Николай Флоренсов - Троянская война и поэмы Гомера

В прямом смысле военные действия, по «Илиаде», мало походили на столкновения «в лоб» больших масс людей, как это было, например, на Руси при Куликовской и Полтавской битвах, более напоминая длительную позиционную перестрелку в битве при Бородине. Естественно, Гомера в первую очередь занимали индивидуальные военные успехи отдельных героев, демонстрация их личной (как правило, обеспеченной охраной бога или богини!) храбрости и силы — более всего или даже единственно необходимого и вождю, и рядовому воину. Впрочем, в поэме подчеркивается также важность искусства индивидуального боя. Гектор говорит:

Несомненно, что бой на земле и бой с колесницы требовали неодинаковых навыков. Не менее трудным, чем владение оружием, было владение щитом, тяжесть которого часто отмечается в поэме.

Оружие, как и многое другое, у ахейцев и троянцев было одинаковым. Гомер и в этом отношении не видит Разницы между пришельцами и туземцами. Что уж говорить об оружии, если весь быт, правы, религиозные воззрения и культы у них не отличались друг от друга. Об этом мы будем еще говорить.

Оружие было медным, точнее, бронзовым, характера зуя позднебронзовый век с его высокоразвитой техникой изготовления разнообразнейших предметов из этого материала. На первом месте по значению в наступательном бою ставились копья с медным наконечником, или «жалом», укреплявшимся у богатых воинов золотым кольцом, и ясеневым древком, что позволяло Гомеру говорить о копье как об «убийственном ясени». У самых сильных героев копья достигали И локтей (футов) в длину. Изображения у древних греков Афины Паллады показывают, что копью придавалось особое значение. «Копьеборец», «копьеметец», «копьеносец» — одни из самых похвальных воинских эпитетов в «Илиаде».

Дротики, также «медножалые», отличались от копий, видимо, только размерами. Особое значение у Гомера, как и вообще в греческой мифологии, имели луки и стрелы. Они были в обиходе, а то и числились необходимыми атрибутами самих богов, таких, как брат и сестра Аполлон и Артемида. Постоянный эпитет Аполлона «сребролукий», «луком звенящий». Помните, знаменитая статуя Аполлона Бельведерского изображает бога стреляющим из лука. Из числа героев «Илиады» отличными лучниками назывались Филоктет, Пандар, Парис, Одиссей, а из раннего поколения героев — Геракл.

Бронзовые мечи, «тяжкие», «среброгвоздные», предназначенные для рукопашного боя с близкого расстояния, пускались в ход главным образом в случае потери копья. Упоминаются в «Илиаде» и пращи, и целые отряды воинов, ими вооруженные, а также булавы.

Классическое величие и красота оружия древних греков в «Илиаде» не вполне гармонируют с использованием воинами (правда, в крайних случаях) обычных, на земле лежащих диких камней. Ряд поединков наиболее знаменитых героев «Илиады» заканчивается швырянием камней друг в друга. Было ли это для них вершиной боевого азарта, или (пофантазируем!) в них еще не совсем погасли инстинкты каменного века и пещерного быта, от которого Троянская война и на самом деле была отделена всего двумя-тремя тысячами лет? Гомер (и вслед за ним Гнедич) называет камни в руках рассвирепевших героев «огромнотяжкими», «черными», «жестокозубристыми», «межевыми», «жерновыми», непосильными для ныне живущих людей. Ими пользуется, не стыдясь, и сама богиня Афина в знаменитой, совершенно «очеловеченной» своими эмоциями и грубыми перебранками битве богов (песнь XX).

Средства личной защиты воинов в описаниях Гомера — те самые, которые мы видим в вазовой живописи, на фресках, в скульптурах Древней Греции. По-видимому, они, как и оружие, были доведены до некоторых стандартов еще в дотроянское время. Из «Илиады» и «Одиссеи» видно, что искусство их изготовления ценилось очень высоко, сами же доспехи и оружие составляли гордость и славу их обладателя. Большое внимание уделялось художественной отделке, о чем особенно подробно и вдохновенно повествуется при описании изготовления олимпийским кузнецом Гефестом нового щита для Ахиллеса.

Основой для изготовления брони были полотно, кожа, шкуры, на которые нашивались медные и оловянные пластинки. Те же материалы шли на изготовление шлемов. Из кож упоминаются воловьи, козьи, львиные, леопардовые, волчьи, даже хорьи. Медь употреблялась для защитных пластин, блях, наружных покрышек щитов, основу которых составляли воловьи кожи — от пяти до семи слоев. Чеканные доспехи готовились из меди, украшались оловом, серебром и золотом. В «Илиаде» упоминаются даже золотые доспехи троянского героя Главка. Медные шлемы, как и чеканные из меди доспехи, составляли предметы роскоши. Постоянный эпитет Гектора «шлемоблещущий» показывает, что далеко не все троянцы могли иметь такие шлемы. Украшения шлемов в виде конской гривы символизировали устрашающую силу их обладателей. Поножи, или наколенники, готовились по форме ног из сплошной меди или олова и не были, вероятно, в обиходе простых воинов. Вообще ни о какой военной «форме» для времен Троянской войны не может быть и речи. Каждый вождь, царь, властитель одевал или помогал одеться и вооружиться своей дружине в соответствии с его возможностями и намерениями.

В боевые колесницы запрягались только кобылицы, искусство управления ими высоко ценилось. Владение колесницей с конной упряжкой было доступно только высшей военной знати и поэтому, в соответствии с психологией древних греков, переносилось ими и на богов. Неизменно в солнечной колеснице совершал свой путь Гелиос. Состязания на колесницах (излюбленный древними вид спортивных, праздничных или ритуальных игр) проходят, как мы знаем, через всю греко-римскую античность. О них немало сказано и в мифах Троянского цикла.

Очень много Гомер говорит о храбрости своих героев как о главной черте мужественности, но, отдавая должное своему стихийному реализму, не делает из нее абсолюта. Неразумная храбрость решительно осуждается, так же как стремление избежать опасности в любом ее виде считается естественной чертой каждого. Высоко ценится способность преодоления страха, если обстоятельства, его вызвавшие, не являются решающими. Так, Парис после упреков Гектора преодолевает страх и решается на поединок с Менелаем. Так, Гектор, обежав трижды вокруг Трои, преследуемый Ахиллесом, готов наконец принять бой, сознавая, сколь малы его шансы на победу. Так ведут себя и ахейские герои, скрываясь во чреве деревянного коня, не совсем уверенные в успехе всего коварного предприятия. Одиссей рассказывает об этом призраку Ахиллеса: