Святослав Смирнов - Государство Селевка I. Политика, экономика, общество

Путь Селевка в Европу лежал через Геллеспонт к Галлиполю, возможно, через Кардию к Лисимахии. Вавилонская хроника (BCHP 9. rev. 1–3 = CM 33) сообщает нам, что Селевк выдвинулся из Сард в 281 г. (точная дата невосстановима из-за повреждения текста) и, переправившись через море, достиг Македонии. Поездка Селевка, возможно, была более символичным жестом, нежели реальной военной кампанией [157]. Некоторые авторы предложили, что Селевком двигал не политический прагматизм, а любовь к некогда покинутой родине (Memn. FGrHist. 434. F. 8. 1; App. Syr . 63). Это стремление вернуться в родную страну была присуща не только Селевку, но и греческим колонистам, поднявшим мятеж в Бактрии в 323 г., и Антипатру, который в 320 году увез в Македонию царя Филиппа Арридея [158]. Однако население Лисимахии, как кажется, испытывало некоторое беспокойство в связи с приездом Селевка. Ведь всем был известен пример Антигонии на Оронте, которую Селевк уничтожил после победы над Антигоном [159].

До Лисимахии Селевку так и не суждено было добраться. Птолемей Керавн, который находился при Селевке последние два года, убил царя, присвоив в итоге себе царскую диадему. Это убийство, скорее всего, было целью заговора, составленного против Селевка бывшими полководцами Лисимаха. Возможно, и войско, сопровождавшее царя в Лисимахию, состояло из бывших воинов Лисимаха, т. к. своих Селевк распустил по домам [160]. В частности, Вавилонская хроника, повествующая об этих событиях, свидетельствует о неком мятеже, в результате которого Селевк был убит (BCHP 9. rev. 3–4 = CM 33). Заметим, что Птолемей Керавн стал царем Македонии (Paus. I. 10. 2) вместо Лисимаха, что подтверждает наличие бывших приближенных Лисимаха в рядах заговорщиков (ср. Iust. XVII. 2. 6). Птолемей Керавн в 279 г. до н. э. пал в битве с галатами. В итоге власть в Македонии вернулась к Антигонидам, во главе с Антигоном Гонатом (Memn. FGrHist. 434. F. 8. 8).

Тело Селевка выкупил евнух Филетер (App. Syr . 63), тот самый, который перешел на сторону Селевка еще до войны с Лисимахом. После сожжения Филетер отправил останки Антиоху, который впоследствии захоронил их в столице государства своего отца — Селевкии в Пиерии, возведя над могилой храм Никаторий. Так закончил свой путь последний из диадохов, наследников Александра Македонского, Селевк I Никатор. Его держава стала самым большим и могущественным государственным образованием в Средиземноморье.

Царская власть (ή βασιλεία) — это фундамент, на котором строились все эллинистические государства. Эллинистическая basileia — уникальное явление. В каждом государстве она обладала собственными характерными чертами, но именно в восточных эллинистических державах царская власть сформировалась в результате синтеза греко-македонских и «восточных» (персо-мидийских, вавилонских, египетских) политических традиций. За достаточно продолжительную историю эллинизма царская власть эволюционировала и видоизменилась, однако наша задача состоит в рассмотрении особенностей ее появления и формирования в государстве Селевка I.

В монографии, посвященной Антигону Одноглазому, Р. Биллоуз отметил, что власть Аргеадов не была в целом институционально ограничена и македонский царь фактически персонифицировал государство [161]. Как и власть Ахеменидов, ее могло ограничить только одно обстоятельство: существование нобилитета, богатого, благородного и пользовавшегося огромным авторитетом. Но монархии раннего эллинизма были лишены этого фактора, т. к. в новых государствах зачастую не существовало укоренившейся знати. Однако власть диадохов по степени «абсолютности» была чем-то средним между предшествующей ей властью Аргеадов и Ахеменидов и последующей властью более поздних эллинистических царей [162].

Согласно Э. Бикерману, царская власть Селевкидов покоилась на двух принципах: во-первых, на праве победителя и, во-вторых, на передаче этого права по наследству [163]. Право победителя являлось одним из важнейших условий существования царской власти. Война, ставшая государствообразующим фактором в эпоху раннего эллинизма, оказывала серьезное влияние на характер царской власти. Военная природа эллинистических монархий просматривается в политических событиях первых десятилетий этой эпохи, ведь практически со смерти Александра (323 г. до н. э.) и до гибели последнего диадоха — Селевка (281 г. до н. э.) — все время шли непрерывные войны. Перманентность военных акций мы, собственно говоря, можем отметить еще со времени Александра или даже Филиппа. Таким образом, все диадохи были рождены и воспитаны в атмосфере войн, где главной целью была победа. Право победителя характеризует полководца как человека, способного стать царем, ведь царь — это в первую очередь воин и пример своему окружению. Небольшой фрагмент из словаря «Суда» (β 147. s.v. βασιλεία) раскрывает сущность царской власти. Βασιλεία. ούτε φυσις ούτε το δίκαιον άποδιδουσι τοΐς άνθρώποις τάς βασιλείας, άλλα τοΐς δυναμένοις ήγεΐσθαι στρατοπέδου καί χειρίζειν πράγματα νουνεχώς. οίος ήν Φίλλιπος καί οί διάδοχοι 'Αλεξάνδρου. «Царская власть. Ни природа, ни законное право не дают людям царской власти, но (людям) способным управлять войском [164]и разумно руководить делами (она дана). Таким был Филипп и преемники Александра». Победа же, в понимании македонян, а не случай и не стечение обстоятельств, это право, данное конкретному человеку [165].

Право победителя было воспринято эллинистическими монархами, безусловно, из македонской практики. В Македонии царь — это primus inter pares [166]. Его власть, как и впоследствии власть эллинистического царя, основывалась исключительно на личном превосходстве [167]. В коротком анекдоте, переданном Плутархом (Mor. 178E), Филипп, отвечая на упреки Александра в наличии побочных детей, советует сыну быть хорошим и добрым (καλος κάγαθός), «чтобы ты, — сказал Филипп, — был обязан властью не мне, а самому себе» (ΐνα μη δι εμέ της βασιλείας τύχης άλλα δια σεαυτόν). Подавая пример, македонский царь должен был самостоятельно участвовать в сражениях, как это делали Филипп и Александр. В персидской империи война также имела особое идеологические значение. Участие Великого царя в войнах у Ахеменидов было необязательным, но присутствие в войске было для правителя возможностью укрепить свою власть [168]. Последним сражением, в котором принимал участие персидский правитель, была битва при Гавгамелах, в которой царь Дарий III лично руководил армией (Arr. Anab . III. 9). В письме Александра Дарию, сохранившемся у Арриана ( Anab . II. 14. 9), македонский царь призывает персидского бороться за свое царство, тем самым оспаривая его состоятельность быть царем.