раб: будь мзда твоя заслужена —
Лишись ноги за эту весть досадную.
Но вот и Анседисий. Что несешь с собой?
Анседисий. – Потерян город: Падуя в руках врага.
Эцерин. – Потерян с бою?
Анседисий. – С бою.
Эцерин. – Как?
Анседисий. – Огонь и меч
Сильнее городов: они осилили.
Эцерин. – А ты бежал, и телом неизраненным
Себя изобличаешь в преступлении?
420Прочь, ибо смерть тебе была бы милостью!
А ваша доблесть что гласит, соратники?
Опасность – пробный камень для отважного.
Соратники. – Князь, сильный сердцем, вот твоим желаниям
Совет подобный. Падуанских жителей
Схвати в Вероне и замкни в узилище,
Грозя им смертью, сам же грянь на Падую,
Явись вкруг стен осадной мощью ратников,
Рази дрожащих, не теряй мгновения, —
Страх за своих и перед нашей силою
430Смирят мятежных, и победа сбудется:
Держаньям нашим слава воссопутствует.

О, сколь тщетен людской промысел грядущего!
Тайной скрыты судеб зыбкие жребии,
Вечный бег колеса в круговращении
Вверх бросает и вниз смертные участи.
Выступает тиран скорою поступью,
Зрит: привычная встарь рабствовать Падуя
Непреклонна к вражде, власти не поддана,
Окружилась стеной, сталью щетинится.
440Он выводит полки к водному берегу —
Но насупротив встал строй ополчения,
Гневным взором глядит в очи тирановы,
Ярых слов не щадит для поношения.
Как не стало надежд силой на Падую,
Он коня повернул, стан покидает свой,
Вновь к Вероне понес гнев неподавленный:
Он невинных в тюрьме замкнутых пленников
Падуанских казнит жаждой и голодом —
450До одиннадцати тысяч погублено!
На повозках – гора тел неопознанных,
Ни для матери сын, ни для жены супруг
Не известны лежат в яме без имени,
И над всеми от всех – слезы единые.
Не хватает земли для погребения,
Гниль в открытый эфир дышит заразою,
А казнящему казнь все недостаточна —
Не под корень народ вырублен Падуи.

Судьбы враждебность взбадривает сильного
460И подавляет слабого. Кто духом тверд,
Тот бьется и с судьбою. Пусть отложится
Над Падуей победа: для всего свой час.
А ныне ждет знамен моих Ломбардия
И все края по этот склон альпийских гор.

Вестник. – Сюда, сюда, кто жаждет вести истинной
О том, что беды кончились, что вышнее
Послало небо мир на землю! Юноши,
Вдовицы, старцы, жгите ладан праздничный:
Господь призрел вас в светлой справедливости.
470 Хор. – О, будь добрей, поведай весть, не мешкая.
Вестник. – Жестокий Эцерин, владевший Брешией
По милости кремонян, вероломно их
Изгнал из града, даже другу прежнему,
Паллавицину угрожая ковами 199 199 События истории были таковы. Кремоняне и маркграф Паллавичино вошли с Эцерином в сообщество, дабы завладеть Брешиею и, завладев, иметь ее в общем обладании; и совокупными силами было сие достигнуто. Между тем как в Брешии они договаривались и делились судными и иными правами, Эцерин замыслил обладать ею один, как замышлял еще до овладения, вступая в сговор. Прежде всего предприял он захватить и умертвить союзника своего маркграфа Паллавичино и для того пригласил его к себе на пиршество, но тот, кем-то быв предостережен, покинул Брешию и сокрылся в Кремону. Кремонские вельможи <���…> видя бегство его, сами удалились из Брешии, и так Эцерин один остался ею владеть. По недолгом же владении вступил он в сговор с вельможами миланскими, посулившими предать ему Милан без народного ведома; и к овладению сим городом повел он к назначенному для предания времени войско и ополчение от Вероны, Виченцы, самой Брешии и из наемных тевтонов, числом более четырех тысяч. Перешед реку Адую, пошел он на Милан; кремоняне же, им обманутые, вкупе с Паллавичино, Бозио Доварским, Азоном Эсте и гражданами Мантуи, Падуи и Феррары положили присягу на погибель Эцеринову и, сошедшись при Адуе у моста, называемого Кассано, послали в Милан вестников предуведомить народ об измене в городе; о каковой измене уведомясь, Мартин ла Торре, достойнейший муж, вышел из Милана с народом Эцерину навстречу… .
Засим в надежде на измену знатности
К Милану ищет он пути скорейшего;
Но, обманувшись в дерзких ожиданиях,
Перед собою зрит полки враждебные
И слышит, что Кремона, Феррара, Мантуя,
480Паллавицин и Бозий общей клятвою
Соглашены ему на погубление.
От их знамен, приосенивших Адую,
Стремится Эцерин уйти подалее, —
Но тут, толпою окружен миланскою,
Мартин ударил на него оружием,
Мартин отважный, ведший род от знатного
Колена Торре, и застигнул старого
Врасплох тирана. Вновь поворотив войска
На Адую, он видит на мосту врагов
490И в новой нерешимости терзается.
Хор. – Что ж сделал он меж силою и силою?
Что пожелал, что предприял?
Вестник. – Таков он был,
Как сытый волк в облаве на ярящихся
Взирает псов, скрежещет зубом, пеною
Из уст исходит, и глаза навыкате.
Хор. – Продолжи повесть.
Вестник. – Отовсюду замкнутый,
Страшится он неравного сражения:
Мост занятый пресек ему обратный путь,
Враг с двух сторон для битвы изготовился
500И жжет его хулою, им заслуженной.
Послав стрелу налево, занеся стопу
На путь неверный бегства, вопрошает он
Соратников, как имя сей окрестности?
«Здесь – Каксан, переправа через Адую».
«О, Каксан, Аксан, Баксан! слово смертное
Ты молвила мне, матерь: здесь погибель мне.
Кто, здравый смыслом, станет убегать судьбы?»
Так вымолвив, коня разит он шпорою
И меж волнами правит поперек реки,
510Собой открыв своим дорогу воинам.
Но вражья рать, стеною ставши с берега,
Разит в плывущих, метит в отступающих
И рвется к Эцерину. Окруженному
Защита бесполезна: жесткой палицей
Ему пробито темя, кем – неведомо;
Он выведен из битвы, но с презрением
Он отвергает врачество, еду, питье
И умирает, лбом грозя нахмуренным,
И к отчим теням в пасть нисходит Тартара,
520А труп его в Сунцине скрыт могилою 200 200 Взятый же, был Эцерин доставлен в Сунцин, обретаясь словно в исступлении, ибо подходивших к нему он всех повелевал казнить, отрубая ноги, словно был еще повелителем. А когда ему перевязали раны, он сорвал повязки, отверг пищу и в таковом безумии скончался. .