Михаил Бойцов - Бог, Рим, народ в средневековой Европе

Если мы в этом сочинении сказали нечто противоречащее определениям святой Римской церкви или одобренных ею учителей, мы объявляем это недействительным и совершенно ничтожным и полностью отменяем [632] «Hoc revocamus, cassamus ac penitus annulamus habemusque pro non dicto». Это стандартная формулировка для документов папской канцелярии, которая встречается, например, в буллах конца XV — начала XVI вв. См., например: Text-book of Ecclesiastical History: in 3 vol. / ed. by J. K. L. Gieseler, transl. by F. Cunningham. Philadelphia, 1936. Vol. 3. P. 253. . Мы отдаем себя на исправление святым наставникам нашим, достопочтеннейшим господам, во власти которых — исправить согрешающих и направить их на истинный путь. Если мы своим сочинением обидели кого-либо, просим у него прощения и молим, чтобы он счел это не ненавистью или неприязнью, а скорее заботой и великой любовью, с которой мы, любя христианскую веру, от всего сердца обнимаем этих славнейших учителей.

Хвала всемилостивому Богу. Фридрих Кройснер [633] Печатник, работавший в Нюрнберге в последней четверти XV в. .

doi:10.17323/978-5-7598-2111-3_256–304

Предмет этой статьи — один из пластов протонациональных [634] Понятие «протонациональные» не хорошо а) своей телеологичностью; б) тем, что, как мы увидим, самое коренное слово «национальное» не адекватно дискурсивным реалиям Московской Руси. Но лучшего понятия для описания явлений, о которых пойдет речь, пока не найдено. дискурсов в культуре Московской Руси (XV–XVII вв.), а именно тот, в котором конфессионально-идентитарное замещает то, что мы привыкли называть «национальным» или «этнонациональным». Речь пойдет именно о дискурсах [635] Дискурс мы понимаем, вслед с М. Фуко и теми учеными, на опыт которых опирается А. И. Миллер, как «отложившийся и закрепившийся в языке способ упорядочения действительности, способ ви́дения мира, выражаемый в самых разнообразных, не только вербальных, практиках, а следовательно, не только отражающий мир, но и его проектирующий и сотворяющий. Иначе говоря, понятие „дискурс“ включает в себя общественно принятые способы ви́дения и интерпретирования окружающего мира и вытекающие из именно такого ви́дения действия людей и институциональные формы организации общества» ( Миллер А. И. «Украинский вопрос» в политике властей и русском общественном мнении (вторая половина XIX в.). СПб., 2000. С. 14). , и такое определение предмета опирается на устоявшееся в науке мнение, что связи между средневековыми формами этнического (идентитарного) самосознания больших политических сообществ, раннемодерными этнонациональными представлениями, национальными идеологиями и убеждениями имеют специфически дискурсивную природу [636] О дискурсивной природе национализма см., например, очень полезную статью: Миллер А. И. О дискурсивной природе национализмов // Pro et Contra. 1997. T. 2. № 4. С. 141–151. . Европейская культура выработала ряд дискурсивных структур, которые составляют остов модерных национально-этнических идеологий, теорий, представлений, вербальных и невербальных практик. Дискурсивная природа современного национализма и национальной самоидентификации убедительно и многократно проанализирована и описана. Один из ярких примеров — исследование Р. Водак и ее коллег, посвященное «австрийской национальной идентичности» [637] Wodak R., Cillia R. de, Reisigl M., Liebhart K. The Discoursive Construction of National Identity. Edinburgh, 1999. . Проведенное этой группой ученых исследование опирается на методологию «критического анализа дискурса», critical discourse analysis [638] См., например: Matsuki K. Discourse Analysis // Encycl. of Cultural Anthropology. Vol. 1. N. Y., 1996. P. 351–355; Wodak R. Disorders of Discourse. L.; N. Y., 1996; Fairclough N. Critical Discourse Analysis. The Critical Study of Language. L.; N. Y., 1995; Fairclough N., Wodak R. Critical Discourse Analysis // Discourse Studies: A Multidisciplinary Introd. Vol. 2: Discourse As Social Interaction / ed. by T. van Dijk. L., 1997. P. 258–284; Dijk T. van. The Study of Discourse // Ibid. Vol. 1: Discourse As Structure a. Process / ed. by T. van Dijk. L., 1997. P. 1–34; Dijk T. van, Kintsch W. Strategies of Discourse Comprehension. N. Y., 1983. , и аналогичные подходы могли бы быть применены (со всеми необходимыми модификациями и столь же необходимой осторожностью) к изучению средневековых этнических и протонациональных дискурсов, в том числе и древнерусских.

