Андрей Ганин - Семь «почему» российской Гражданской войны

Винтовки иностранных систем были подчас распространены не меньше, чем русские. Приведем имеющиеся данные по нескольким Оренбургским казачьим полкам [899](табл. 5).)

Таблица 5

Стрелковое вооружение Оренбургских казачьих полков (на 15 октября 1918 г.)

Подобная пестрота обусловила крайнюю сложность обеспечения армии соответствующими боеприпасами. Похожая ситуация была и в Западной армии. Русских винтовок не было, а к имевшимся японским не имелось патронов [900].

Аналогичным образом дело обстояло с пулеметами и орудиями. В Западной армии к 15 апреля 1919 г. имелись 229 пулеметов Максима, 137 Льюиса, 249 Кольта, 52 прочих систем, всего 667. В 44 батареях было 85 трехдюймовок, два 42-линейных орудия, восемь 48-линейных, семь прочих систем и один бомбомет [901]. В Отдельной Оренбургской армии не хватало орудий и пулеметов. Во всех армиях чувствовалась нехватка средств связи, автомобилей, бронетехники. Из-за плохой связи, к примеру, фактически сорвалось координированное наступление белых корпусов на Оренбург в начале мая 1919 г. По данным на 28 мая 1919 г., в Орск (штаб расформировывавшейся Отдельной Оренбургской армии) из Уфы (штаб Западной армии) не могло пройти до 300 военных телеграмм [902]. По свидетельству И.И. Сукина, был случай, когда Ставка утратила связь с некоторыми частями на несколько недель [903]. Причины были не только в несовершенстве и недостатке техники, растянутости коммуникаций, но и в частых диверсиях при невозможности навести порядок в тылу.

Армии не хватало бензина. Летчикам Западной армии в разгар весеннего наступления 1919 г. предписывалось «имеющееся [в] авиаотрядах незначительное количество бензина… сохранить для авиаработы при форсировании Волги» [904].

С началом весенней распутицы проблемы с доставкой всего необходимого на фронт лишь усугубились. 14 апреля в журнале военных действий Сибирской армии записано: «Дороги становятся трудно проходимыми, артиллерия и обозы продвигаются с большим трудом, а конная разведка почти стала, т. к. лошади проступаются» [905]. После того как распутица прекратилась, в начале мая из-за частых дождей ситуация на фронте Северной группы Сибирской армии повторилась. К 4 мая «воды в Каме прибыло на 136 вершков. Вода сносит телеграфные и телефонные столбы, заливает дороги и прерывает связь с[о] многими участками» [906].

Нехватка оружия и боеприпасов представляла лишь наиболее важную в военном отношении проблему, но чего стоит внешний вид простого колчаковского солдата! Немногочисленные фотоснимки изображают ужасающую картину. Еще страшнее то, что не запечатлено в кадре, но известно по документам. В частях Северной группы Сибирской армии «люди босы и голы, ходят в армяках и лаптях… Конные разведчики, как скифы ХХ века, ездят без седел» [907]. В 5-м Сызранском стрелковом полку Южной группы Западной армии «обувь у большинства разваливалась, шли по колено в грязи» [908]. Во II Уфимский армейский корпус Западной армии пополнения прибывали без обмундирования прямо от воинских начальников и посылались в бой [909]. Единственная на Востоке России суконная фабрика располагалась в Белебее и оказалась у красных, в связи с чем возник дефицит шинелей, которые приходилось закупать за рубежом [910]. По свидетельству генерала Сахарова, облик бойцов Западной армии в конце мая 1919 г. был таков, «как будто это были не воинские части, а тысячи нищих, собранных с церковных папертей» [911]. Оренбургские казаки вместо шинелей носили китайские ватные куртки, из которых при потеплении многие бойцы повыдергивали вату [912], а после неожиданного наступления холодов стали мерзнуть и заболевать. «Надо было видеть своими глазами, чтобы поверить, во что была одета армия… Большинство в рваных полушубках, иногда одетых прямо чуть ли не на голое тело; на ногах дырявые валенки, которые при весенней распутице и грязи были только лишней обузой… Полное отсутствие белья» [913].

В мае прибывший на передовую Колчак «выразил желание видеть части 6-го Уральского корпуса… ему были показаны выводимые в тыл части 12 Уральской дивизии. Вид их был ужасный. Часть без обуви, часть в верхней одежде на голое тело, большая часть без шинелей. Прошли отлично церемониальным маршем. Верховный Правитель был страшно расстроен видом…» [914]Аналогичная ситуация в донесении из Сибирской армии: «Корпус Пепеляева дальше Глазова продвинуться не сможет, ибо нет сапог» [915]. При этом снег под Глазовым был выше колен.

Генерал Г.А. Вержбицкий сообщал полковнику А.Я. Крузе, что Воткинская стрелковая дивизия была совершенно не обеспечена самым необходимым, так как «сводный корпус обобрал их окончательно, взял артиллерию, оставил 26 пулеметов, отобрал 135 верст телефонных проводов, командный состав блещет отсутствием, в нескольких батальонах всего по 2–3 офицера, прибыли без патронов, приходится делиться с ними на месте из того ничтожного запаса, что там имеется у меня, продовольственное дело поставлено ужасно, большая половина ходит в лаптях, жалуются, что вместо 350 рублей в месяц стали им выдавать по 60, не выдавая того, что получает регулярный солдат. Все эти данные не создают иллюзии относительно боеспособности…» [916]

Эта картина не вяжется с данными о многомиллионных поставках союзников Колчаку, в том числе о поставках двух миллионов пар обуви и полного обмундирования на 200 или даже на 360 тысяч человек [917], не говоря уже о сотнях тысяч снарядов, винтовок, сотнях миллионов патронов, тысячах пулеметов. Если все это и было поставлено во Владивосток, то до фронта в значительной степени так и не дошло.

По данным управления заграничного снабжения, с 1 ноября 1918 г. по 15 июля 1919 г. в Сибирь от союзников было поставлено следующее количество военного имущества (табл. 6).

Таблица 6

Официальные данные о военных поставках союзников в белую Сибирь с 1 ноября 1918 по 15 июля 1919 г. [918]

[919] [920] [921]

По всей видимости, эти материалы неполны, поскольку демонстрируют относительно скромные масштабы снабжения. Вообще сведения о поставках союзников существенно различаются. По официальным британским данным, с октября 1918 по октябрь 1919 г. в Сибирь только из Великобритании было поставлено 600 тысяч винтовок, 346 миллионов патронов, 6831 пулемет, 192 полевых орудия, обмундирования и снаряжения на 200 500 человек [922]. Из США были получены около 400 тысяч винтовок, 1000 пулеметов, большое количество боеприпасов. Из Франции колчаковцы получили 400 орудий, 1700 пулеметов, 30 аэропланов. Из Японии на Дальний Восток было отправлено 30 орудий, 50 тысяч снарядов, 100 пулеметов, 70 тысяч винтовок, 42 миллионов патронов, 120 тысяч комплектов обмундирования [923].