Николай Флоренсов - Троянская война и поэмы Гомера

Через десять лет после похищения Елены Парисом объединенный ахейский флот, собравшийся в Авлидской гавани (оттуда же начинали свой поход аргонавты), приходит к берегам Геллеспонта, и после неудачных переговоров с троянцами ахейцы начали осаду Трои. Их огромен лагерь располагался на самом берегу, у вытащенных на сушу судов. Отсюда Троя была на виду, до нее было не более 6 км.

Население окрестных городов Троады и ближайших к ней земель, встревоженное высадкой против Трои огромной по тем временам армии ахейцев, принуждено было так или иначе включиться в ее защиту. Первым был царь Кикн, пытавшийся даже помешать ахейцам сойти с кораблей и тут же убитый (разумеется, Ахиллесом). Из «Илиады» следует, что малоазиатские союзники Трои пришли ей на помощь неодновременно, вынужденные к этому, вероятно, начавшимся сразу разбоем ахейцев. Ведь их было множество, натуральным хозяйством они обзавестись и не могли и не хотели, не затем они приплыли сюда. Хотя, по Гомеру, ахейские вожди ни в чем не терпели недостатка и приносили богам богатые жертвы, обеспечение воинов питанием было постоянной и трудной проблемой, решавшейся вокруг Трои «огнем и мечем». Так, царь города Дардана Эней некоторое время предпочитал не вмешиваться в дела троянцев и включился в защиту Трои, лишь когда на его пажити и луга в предгорьях Иды вторгся тот же Ахиллес и бывшему тогда безоружным Энею пришлось спасаться бегством. Так, в самом конце осады Трои на ее сторону встали амазонки во главе с царицей Пентеселеей и даже живший за тридевять земель в Эфиопии сын богини Эос Мемнон (оба были убиты Ахиллесом).

Численно ахейцы превосходили троянцев в десять раз, но твердыня Трои оставалась неприступной. Союзники троянцев, судя по Гомеру, численно не уравновешивали ахейцев, но также входили в объединенную оборонительную силу. Об этом говорит Гомер:

Нигде в «Илиаде» не сказано о числе, так сказать, «иногородних», союзных Трое ее защитников. Но в конце VIIΙ песни в возвышенно-поэтических выражениях говорится о ночлеге всего троянского войска перед наступлением на ахейцев, когда в поле пылала тысяча огней и перед каждым огнищем отдыхало пятьдесят воинов, всего, следовательно, 50 тыс. Если здесь поверить Гомеру, то на каждого одного троянца приходилось четверо союзников, всего же защитников Трои было и в этом случае меньше, чем осаждающих, в два раза. По сравнению с приводимым в деловом тоне в начале «Илиады» каталогом ахейских кораблей и воинов в этом месте поэмы зрелище троянских ночлегов уподобляется звездному небу. Здесь налицо поэтическое преувеличение, исключающее возможность расчета числа воинов.

Кроме подавляющего большинства воинов, ахейцы имели в своих рядах знаменитейших греческих героев, и в «Илиаде» не раз говорится о том, что с ними с троянской стороны никто не мог сравниться, даже Гектор. Тем не менее осада почти безнадежно затянулась. Ахейцы не решались на открытый приступ. Время шло.

«Илиада» описывает несколько случаев, когда противоборствующие армии все же выстраиваются за стенами Трои друг против друга, описывает и массовые сцены рукопашного боя с их ужасными подробностями — убийствами, страданиями, потоками крови. Из этих описаний выясняется, что организованный воинский строй уже широко применялся, каждое подразделение при подготовке и в ходе боя занимало указанное ему место. Умудренный опытом долгой жизни Нестор, царь пилосский, советует главнокомандующему ахейцев;

В этих словах отчетливо проглядывает родовой подход, свойственный в то время пока еще общинно-родовому общественному строю, только начавшему в Древней Греции переходить в строй рабовладельческий, когда старейшины родов, превращаясь в царьков и царей (басилеев), были не царями в позднейшем смысле, а военными вождями своих родов, а их сыновья, т. е. принцы или царевичи, оставались до поры до времени простыми пастухами своих стад. Ни одним словом Гомер не упоминает об участии рабов в составе военных подразделений под Троей. Каждый сражающийся имел право на присвоение себе одежда и оружия убитого врага.

Но вернемся к нашему рассказу. Еще на подходе своего громадного флота к берегу Троады ахейцы увидели возвышающуюся над прибрежной равниной величественную крепость Трои с мощной наружной стеной, башнями и воротами. Положенно главных ворот вместе с «великой Илионской башней» было явно рассчитано на встречу врагов, появляющихся со стороны Геллеспонта, а также на быструю высылку войск к кораблям или для захвата мимо плывущих чужеземных судов. Кораблей у троянцев не могло не быть, Гомер о них прямо упоминает и даже называет строившего их корабельного мастера. Троянские корабли были, без сомнения, уничтожены ахейцами в самом начале осады Трои, если только их не удалось отправить в какую-либо далекую гавань. И если верить не гомеровской, а позднейшей версии, то на одном из них с отрядом спасшихся троянцев Эней навсегда покинул Малую Азию для берегов новой отчизны — Италии.

Исходя из данных «Илиады», мы с известной долей вероятности можем себе представить, точнее, вообразить лагерь огромного ахейского войска с круглогодичным проживанием в нем массы людей. Пусть не тысяча, но хотя бы сотни ахейских кораблей требовали постоянного внимания: стоянка ни на якорях, ни на катках не спасала их от быстрого разрушения. При отсутствии гавани вообще остается непонятным, как ахейцы сохраняли свои корабли. В «Илиаде» они жалуются на плохое состояние их корпусов и оснастки под воздействием времени. Еще бы! Без постоянной охраны и ремонта в течение десяти лет от ахейского флота вообще не осталось бы ничего, здесь требовалась постоянная забота благосклонных к ахейцам богов!

Если каждый корабль занимал, стоя на воде или на суше, полосу только в 10 м, то, по расчету Гомера, общая длина корабельного строя вдоль берега должна была составить не менее 10 км и оперативная связь между крайними частями корабельного ряда была весьма трудной. Но помиримся с этим, допустив, что кораблей было на самом деле меньше, а их состояние оставалось предметом постоянной заботы ахейцев. Лагерь ахейцев на суше был растянут на большое расстояние вдоль берега и в таком виде не просто функционировать как мирное поселение Пусть даже большой массы людей, а действовать в военно-наступательных условиях при полном их отрыве от своих домов и семей в течение ряда лет мог с большим Трудом. Поистине странное зрелище представлял собой лагерь ахейцев! Ведь им пришлось делить землю не просто подушно, но и в соответствии с интересами каждого «землячества», племени, колена, это следует прямо из «Илиады». Несомненно, что общий, по-видимому, или общепонятный язык облегчал связь между ними или их вождями, но при большой скученности ахейцев тот же язык в бытовом отношении не мог быть всегда действительно «общим» и не приводить к эпизодическим ссорам и стычкам. Жили они, надо полагать, в землянках, шалашах, палатках, на кораблях, как приходилось. В перерывах между прямыми попытками овладеть Троей толпы воинов от скуки и в поисках пропитания слонялись, бесчинствуя, по всей Троянской равнине.