Что же касается главного вопроса данной статьи, то нас интересует следующее: нации, национализм, национальное и этническое, присутствующие в нашем мире объективно, «сами по себе» (согласно одним голосам в ученом и неученом мире), и присутствующие лишь в нашем воображении (согласно другим голосам в том же ученом и неученом мире) — как эти нации, национализм, национальное и этническое связаны со Средними веками? Вопрос совсем не нов, и долгое время, воспитанные советской школой, а потом и университетами, мы веровали (вместе с марксистом Ю. В. Бромлеем [639] Бромлей Ю. В. Очерки теории этноса. М., 1983; Он же. Современные проблемы этнографии (очерки теории и истории). М., 1981. и вовсе не марксистом Э. Смитом [640] Smith A. The Ethnic Origins of Nations. Oxford, 1986. Позднее Э. Смит стал писать в своих очень многочисленных публикациях не об «этнических», а об «этносимволических» истоках наций (например: Smith A. The Genealogy of Nations. An Ethno-Syblic Appoach // When Is a Nation? Towards an Understanding of Theories of Nationalism / ed. by A. Ichijo a. G. Uzelac. L., 2005. P. 94–112; Idem. Nationalism. Theory, Ideology, History. L., 2001; Idem. Social and Religious Origins of Nations // The Rights of Nations. Nations a. Nationalism in a Changing World / ed. by D. M. Clar a. Ch. Jones. N. Y., 1999. P. 26–44; Idem. Nationalism and Modernism. A Critical Survey of Recent Theories of Nations and Nationalism. L., 1998; Idem. Chosen Peoples. Oxford, 2003). ), что нации и национализм вырастают из онтологических этнических традиций, создавших некие средневековые «народности», которые якобы и составили прочный фундамент для произрастания модерных и современных наций.

Однако уже в советское время в нашей науке стали распространяться сомнения в онтологическом характере «этнического» в Средние века и «национального» в Новое время; потом многие узнали о так называемом конструкционистском понимании нации (главный плод исследований конструкционистов может быть выражен формулой из трех слов — «нации создаются национализмами»; самые заметные представители конструкционистов — Г. Кон, Э. Геллнер, Ж. Брейи, Э. Хобсбаум, Б. Андерсон, Р. Брубейкер, Э. Кедури [641] Kohn H. The Idea of Nationalism. A Study in Its Origins and Background. N. Y., 1961 (1-е изд. вышло в 1944 г.); Gellner E. Nations and Nationalism. Oxford, 1982; Breuilly J. Nationalism and the State. Manchester, 1982; Hobsbawm E. J. Nations and Nationalism since 1780. Programme, Myth, Reality. 2nd ed. Cambridge, 2003; Brubaker R. Nationalism Reframed. Nationhood and the National Question in the New Europe. Cambridge, 1996. См. также, например: Llobera J. R. The God of Modernity. The Development of Nationalism in Western Europe. Oxford, 1994; Connor W. Ethnonationalism. The Quest for Understanding. Princeton, 1994; Forné J. Les nationalismes identitaires en Europe. Les deux faces de Janus. P., 1994. ). Сегодня, тем не менее, у нас в России и около нас, в соседних странах, входивших в состав СССР, снова в чести старая марксистская или квазимарксистская концепция онтологических истоков национальных конструктов и наций Нового времени.